Женщины о женщинах, и не только

Начало

Продолжение (1)

Ася:
Мы с Зиной искали название и одновременно его нашли, это произошло сегодня. Мы работали над одной темой.

Зина:
Причём, нашли название одновременно, секунда в секунду

— Вы давно дружите, давно настроены друг на дружку, поэтому то, что вы делаете вместе, настроено на вас.

Ася:
Нет, мы совпали не со временем, а с первого знакомства. Несмотря на то, что мы разные, а вот произошла смычка какая-то.

Зина:
Это было давно, на писательском семинаре в Цитрусовом саду в 1993 году.

Ася:
Был конец лета, мы пошли прогуляться, падали апельсины с деревьев.

Зина:
Мы удивительно разговаривали, общих тем оказалось очень много. Я как-то написала грустный стишок, что мы могли бы встретиться девчонками в пионерском лагере, учиться в одном классе, но жизнь нас столкнула обремененными заботами, занятыми.

Ася:
Но после семинара мы расстались.

Зина:
Потому что жили в разных городах. Прошло много лет, я переехала в Иерусалим, и мы стали общаться, причём, постепенно всё теснее и теснее. Кстати, в том стихотворении я выразила надежду, что мы будем посвободней и чаще видеться.

— Получилось своего рода стих-пророчество, которое сбылось…

Ася:
Но мы стали старше…

Зина:
Зато внутренне свободней стали.

Ася:
И независимей… С возрастом не так важно, кто и что о тебе подумает, а появляется здравая мысль: разве не важно, что я думаю об этом человеке?

Зина:
Это интересный поворот: важно, оказывается, и что я думаю о других в равной степени и с возрастом.

Ирина:
Независимость.

Ася:
Есть, наверное, люди, которые рождаются независимыми.

Ирина:
Независимыми становятся, талант нужен такой. Когда-то, будучи девчонкой, я могла ночи не спать, думать о том, кто обо мне что-то сказал. А сейчас мне это даже в голову не приходит. Это одна из составляющих внутренней свободы, когда ты сам от себя не зависишь, а тебе просто интересно, как другой думает, где мы совпадаем, а где нет, – мир собеседника становится тебе важным равным образом со своим собственным.

Ася:
Это взросление, а оно, на самом деле, происходит очень долго.

Зина:
Да, если мы внутренне живыми остаёмся, то всё время взрослеем.

— А вот если женщина любит, она свободна или нет?

Ирина:
Да, вопрос ой-ой-ой, какой непростой!

Зина:
Когда ты любишь и взаимно, тут не возникает никакой проблемы свободы, тут просто счастье. А если обстоятельства такие, что один любит, другой не совсем. Я помню, у меня была такая ситуация, и мне помогла мысль, понимание: я люблю и … достаточно. Главное — любить, а взаимность совсем необязательна.

— Может быть, эта и есть несчастная любовь?

Зина:
Можно её и так назвать, но в несчастной любви есть столько всего интересного! В ней больше внутренней свободы. Ты не боишься потерять, тебе нечего терять: есть твоя любовь, она тебя питает, даёт взгляд на мир.

— Раскрывает твоё сердце, ты становишься лучше…

Зина:
Да-да, и если ты примешь, согласишься со своей «несчастной любовью», то становится легче.

Ирина:
Но любовь разная бывает. Бывает, когда любишь — хочешь иметь предмет своей любви, брать от него, а бывает наоборот… Когда не строишь никаких планов, просто любишь и радуешься каждому дню, проведённому с любимым, зная, что всё закончится, но ты не привязана к концу, не привязана к любви, память-то о ней останется светлой.

— Вот это как раз и есть внутренняя свобода — не привязанное состояние, даже к такой сильной вещи, как любовь. Каждый человек, я думаю, хочет и любить, и оставаться свободным. В этом гармония.

Зина:
Это высшее состояние. Оно происходит на пике влюблённости, когда люди друг в друга проникают, они прозрачны друг для друга. Но это счастье очень быстро проходит. В этой жизни нет ничего постоянного. Взамен потом приходят понимание, дружба, но вдохновенной свободы нет.

— А потребность чувствовать мужскую спину связана с любовью?

Зина:
Думаю, эта нормальная потребность чувствовать в мужчине опору базируется на доверии, а оно присутствует в дружбе больше, чем в любви. За эту потребность расплачиваешься некой несвободой, мне кажется.

— Одна немолодая женщина мне как-то сказала, что если рядом с женщиной нет мужчины, то она не женщина. Как это понять?

Ася:
Очень трудно согласиться с таким определением. Мы же не знаем, в какой ситуации была женщина и почему она осталась без мужчины.

Ирина:
Мне кажется несправедливым так осуждать женщину.

— Если бы не было мужчин, то говорить о женской внутренней свободе не приходилось бы.

Ирина:
Дорогие собеседницы, вот вы живёте в Израиле, я — в Питере. Места, где так мало мужчин, как в России, трудно найти. Одна моя приятельница, ей 59 лет, причитает, что ей плохо без мужчины, ей некого полюбить. У нас предельный возраст для мужчины — 58 лет! Ей действительно некого полюбить.

Зина:
Это национальная российская трагедия.

Ирина:
В Израиле совсем другая ситуация. Я здесь два дня, один день бегала по улицам за покупками и скажу (смеётся), что в глазах некоторых мужчин видела желание взять меня в жёны сразу, ну, хотя бы временно. Прибежала домой весёлая и довольная жизнью.

— Вот-вот, это, видимо, и есть подпитка для женщины, чтоб на неё смотрели восхищёнными глазами. А может ли женщина без этой подпитки прожить?

Ирина:
Трудно.

Ася:
А зачем без этой подпитки жить?

— Тогда, как же говорить о внутренней свободе, если есть привязанность к подпитке?

Зина:
Есть песенка такая:

Продолжение следует…