Мой «замурчательный» зверь

The Epoch Times27.05.2013 Обновлено: 06.09.2021 14:16
В январе этого года мой кот ушёл. Гулко, неуютно и пусто стало в доме. Взять котёнка в моей ситуации — не вариант: я взрослый работающий человек, да и сын тоже. А с котёнком и возни много, да и привыкла я за последние годы к комфорту: никто по ночам не скачет и занавески не дерёт.

Кошка Маря. Фото: Светлана Корсакова/Великая Эпоха (The Epoch Times)


Кошка Маря. Фото: Светлана Корсакова/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Вопрос о том, где можно взять взрослого кота, решился быстро — в приюте. Тем более что там можно взять животное на «передержку», те есть на время до пристройства, или насовсем, но с испытательным сроком — месяц. Вот я и решила попробовать.


Дорога долгая, эмоции улеглись, я успокоилась. Я точно знаю, зачем еду:

1. Посмотреть;
2. Взять, но не сразу навсегда, а на время, на передержку;
3. Выбирать буду не внешность, а характер.

Спокойствие и только спокойствие, говорю я себе. Мне нужна «подушка надиванная», чтобы не хулиганила в моё отсутствие и по стенам не скакала, чтобы ласковая была, ну ко мне хотя бы. Гостей пусть боится (нечасто у меня гости бывают). Да, и это должен быть: кот, и желательно рыжий.

Захожу в приют, смотрю — много их тут, разных. Вот эта, например, сидит на стуле, спокойная такая, пушистая. Сказали — кошка. Подхожу, здороваюсь, глажу, спрашиваю (а точнее, утверждаю в форме вопроса): «ты хулиганить не будешь?» Смотрит мне в глаза. Не будет хулиганить, вижу. Перехожу к остальным (она ведь не рыжая, да ещё и кошка).

Вижу рыжего, подхожу, беру на руки и… ничего. Нет контакта, он воспринимает меня как мебель, да и я его — как просто кота. Да, он красивый, умный, но не мой, а чей-то, пусть и рыжий.

Возвращаюсь, подхожу к той самой, которую гладила, с которой был пусть и короткий, но диалог, беру на руки. Работники приюта удивлены: оказывается, она и гладить-то себя никому не позволяет, а уж на руки…. Понимаю: она выбрала меня.

Выяснив, какой корм для кошек
этой «породы» самый подходящий, решаюсь взять её с испытательным сроком. В переноску киску упихиваем втроём, точнее это делают работники приюта, а я стою рядом и ужасаюсь тому, как с таким страшным зверем жить-то буду.

На полдороги домой кошка перестаёт орать и скакать по переноске, а начинает наблюдать за происходящим вокруг, водит ушами или вообще делает вид, что она спит. Ну, в общем, изображает обычную кошку в переноске.

Дома, наконец-то дома! Как я устала!

Открываю переноску, выходит. На моё «кисканье» у миски на кухне не обращает никакого внимания, а начинает планомерный обход квартиры, отмечая каждую щель, в которую можно заглянуть, зайти или хотя бы морду засунуть. Ой, сколько всяких щелей-то оказывается!

После третьего круга по комнате терпение моё лопается. Беру её на руки, несу на кухню, показываю миску и лоток. Посмотрела, понюхала, лизнула еду, ушла на обход комнаты. Ну, вроде не глупая, должна понять, что к чему.

Первая ночь была отмечена четырёхкратной побудкой и проверкой наличия меня у неё, с урканьем и «боданием» моей руки и требованием ласки.

На следующий день мне дали погладить всю спину до хвоста. Ещё через 2 дня мне разрешили почесать спину пуходёркой. Через неделю она сама пришла ко мне на колени, когда я сидела за компьютером.

Через 2 недели я поняла, что она умеет петь. Только очень тихо, но если приложить ухо прямо к кошке, то слышно.

Ещё через неделю я поняла, что кошку можно чесать всю. И петь она умеет громко.

Хорошая кошка. Чистая, аккуратная, с едой и лотком проблем нет. Спокойная. Да! Это то самое, что я и заказывала. Это тот характер. Но у меня к ней две претензии (ну если бы я её себе хотела оставить): что она не рыжая и не ласковая. А уж мой-то кот какой ласковый был! И каждый раз, слыша кошачьи шаги за спиной, я жду, что сейчас покажется рыжая морда.

Она встречает меня у дверей и из магазина, и с работы. Уже разобралась, что на работу — это надолго, а «я сейчас приду» — это быстро и обычно ещё и с вкусняшкой. Сумки мои не инспектирует — знает, что не люблю. Урканьем спрашивает, можно ли ко мне на кровать и ждёт похлопывания как разрешающего знака. Уже не будит и не проверяет по ночам. Когда тороплюсь на работу, то не лезет под ноги. И я уже знаю, что у миски с кормом не должно показываться дно, а, возвратившись с работы, первым делом надо убрать лоток.

Звоню подруге, хвастаюсь: слушай, говорю, у меня тут зверь такой живёт «замурчательный», из приюта взяла на передержку. Ну всем кошка хороша, только вот не моя, не рыжая. «А ты покрась!», — говорит подруга. И говорит, будто на полном серьёзе. А я вспоминаю «крашеных кошек» и начинаю хохотать. Воображение-то богатое! Это как? Мою, белую с серым, да в рыжий цвет! Да что там в рыжий, может, сразу в любимый фиолетовый!

И тут отлегло, понимаю, что мой — не значит рыжий, а мой — это каждый день ждущий с работы, трущийся об ноги, тихо наблюдающий за мной с дивана, когда я куда-то тороплюсь, «бодающий» по утрам после звонка будильника… Мой — это мой. А цвет, пол, вес, длина шерсти и прочее — это всё такие мелочи!

Звоню куратору интерната: «Я вам кошку не отдам! Имею же я право её у себя оставить?» «А это точно?» — спрашивает. — «Точно».

Всё это кошка поняла ещё там, в приюте, когда выбрала меня, а мне пришлось так долго думать о таких ненужных вещах. А она терпеливо ждала и виду не подавала, что все эти мои глупости слышит и понимает.

Теперь я могу рассказать друзьям, что мой кот ушёл ещё в январе, а на дворе уже май, и у меня в доме живёт новая кошка, и зовут её Маря, и у нас с ней всё хорошо.

Спасибо, Маря. Моя адаптация прошла успешно!

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА