Стихи Татьяны Осинцевой. Поэты по субботам
Поэзию Татьяна называет «состоянием души», духовным иммунитетом от всяческой душевной болезни. Литературу считает частью полноценного образа жизни любого народа. Русская литература — русский характер:
«Смею утверждать, что состояние русского характера — это ДУША БОЛИТ.
Именно простонародное.
Прижать руку к груди:
— Чего ты?
— Душа болит.
О детях ли, о стране, о мире, о жизни…
Это ведь — забота.
Это «береги себя», то есть скрытое признание в любви…»
Осинцева Татьяна Павловна, поэт. Фото предоставлено автором
Своим кредо Татьяна считает стихотворение «Мандельштам»
МАНДЕЛЬШТАМ
Круговая печаль
Круговая свобода,
За которой другой,
Неизведанный круг,
Круговая граница
Из множества дуг:
Карта звездных путей
На руке небосвода.
Круговое молчание
В сотнях речей,
В днях рождений
И датах, когда всё простить,
Мы стремимся друг в друге
Себя совместить,
Чтобы поровну было
И дней и ночей.
Круговая печаль,
Круговая разлука,
Круговое пространство
На тысячу вёрст,
Вся страна как погост
Против неба и звёзд,
Пересылка свердловская
Адского круга.
И подстрочная тайна
Как доля легла,
Круговая земля:
Сто углов, сто потерь,
Вертикального взлёта
Последняя дверь,
И стрельцом уже послана
Неба стрела.
В этой слёзной, морозной
И ржавой дали
Ад закружит, забьёт
Раздробит – не уйти,
Но стихи — откровенье
На Божьем Пути
Звёздный крик
Кругового терпенья
Земли.
либо
Мы в той ещё,
Одной на всех стране,
Мы плавились в котле её
Бездонном,
И чем мы жили,
Чувствуя огромность,
Когда-то пел народ.
Та песнь во мне.
И кто мы здесь,
Где наша половина,
Какие жилы рек, отроги гор,
И мы уже давно не стройный хор,
И поезд мчится,
Мчится поезд мимо.
И, как и встарь, простора не объять,
Но смотрит он таким безумным взглядом,
И род идёт на род и от досады
Готов тебя всегда не понимать.
Как страшно не любить
В такой стране,
Не ждать, не обнимать, не чуять правду,
И желчь, и уксус, белена в отраву…
И перекрёстки вечные в огне.
Как страшно, что не петь,
Никто не слышит,
Не перекликнуться на ветреном яру.
Неопалима купина –
Сердечный друг,
А Родина ещё живая.
Дышит. …
***
Ни поездов, ни самолётов.
И нам уже не опоздать,
Нет расписанья, сдан билет.
Ни поездов, ни самолётов,
Не надо ждать иль догонять.
Всё это — мой автопортрет.
Все эти грешные помарки,
Закат кирпичным сургучом,
Играй же, дудочка, играй!
Снега почтовые под маркой,
Но жив родник, «открыт ключом»,
Зима ведёт по краю в рай.
И на каких-то старых санках
Из самых светлых детских снов…
Мороз и солнце голытьбы,
Со мной опять летят подранки
Тех самолётов, поездов,
Бенгальские огни Судьбы.
***
В ожидании весны,
Между внутренним и внешним,
Постепенным снегом пешим
До вибрации струны…
До иголок и до слёз
Воют маленькие волки,
Самой длинной ночи толки
Ждут рождественских стрекоз.
Воробьиная родня —
Искра Божия не плачет,
И не делает заначек
Для священного огня.
Ну, а мы – волчок к волчку,
Только верное сердечко:
Всей-то речи – пульсом речка,
Ветер выстрелом в строку.
***
В самые тёмные окна года,
Ночи многоочиты…
Звёздного купола нежные своды
Холодом острым сшиты.
Вся-то надежда, что хватит силы,
Солнцеворот – не лишний,
Чтобы ожить и открыть на синем
Вешним прибоем – вишни.
С нами-то Бог, не замёрзли — живы,
Охры и кобальт — грани.
Лишь с октября до лазурной ивы
Цвет полевой – ранен…
Сарабандовый рэп
На тему молчания есть Сарабанда
Баха,
Эхо шагов, обледеневшая ли
Рубаха,
Скользящая по поверхности вод
Плаха
Для не умеющих плавать, лакать и
Плакать…
Размер тебе дан: иди да иди, сарабан…
А нужен только Один этой sacra
Банде,
Только он: на сердце скерцо, в глазах –
Анданте,
И сон про смертельное горло
Бельканто,
На тему молчания три четверти
Сарабанда.
Размер тебе дан: и любовь одна, сарабан…
Молчание – не немота, а
Переизбыток,
Моление на стыке рождественских
Божиих ликов,
Чем дышит морозный узор на стекле? –
Открытьем.
Иди же собором зимы от любви до любви
Без пыток.
Размер тебе дан: сарабан-да-да-сарабан…
***
Снег падает строка к строке
Своим возвышенным покоем,
Сам по себе, как жизнь без боя,
Вода у севера в руке.
Я вместе с ним и помню тож
Свои далёкие картины
И помню стёжки и старИны,
Щипцы для времени и нож.
И что ни двор, то закуток,
Самозабвение, как прочерк
На пустыре из звёздных точек —
На детство прыгнувший зверок.
…А снег идёт. Целинный след…
Летит безумственный и чудный,
Бессмертный в миге, неподсудный,
О, снег судьбы! Ты чист и слеп.
***
В поле путь – не маршрут, —
Бездорожья рожки,
Дай, осенний приют,
Огонька рогожке,
Дай промозглой дыре
Свежести арбуза,
Невечерней поре
Голоса Карузо,
Воробьиную сеть
На прозрачном клёне —
Как платочек надеть
С озорством в поклоне.
Перёлетами в рай
Караваны птичьи,
Как сияет Синай
В своём духе личном,
Как свивают без сна
Стаи голосами,
Клин за клином волна:
Журавли с дроздами,
…
Где проложен тот путь
Или та дорога,
Что лететь, как вздохнуть
На руках у Бога?
Прости
Прости меня.
Всех мокрых крыш броня,
И частокол рифмованных заборов,
И полусфера неба на просторах,
Где зябко кособочится стерня.
Прости меня.
Такая благодать:
Рябиновое огненное братство,
И струнный дух соснового богатства,
И ничего не надо понимать.
Там семена, их сокровенен рой,
И траты дивных сполохов осины,
А мы лишь пара Облаков на сини,
И, Боже правый, мы летим домой…
Прости меня.
Не пробую забыть,
Но и свернуть с дороги не пытаюсь,
А просто потаённо улыбаюсь,
Что выпало так сильно полюбить.
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!
Поддержать