Скульптор-реставратор: «Я хотел бы сохранить дух того времени»

The Epoch Times22.09.2017 Обновлено: 06.09.2021 14:40
Скульптор-реставратор: «Я хотел бы сохранить дух того времени»

Его называют «Повелителем ангелов», человеком, который восстанавливает облик Берлинского дворца. В своих кругах его с уважением называют «наш главный скульптор». О Маттиасе Кёрнере , который может преобразить любой проект дома, и о его художественном таланте можно прочитать и услышать много хорошего.

Скульптор на такие эпитеты в свой адрес лишь отмахивается. Он с неохотой об этом говорит. Маттиас Кёрнер пытается решить многие проблемы, не афишируя себя. В ходе реконструкции фасада Берлинского дворца, для него важнее всего сохранить первоначальный художественный замысел скульпторов времен зарождения Барокко. Он очень требователен к себе и стремится к высокому качеству своих работ без компромиссов.
Охотнее всего он проводит время со скульптурами в своей мастерской-студии в районе Берлина под названием Веддинг. Здесь же, приветливо улыбаясь, согласился дать интервью корреспонденту

The Epoch Times («Великой Эпохи».

— Чем Вам больше всего нравится заниматься в студии?
М.К.: Мне просто нравится здесь быть. Здесь я чувствую себя хорошо. Конечно, у меня есть строгий график работы, так как это мое частное предприятие, которое должно быть экономически окупаемым. Мы обязаны справиться с реконструкцией дворца в установленные сроки. Я должен выполнить мою часть работы, которую я запланировал. Здесь я нахожусь ежедневно в течение 10 — 14 часов.
Мой рабочий день начинается утром между 9:00 и 10:00 часами. Я прохожу через мастерскую, поливаю цветы, опрыскиваю бонзаи и орхидеи.
После этого я снимаю покрывало со скульптуры, над которой работаю, увлажняю ее и спокойно рассматриваю. Исходя из представления готового объекта в моей голове, я начинаю работать.
Здесь есть еще одна мастерская, где мои коллеги работают над орнаментами для дворца. Стандарты по восстановлению дворца предъявляют к нам высокие требования, поэтому мы заботимся об обмене художественным опытом, и я с удовольствием предлагаю свою помощь. Прекрасно, когда мы хорошо ладим друг с другом в нашей группе.
— Вот уже 7 лет, как Вы работаете для Фонда возрождения Берлинского дворца, что изменилось за это время?
М.К.: Перспективы проекта. До утверждения реконструкции, было время, когда было много конфронтаций. Особенно, когда возникал вопрос о том, возможно ли, на самом деле, осуществить восстановление Берлинского дворца. Но нас всегда просили, несмотря на неопределенность, продолжать начатое дело, поскольку для выполнения деталей фасада дворца нам нужна многолетняя подготовка. Если бы мы только теперь, после подтверждения проекта о реставрации, начали разработку и моделирование, то было бы безнадежным занятием реставрировать все скульптурные элементы, которые были разрушены взрывами во время войны.
— Что было семь лет назад?
М.К.: Семь лет назад здесь не было студии. После мастерской на заднем дворе в Панкове и помещениях береговых складов у Гезундбруннен в Берлине это уже третья мастерская, где я работаю.
Студия адаптируется к размеру заказов. Объекты для фасадов дворца изготавливаются сначала из глины в соотношении 1:1.
В начале мы работали над программой осей окон, над гербом этажа курфюрста, над головами овнов, венками и орлами. На втором этапе появились более крупные скульптуры, такие, как колоссальная фигура Бурусия, королевская арматура для I портала и балконные плиты дворца для IV и V порталов с орлами, имеющими герб, размером от 4 до 5 метров. На третьем этапе стало необходимостью открыть эту мастерскую, чтобы например, создать Фаму — богиню славы с лентой на триумфальной арке в III портале дворца.
— Что именно привлекает Вас в вашей творческой деятельности?
М.К.: Основной для меня является концептуальная работа. Нужно прикоснуться к прошлому, исчезнувшему миру, его форме и стилю. Я бы хотел, что бы во многих тысячах объектов, которые должны быть завершены, можно было увидеть и ощутить дух древних времен.
— На дворце находилось множество скульптур орлов. Нужно ли каждого из них сначала создавать из глины?
М.К.: Да, каждый из 47 орлов, которые размещены высоко на балюстраде дворца, выглядят по-разному. Размах их крыльев зависит от расстояния между окнами. Каждый орел, как и все другие объекты, должен быть сначала создан из глины, затем следует гипсовый оттиск, потом скульптура изготавливается из песчаника и добавляется к фасаду.
— Пользуетесь ли Вы услугами консультанта-специалиста?
М.К.: Я всегда хотел иметь советника, который бы вносил коррективы в мои работы. Такого человека я нашел в д-ре Кесслере из музея Боде в Берлине. Он является экспертом римского стиля Барокко и очень хорошо разбирается в прусском Барокко семнадцатого века. Мы очень хорошо дополняем друг друга. Так как наши подходы различны, ему бросаются в глаза в создаваемых нами объектах другие детали. Это здорово, что он может мне советовать. Но ответственность за работу мне придется нести самому.
— Что является на настоящий момент самым основным в Вашей работе?
М.К.: Уже 3 три года я занимаюсь только скульптурами из глины. Когда я моделирую, то думаю также о коллегах, которые впоследствии на стройплощадке Берлинского дворца будут копировать отдельные скульптуры в камне, поэтому во время своего рабочего процесса я применяю инструменты, которые будут использоваться для копий из камня. Таким образом, я определяю инструменты, необходимые для обработки поверхностей деталей, например, для перьев орла, его крыльев или для складок одеяний скульптур.
— Для чего изготавливаются боццетти? [Bozzetto (итальянский), уменьшительная форма от боцца «эскиз, проект»]
М.К.: Они служат в качестве модели или для исследований. На них опробуются темы, которые мне нужно обработать. Я могу посмотреть, как будет выглядеть оригинал. Анатомия скульптур, их одежда, лица, всё будет опробовано, чтобы потом создать объекты в натуральную величину.
В ходе работы уже появилось множество боццетти из керамики. Я даже купил себе печь для обжига, чтобы сохранить их. Каждая модель, которая служит образцом, будет демонтирована, высушена и обожжена.
— Для Вашей работы нужны обширные знания и опыт. Как Вам удалось достичь этого?
М.К.: Пруссия XVII века — это исчезнувший мир. На протяжении десятилетий я учился самостоятельно, многое разрабатывал в течение долгого времени, изучил все формы европейского Барокко и применял все на практике – снова и снова. Это значит, я должен был выйти за рамки моей профессии скульптора, и серьезно заняться анатомией и классическими формами Барокко в Европе. Ознакомиться с их различиями и особенностями. Я был убежден, что когда-нибудь придет шанс получить задание, где я смогу применить все мои знания.
И этот момент наступил.
В физическом процессе лепки принимает участие также и дух. К примеру, я возьму 10-килограммовый пакет глины, достану оттуда немного и попытаюсь создать что-то достойное. Это самое трудное.
Все проявляется на практике. Величайшая добродетель, которая необходима, это терпение.

— Спасибо за интервью.

Версия на немецком

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА