Русский портрет Израиля. Двадцать пятый

Автор: 20.02.2015 Обновлено: 06.09.2021 14:23
Продолжаем нашу рубрику «Русский портрет Израиля». Опрашивая представителей русскоговорящей интеллигенции страны, мы задавали им всё тот же, как оказалось, не совсем простой вопрос: «Чем для вас была Россия, и что для вас теперь Израиль?»

Аарон Мунблит, директор Конгресса русскоязычных журналистов и деятелей культуры Израиля

Я родился в Кишинёве, жил и в Ленинграде, и в Москве. Репатриировался в Израиль в 1987 году после 10 лет отказа из Кишинёва. Был одним из лидеров движения отказников и активистов алии (репатриации), боролся за право изучать историю, язык и традиции еврейского народа. Мне приходилось неоднократно представлять Израиль и его институты в Америке, Европе и СНГ. В 2000 году я принимал участие в международной программе Госдепартамента США по теме: «Американская политика и права человека».

Сегодня о своём отношении к Советскому Союзу и к Израилю могу сказать образно. Бывает так, что живешь с женщиной, которая тебе, казалось бы, подходит, но ты её почему-то не любишь, а бывает, что живешь с женщиной, которая тебе, вроде бы, не подходит, но ты ее почему-то любишь. Бывает еще хуже: и не подходит, и не любишь, но живёшь в силу обстоятельств — так у меня было с Советским Союзом.

А Израиль я люблю.

Михаил Левит, фотограф

 Михаил Левит, фотохудожник. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Михаил Левит, фотохудожник. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Советский Союз моё поколение в себя впитало полностью. Мы искренне рыдали, когда умер Сталин, мне тогда было девять лет. Отец рыдал, вера в вождя народа тогда была могучая. Потом все узнали о сталинизме, о миллионах загубленных, о культе личности, но пожилые до сих пор с умилением вспоминают первое апреля, когда по всей стране было снижение цен, пусть на копейку, но снижение по всей стране.

Что для меня Россия, т.е. Украина или Советский Союз? Родился там, учился, влюблялся — всё человеческое было там.

Я из небольшого украинского города Черкассы. Творческой фотографией занялся в 1966 благодаря моей маме, когда плавал, т.е. служил во флоте. Моя мама подарила мне фотоаппарат «Зенит-М3», прислала на корабль. Раньше в Союзе на флоте служили 4 года. Была у меня и любимая девушка. К ней в отпуск поехал во время службы, женился в отпуске, вернулся на службу, опоздав на сутки, получил наказание — месяц без суши. Светлое воспоминание.

Что для меня Израиль? Тут я затрудняюсь сказать. Вначале была эйфория. Первой, за два года до нас, приехала в Израиль старшая дочь, у неё очень хорошо пошёл иврит. Она начала работать в муниципалитете переводчиком, решила там показать мои работы, они понравились. Меня пригласили в Иерусалим, оплатили дорогу и сделали персональную выставку с почестями.

Другая эйфория произошла в Старом городе Иерусалима. Когда я туда попал первый раз, то, к своему удивлению, узнал это место — я здесь когда-то уже бывал. Все эти запахи, крики, гортанная речь — я жил здесь в другой жизни! Я двигался по городу наобум, но приходил всегда куда надо.

Мы с женой и младшей дочерью приехали в Израиль в 1994 году. Для меня Израиль — это Иерусалим, я репатриировался в Иерусалим, а не в Израиль. Страну совсем не знаю. А Иерусалим — это моё всё, мой идол, я на него молюсь. Не могу уехать на неделю — тянет назад. Да, тут взрывы, жара. Я не знаю, чем это место меня так держит!

Мина Минская, художник

Мои детство и юность прошли на Украине, в Харькове. С детства любила рисовать, окончила художественное училище, работала в области промышленной графики и руководила детскими изостудиями, очень любила работать с детьми. Продолжить учебу не получилось, т.к. при поступлении был задан вопрос о национальности. Когда мама вернулась с эвакуации и хотела возвратиться в свой институт, на работу её по той же причине не взяли.

В 1991 году мы с мужем репатриировали в Израиль. В Израиле всё поначалу показалось как в спектакле: колонны в Ашкелоне, холмы, типажи из ортодоксальных районов, одетые как 200-300 лет назад. Мы привезли из Союза реликвии: тфелин и талит дедушки, отпускную грамоту кантониста прадеда.

Самые трудные годы репатриации выручало творчество. Не было знания языка иврит, поэтому работы с детьми не нашла, промышленную графику, уже компьютерную, не освоила. Мы жили в деревне художников Санур, там были прекрасные условия для творчества, чем я и занималась. Бытовые условия были тяжёлые. Дорога из территорий, где находилась наша деревня Санур, в центр страны была очень тяжёлой: колючая проволока, автобусы с сопровождением, разбитые камнями стёкла, два часа езды мы добирались до Натании.

Мы много путешествовали, узнали историю страны, посещали музеи, выставки, знакомились с традицией. Сегодня мы живём в Иерусалиме. Из окон видны холмы, город стал мне родным, не перестаю восхищаться.

Ханох Дашевский, жестянщик, переводчик

Ханох Дашевский, переводчик. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Ханох Дашевский, переводчик. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Я родился в Риге. С детства меня окружала еврейская обстановка. Кругом были люди, знавшие традиции, учившиеся до войны в еврейской гимназии в Риге, читавшие ТАНАХ и молившиеся на ашкеназском иврите. Я никогда не был привязан к русской культуре, хотя любил поэзию, и для меня не было проблемой выучить наизусть стихи Пушкина или Лермонтова. Но мне подарили сборник Бялика на иврите, изданный в Риге ещё в 20-е годы, и я стал пытаться переводить на русский его стихи (это способствовало изучению языка) с помощью изданного в Советском Союзе большого иврит-русского словаря. Так началось моё увлечение поэтическим переводом.

Когда в начале 70-х моя семья получила разрешение и репатриировалась, мне было отказано, и с этого момента началась моя деятельность отказника и еврейского активиста. Это продолжалось 17 лет. На моей квартире проходил семинар по еврейской культуре: рижские чтения по иудаике. В рамках этого семинара читались доклады, отмечались еврейские праздники, проводились мероприятия в местах массовых захоронений жертв Катастрофы. Только в 1988 г. я смог уехать. Поэтому на вопрос, чем была для меня Россия, отвечаю однозначно: только местом рождения. И даже не Россия. Собственно Россию я плохо знал и плохо знаю. Репатриация была для меня делом естественным и долгожданным. И Израиль со всеми его проблемами — это дом. А дома по-разному бывает. Но и хорошее, и плохое — своё. Почему я занимаюсь поэтическим переводом с иврита на русский? Чтобы помочь тем, кто пока не может осилить оригинал, почувствовать хотя бы немного, красоту и мощь нашей национальной поэзии.

Дмитрий Якиревич, композитор, еврейский поэт

Я вырос на Украине, потом учился в Москве. Рос я после войны, отец вернулся с фронта и через несколько месяцев умер. Мама была певицей, и вообще, она многое научилась делать, чтобы как-то заработать и выжить.

В Союзе я получил всестороннее образование, с благодарностью вспоминаю своих школьных учителей разных национальностей. С другой стороны, хорошо помню проявления антисемитизма в обществе: драки, приходил домой с окровавленным носом. Но я не отождествляю антисемитов с какой-либо нацией, есть у меня много хороших друзей украинцев, русских и др.

С самого раннего детства я осознавал себя сразу в трёх культурах: русской, украинской и еврейской. Еврейская культура была исключительно для дома, на улицу с ней нельзя было выйти, хотя многие в моём городе разговаривали на еврейском языке. Моя бабушка разговаривала только на идиш, по-русски знала, максимум, тридцать слов. Она усаживалась возле меня, когда я занимался музыкой, терпеливо ждала, когда я закончу играть гаммы, потом этюды (она называла их «чуды»), потом концерт Моцарта и, наконец, она произносила: «Теперь никаких шахмат, играй мне «Мэхутенесте».

В Израиль мы с женой, моей матерью и дочерью приехали в 1988 году, ещё из-за железного занавеса после многих лет отказа и занятий еврейской культурной деятельностью, не поощрявшейся властями. Мне хотелось обнять здесь каждый камень, каждого человека. Мы сразу восприняли страну своей, и она нас так же восприняла. Куда бы мы ни хотели поехать, ловили машину, и нас привозили всегда на место, даже если водителю было не по пути.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА