Героическая история беженцев на борту парохода «Эксодус 1947»

Весной 1947 года «Эксодус» еще не имел этого названия, да и звание парохода не очень подходило к этому полуразвалившемуся судну, носящему имя «Президент Уорфильд». Добровольцы, евреи из США, вызвались управлять пароходом, хотя многие из них никогда не управляли никаким судном. Когда они впервые увидели корабль в Балтиморе, они не поверили, что эта ветхая посудина доплывет до Франции. Однако ни состояние парохода, ни буря, в которую они попали по пути, не остановили этих людей, и они приплыли во Францию, где отремонтировали корабль и поместили в нём лежанки для 4500 беженцев.

Прошло два года со дня окончания второй мировой войны. Лагеря беженцев были переполнены людьми, потерявшими свои семьи. Эти люди выжили в лагерях смерти или вышли из различных укрытий и пытались по всей Европе разыскать хоть кого-то из близких, ожидая момента, когда смогут морем добраться до Израиля. Это было время британского мандата в Израиле, отношения между Британией и Францией были напряженными. Британия требовала, чтобы Франция не позволяла судам беженцев высаживаться на берег Израиля.

Когда беженцы прибыли в порт и начали подниматься на корабль, американские добровольцы и члены израильской военной организации «Агана» не смогли сдержать слёз. Среди беженцев было много молчаливых детей, которые были больны всевозможными заболеваниями. Этих детей начинало рвать, едва они поднимались на корабль. Команде корабля пришлось немало потрудиться, чтобы подготовить беженцев к отплытию.

Однозначная поддержка французского правительства

Консул Колумбии согласился дать беженцам фальшивые колумбийские визы. Когда он услышал, что нужно 4500 виз, он передал все печати израильским представителям на корабле, которые заполнили визы, используя своё, порой слишком богатое воображение, например — Теодор Герцль, Альберт Эйнштейн.

В фильме французского телевидения об этом историческом событии журналист Ноах Клингер, один из беженцев на корабле, рассказывает о забавных моментах, подтверждающих полную поддержку французского правительства. Так, например, когда одна девушка предъявила визу с фотографией бородатого мужчины, французский служащий таможни перевёл взгляд с неё на фотографию и обратно, улыбнулся и разрешил ей подняться на корабль.

4500 человек должны были выйти в море на корабле, вмещающем 500 человек. На палубе невозможно было передвигаться из-за тесноты. Большую часть времени беженцы проводили в трюме, в маленьких каютах, плотно забитых лежанками. На одну лежанку приходилось по нескольку детей, но они были сильны духом и полны оптимизма — ведь им предстояло впервые в жизни выйти в море!

Давление на Францию стало настолько сильным, что 11 июля правительство Франции послало сообщение команде корабля, советуя им выйти в море немедленно, иначе правительство может получить приказ задержать их. Корабль вышел в море в ту же ночь. Очень скоро рядом с ними появились шесть военных кораблей Великобритании для того чтобы их «сопровождать». Два дня спустя капитан корабля получил указание от «Аганы» изменить имя корабля на «Исход из Европы 1947», по-английски «Эксодус». Со временем оказалось, что выбор имени совпал с исторической важностью этого плавания.

18 июля, до того как корабль вошёл в территориальные воды Палестины, два английских военных корабля встали между «Эксодусом» и палестинским берегом. «Эксодус» оказался окружённым шестью военными кораблями, которые стремились протаранить его и стреляли слезоточивым газом и дымовыми шашками. Люди падали с лежанок, испуганные дети плакали, вода заливала палубу и трюм. Британские солдаты поднялись на борт корабля и начали стрелять по пассажирам. Беженцы, видевшие достаточно ужасов в своей жизни, начали активно сопротивляться. Они кидали в солдат всё, что попадало под руку, включая банки консервов. Было много раненых и трое убитых. Капитан «Эксодуса» Йоси Харель решил, что пора положить конец этому, чтобы не было больше убитых, и раненые могли получить помощь. Он объявил о перемирии.

Англичане собрали узлы пассажиров для проверки, но частично возвратили обратно. Пассажиров разместили на трех кораблях, огражденных двухметровой проволокой, какой огораживают загоны для скота. Пассажирам сказали, что везут их на Кипр. Только через 24 часа выяснилось, что англичане возвращают их во Францию.

31 июля корабли причалили в порту де-Бук. Жителей портового города и представителей Франции потрясло зрелище огороженных проволокой кораблей, которое возвратило их к воспоминаниям о войне. «Агана» приказала не смиряться и не освобождать корабль, а правительство Франции пригрозило освободить корабль силой. Была страшная жара, ставшая причиной массовых болезней. Пассажиры были голодные, босые, запущенные, некоторые в одном белье, в антисанитарном состоянии, спящие вповалку на полу в железных каютах без окон и без элементарного проветривания. Даже англичане назвали эти корабли «плавающий Освенцим».

«Агане» разрешили спустить на берег только больных, стариков и детей. Из 4500 человек спустились на берег меньше 150 человек, по соглашению с французами их должны были возвратить назад на корабли. Еврейский «Джоинт», французские власти и местные жители передали продовольствие и лекарства. Международная пресса осветила происходящее в тихом рыболовном городе, и эта история стала известной всему миру.

В течение месячной стоянки кораблей удалось проникнуть только на один корабль «Ошан Вигор». Пребывание там посланника «Аганы» Мэира Шварца вдохнуло жизнь и надежду в отважных беженцев. На каждом корабле находился представитель от «Аганы».

В один из дней англичане сообщили беженцам, если они не сойдут с кораблей, то их отправят в Германию. Такое сообщение почти сломило дух беженцев и углубило гнев по отношению к англичанам. Ведь во время войны англичане выступали в роли освободителей, а сейчас обратились против них.

Простынь с нарисованным крестом и британский флаг на одном из кораблей спустили. Журналисты, которым удалось приблизиться в этот момент к кораблям и заснять происходящее, сделали этот кадр историческим, известным всему миру. 23 августа три корабля покинули порт де-Бук через Гибралтар к порту Гамбург в Германии.

Флот стоит по стойке смирно

Меир Шварц, служивший в то время на «Ошен Вигор» рассказывает: «Перед тем как мы покинули Гибралтар и отправились в Гамбург, нам сказали, что будем проходить через Бискайский пролив — очень штормящий, и если на борту есть слабые люди или женщины перед родами, для них лучше всего сойти в Гибралтаре. Одну семью мне удалось убедить, и я пообещал, что лично позабочусь о том, чтобы они попали на землю Израиля. Другая семья сказала, что не покинет корабль. Мы отправились в путь, и на самом деле в Бискае было очень трудно. В 4 часа утра меня разбудили и сказали, что женщина родила. Через 2 часа меня подняли вновь и сообщили, что ребенок умер. Когда я попросил британцев приготовить ребенка к морскому погребению, они попросили подождать полчаса. Мы подождали полчаса, и вдруг двигатели корабля перестали работать, что разбудило всех пассажиров, так как мы не привыкли к этому. Я поднимаюсь на борт и вижу английских солдат с оружием, стоят по стойке смирно, и английский флаг поднят наполовину. Отец младенца произнес молитву, перед нами стояли еще два английских корабля, и там тоже британские солдаты стояли по стойке смирно и 14 сопровождающих кораблей британского флота также. Тысяча британских солдат стояли смирно ради младенца, жившего 2 часа. После этого атмосфера изменилась. Через 2 дня после этого события, на исходе субботы, мы узнали, что на следующее утро нас силой снимут с борта. Ночью все встали, чтобы читать молитву. Я сказал всем быть готовыми, не спать на борту, пассивно сопротивляться, не выдавать имен и говорить, что все родились на земле Израиля. Детей и стариков я попросил спуститься без сопротивления. В 6 часов утра громкоговорители начали издавать шум, как в концентрационных лагерях. Солдаты, находящиеся с нами на борту, получили приказ удалить нас силой с корабля, но они отказались исполнять этот приказ. Я слышал, что некоторые из них были арестованы армейской полицией.

В порту Гибралтара нас ожидали 10 тысяч солдат, молодых и сытых, против 4500 беженцев, голодных и безнадежных. 5-6 солдат на одного человека, на одного ребенка. Были драки, иногда кровь. Эмигранты были переведены в поезд, окна которого были зарешечены колючей проволокой, что напоминало очень сильно концентрационные лагеря, и беженцы взломали решетку в порыве злости».

Эти сцены наблюдали некоторые журналисты, и на следующее утро мир увидел, как сопровождают еврейских беженцев в зарешеченных колючей проволокой машинах, с собаками, охраной, громкоговорителями и прожекторами, в сопровождении вооруженных британских солдат.

А остальное — история

Около двух недель после того, как беженцев привезли в немецкие колонии, британские солдаты ушли и оставили две колонии в руках людей «Аганы» , которые выдали беженцам поддельные документы, чтобы те смогли свободно перемещаться. Позже эти беженцы прибыли в Израиль как четвертая репатриация.

Многие верят, что именно ужасающие фотографии беженцев, которых силой снимали с корабля и вели в немецкие колонии, повлияли на мнение мирового сообщества и политических деятелей, и привели к тому, что через два месяца после этого, в 181 решении ООН от 29-го ноября было объявлено об окончании британского мандата на Палестинской земле и распределении ее между еврейским и палестинским народами.

Плывущий Освенцим — из дневника капитана Барклая

Эти три корабля назывались в дневнике капитана Барклая
«Плывущим Освенцимом». Вот цитаты из его дневника, приведенного в книге
«Беженцы Эксодуса 1947» профессора Меира Шварца:

«Мы соврали евреям, когда сказали им, что едем на Кипр… Продовольствие, которое мы получили для них, включало просроченные бисквиты… многие жестяные консервы были полны червей. Макароны были продырявлены гусеницами, и нельзя было приготовить из них суп. Организация питания была совершенно недостаточной для 1500 человек … Потому многие оставались голодными, что стало причиной голода».

«В качестве туалетов служили два деревянных домика… Всего 24 унитаза на 1500 человек. Канализация постоянно забивалась. Возможность помыть руки — одна на 60 человек… Запасные двери для экстренных случаев были не исправны… Поведение этих смельчаков было хорошим, а также отношения между ними и солдатами».

«В итоге, вся операция «Оазис» была провалом. Не было заранее договоренности с французами, а тот, кто планировал эту операцию, ничего не понимал в дипломатии».

Версия на иврите