Россия в состоянии «вождь-племя». Застой, революция или?

Снова эксперимент?

«В социальных науках невозможен эксперимент. …Поэтому мы решили посмотреть, как кризис перехода от авторитаризма к демократии, развивающийся в нашей стране, происходил в других государствах», — говорит Дмитрий Травин, научный руководитель Центра исследований модернизации ЕУ.

Смена власти, даже в монархии, неизбежна, однако везде случается по-разному. Когда и как это произойдёт в России, остается предметом и споров, и прогнозов. Авторы монографии, профессора — экономист Дмитрий Травин, филолог Николай Добронравин политолог Владимир Гельман и историк Борис Колоницкий изучили, как модели подобных эпизодов, истории прошлого века стран с аналогичными авторитарными режимами: Польши, Южной Кореи, Бразилии, Мексики, Германии и царской и… Советской России. Их выводы, по общему мнению, однако, лишь возможные варианты событий.

Эксперты уверены, что наша власть должна не забывать историю самой России. Упорное желание сохранить режимы без изменений, без учёта состояния общественных интересов, привело к распаду государства в 1917 и 1991 годах. Пример же Бразилии и Южной Кореи, где власти сделали упор на модернизацию и развитие страны, говорит о том, что возможны достаточно спокойные и быстрые перемены.

О каком кризисе речь в монографии? «После парламентских выборов декабря 2011 года в России начался политический кризис, который вызвал широкую дискуссию», — говорится в сборнике. «Падение рейтинга президента создаёт кризисную политическую ситуацию», — подтверждает ведущий конференцию политолог Марк Урнов.

Возможно, исследователи драматизируют положение, ведь растёт уровень жизни, а на оппозиционные митинги выходят только тысячи, а не заявленные миллионы недовольных, требующих перемен? Однако в монографии поясняется, что «при всей своей внешней прочности путинский режим внутренне чрезвычайно шаток. Укрепить его с помощью каких-либо преобразований трудно. Реформы всегда требуют значительного времени, а самое главное – непопулярных действий, способных раскачать и без того взрывоопасную ситуацию».

Профессор Дмитрий Травин приходит к следующему выводу. Для перемен нужны две объективные вещи — экономический и социальный кризис и действенная оппозиция, объединяющая интеллектуалов и массы. Оба фактора отсутствуют. Поэтому учёным видится пессимистический вариант развития – застой. Объясняется это тем, что общество переживает ещё последствия советской системы, и чтобы удержать его в подчинении, достаточны минимальное давление и репрессии. Сегодня власть делает это, давя на оппозицию при пассивности масс. К застою, кроме того, ведёт также несменяемость (старение) властей всех уровней.

Какой вариант развития возможен в России?

Точный прогноз невозможен, оговариваются специалисты, но он нужен: «Людям беспокойно жить».

Ведущий сотрудник Института истории РАН Борис Колоницкий говорит: «Сегодня, как и в первой четверти XX века, все ощущают, что нужны преобразования, но не могут решить, какие конкретно реформы необходимо проводить в первую очередь. Культурная разнородность огромной страны, как в современной, так и в императорской России, затрудняет создание общих правил политической игры».

Владимир Гельман, профессор ЕУ, оценивая современную ситуацию в России, говорит о существующих «трёх китах авторитарного режима – лжи, страхе и экономическом процветании». Это мешает переменам, следовательно, должны смениться поколения.

Сергей Цыпляев, президент фонда «Республика», высоко оценив научный вклад авторов монографии, говорит, что уже более ста лет Россия пытается стать демократической страной. Существуют разнообразные проекты, но «работает» классическая модель: вождь – племя. Она действует во всех сферах – в бизнесе, образовании, в партиях. Однако не только во власти, но и в обществе царит эта застойная культура», — итожит политик.

Фундаментом нового гражданского общества, готового к переменам, может стать местное самоуправление. Политик видит два направления, которые реально смогут привести к изменениям: ограничить власть двумя сроками избрания и постепенно, путем объяснений избавиться от состояния – вождь – племя.

Примеры других стран

Дмитрий Травин сравнивает Польшу времён перемен и «Солидарности» с непрекращающимся «Маршем миллионов». Он не видит подобного варианта в России: «Польские власти были вынуждены считаться с общественным мнением, так как страна на протяжении 1980-х находилась в ситуации тяжелейшего экономического кризиса. Оппозиция при этом основывалась на рабочем движении: она могла не просто выйти на площадь, а прекратить работу на ключевых предприятиях». В России же, несмотря на многочисленные проблемы, экономического кризиса нет, её спасают нефтедоллары. Реальной протестной силы, представляющей общие интересы, также нет.

Даже в этих условиях отказ Кремля вступать в диалог с оппозицией, учёные считают ошибочным. Если падения цен на нефть и, как следствие, экономического кризиса, не предвидится, растёт недоверие к президенту. На это указал В. Гельман: «Фонд Общественное мнение еженедельно изучает уровень доверия в стране к Владимиру Путину. Путин теряет поддержку населения».

Этот фактор, считают эксперты, и является признаком надвигающегося политического кризиса. «Нынешний режим не имеет встроенных институциональных стабилизаторов, — говорит Д. Травин. — Он всегда держался только на высоком рейтинге Владимира Путина».

Однако вернуть ему популярность труднее, чем было её завоевать вначале. Б. Колоницкий, сравнивая президента с Николаем II, считает, что его образ сегодня работает против него. Он напоминает, что Николай II также имел образ «сильного православного царя», но стоило ему показаться слабым, как его стали высмеивать. Даже при этом сравнении, однако, эксперты не видят близости революционных настроений.

Учёные напоминают, что в изученных странах демократизация заняла годы: 10 лет ушло на это в Польше, 12 в Мексике. Эти годы нужны и оппозиции, чтобы объединить интересы и предложить программу, но, главное в наших условиях, самому обществу, ещё не готовому к переменам. При этом С. Цыпляев высказался ещё конкретнее: «В сложившейся ситуации начинать изменения нужно снизу, с себя, нужно обеспечить хотя бы какую-то сменяемость — на уровне местного самоуправления, союзов и объединений».