Вагнер на Фестивале в Байройте: повсюду и нигде

Большую часть года в этом милом тихом
местечке в Северной Баварии составляет обычная жизнь, обычные люди.
Но когда начинается Вагнеровский фестиваль, жизнь сама по себе
превращается в театр — вы обнаружите лавровые венки для Вагнера на
заднем дворе его виллы, а рядом с его могилой можно прочитать: «Здесь
покоится и пробуждается собака Вагнера» с маленькой костью, украшенной
красным бантиком.

Люди будут толпиться у касс, чтобы достать
один из немногих возвращенных билетов или будут переплачивать на черном
рынке, чтобы попасть в священный зал.

Они будут выдерживать по пять часов сидения на
голых деревянных или по-спартански обитых креслах, чтобы посмотреть
представление. Они будут ждать в смокинге на парковке, после
преодоленных на машине сотен километров, только для того, чтобы
посмотреть второй или третий акт «Тристана и Изольды».

В прошлую субботу ажиотаж начался снова с
прибытия ВИП-гостей в Театр Байройтского фестиваля, носящий прозвище
Зеленый холм. Толпы жителей Байройта со своими семьями плюс приличная
армия журналистов собрались у красного ковра. В этом году большое
внимание было приковано к тому, что внук композитора, Вольфганг
Вагнер, который занимал пост председателя фестиваля в течение 57 лет,
передал свои позиции дочерям — 31-летней Катарине и 64-летней Эве
Вагнер-Паскьер. Аплодисменты в честь сестер Вагнер, которые также
явились проявлением местного патриотизма, были бурными и немного
пугающими.

Байройт пережил дни славы, особенно с 50-е по
80-е годы. Его артистическая звезда начала меркнуть в 90-е годы, когда
старый Вольфганг, в надежде сохранить популярность фестиваля, начал
приглашать для работы авангардистов и противоречивых личностей, включая
Хайнера Мюллера, Кристофа Марталера (который поставил открывавшую этот
вечер оперу «Тристан») и Кристофа Шлингенсифа, модных режиссеров,
работавших в театре и кино, но никогда прежде не имевших дело с
оперой.

Стремление стать лидером в мире новаций нанесло
определенный вред родоначальнику всех фестивалей, который был создан
Рихардом Вагнером в качестве независимой альтернативы оперному
репертуару его эпохи.

Решение сохранять пост председателя фестиваля
много раз обсуждалось среди членов семьи. Критики полагают, что с точки
зрения художественного качества, лучше было, чтобы фестиваль не
возглавляли наследники Вагнера — размолвки по поводу успешности затмили
блеск фестиваля.

«Я думаю, что это решение было в большей
степени мотивировано политическими, а не артистическими соображениями»,
— говорит Александр Элерс, адвокат из Мюнхена, член организации «Друзья
Байройта» и один из финансовых спонсоров фестиваля. — Лично я всегда
воспринимал Байройт как нечто всецело принадлежащее искусству. Теперь
он превратился в бренд, у меня есть чувство, что сейчас возникала
проблема коммерциализации идеи, что не слишком воодушевляет меня».

«Я люблю Вагнера с детства», — говорит он. —
Это и есть причина, почему я здесь. Вопрос о том, смогут ли Катарина и
Эва вернуть фестивалю блеск былых времен наводит пессимизм, но люди
приходят сюда, чтобы послушать музыку и помечтать о лучшем мире».

Анна Вилд, доктор медицины из Байройта
объясняет, в чем прелесть вагнеровской музыки. «Это завершенное
произведение искусства, максимум усилий со стороны артистов. Благодаря
акустике музыка здесь прекрасна, как нигде в мире», — говорит она.

Вилли Бергман, бывший банкир из Мюнхена,
очарованный талантом Вагнера, сказал, что он и его жена практически
забыли о современной постановке. «Атмосфера, акустика, впечатление.
Аудитория очень отличается от той, что присутствует на обычных операх —
она ведет себя очень тихо во время представления».

Позднее, на государственном приеме в Новом замке, министр Баварии Хорст
Зэхофер выразил благодарность Вольфгангу Вагнеру (который не посетил
мероприятие), и назвал эпоху его председательства «без всякого сомнения
великой, созидательной и процветающей».

Катарина и Эва стояли рядом с ним на подиуме,
но не воспользовались возможностью высказаться, хотя гости большей
частью состояли из сотрудников фестиваля и жителей Байройта со своим
семьями.

Гости оказались более общительными, которые за едой и выпивкой охотно раздавали интервью.

Немецкий
министр экономики Гуттенберг назвал постановку «Тристана и Изольды»
Марталера спорной, однако трогательной. Министр культуры Великобритании
Бен Брэдшау сказал, что ему особенно понравилась «щепетильность показа
в стиле 50-х годов».

Совсем не щепетильными оказались комментарии певицы и бывшей балерины
из Мюнхена, давней поклонницы Байройта Марго Вернер. Она похвалила
вокальные данные американского тенора Роберта Дина Смита: «Особенно
прекрасен был третий акт». Ирен Теорин, исполнившая роль Изольды и
дирижер Петер Шнайдер также получили высокие оценки с ее стороны. Но
касаясь сценической постановки, дива заявила: «Здесь я ничего не хочу
говорить. Вы не можете изображать акт любви на сцене подобным образом.
Вы не можете делать это. Тристан на койке психиатрической больницы — я
не хочу этого видеть».

Последним сокрушительным откровением вечера стал ненамеренный
комментарий посвященной личности, подтвердившей слух, о котором мне
уже упомянула днем уборщица — некий герой продолжает петь, несмотря на
то, что его голос ухудшился… Причина этому — связь с неким лицом,
которое несколько лет назад предоставило ему контракт на несколько
сезонов, в результате чего теперь они не могут избавиться от него. И
это тоже Байройт.