Стихи Юрия Лореса. Поэты по субботам

Автор: 21.09.2013 Обновлено: 06.09.2021 14:18
Песню недостаточно сочинить, её нужно ещё исполнить, чтобы поэзия
зазвучала. Песню недостаточно сочинить и исполнить, её нужно сыграть — как прожить. Иначе не быть песенной судьбе полноценной. Юрий Лорес — он и есть тот самый поэт-песенник, поющий рассказчик о правде насущной, дающий песне полноценную судьбу. Ему не давало сердобольное КГБ в замершие перед падением строя восьмидесятые появляться на большой сцене столицы великого, могучего и нерушимого Союза республик советских. Вероятно, увидела бы свет не одна пластинка незабываемого песенника и не одна книжка его стихов и Театр авторской песни прожил бы гораздо дольше.
Поэт Юрий Лорес. Фото: со странички фейсбука
Поэт Юрий Лорес. Фото: со странички фейсбука

АНТИЧНАЯ ВАЗА

Времени нет.
Есть набор ситуаций, требующих разрешения.
Каждый предмет —
только энергия, а вовсе не масса в движении.
Наши грехи
под совершенно секретным грифом.
Наши стихи
Судят не качеством смысла, а качеством рифмы.
Времени нет —
так ускоряет нас сила инерции.
Каждый предмет
стареет затем, что теряет энергию.
Наши грехи
с пройденным временем не сочетаются.
Наши стихи
живут, обмениваясь энергией с читателем.
Но времени нет:
Событийный ряд сам по себе греховен.
И каждый предмет
конкретен не более чем стих условен.
Только стихи,
разрушая причинно-следственные связи,
слишком плохи,
когда нет воды и цветов в античной вазе.

ТЫ, ЗАПАХОМ ЖАСМИНА ОПЬЯНИВ

Ты, запахом жасмина опьянив,
взяв за руку, меня уводишь в чащу.
И сердце бьется горячей и чаще,
не слово – только выдох обронив.
Какая сумасшедшая весна!
В нас как в растениях бурлят земные соки.
Я превращаюсь в клен, густой и невысокий,
а ты – рябина или бузина.
Чтоб с этого нам места не сойти,
переплестись ветвями и корнями,
а листья и цветы сложить в орнамент,
ключа к которому вовеки не найти.
Но человеческая суть не такова,
недостижимы наши идеалы.
Мы в ужасе отбросим одеяло,
что к осени готовит нам листва.

КРАЙ ЗЕМЛИ

Вот пропасть. Вот предел земли. Вот край.
Играй, моя волшебная, играй!
Пляши, моя хорошая, пляши
и пой, моя родная, для души.
Вот высота тебе. Вот глубина.
Вот трапеза из хлеба и вина.
Ночная степь пугает тишиной,
полынью пахнут звезды – подо мной.
Вот кубок. Подними и пригуби.
Возьми меня, но душу не губи.
Бетховен здесь оглох, Гомер ослеп.
А мы с тобой жуем прогорклый хлеб.
Такая глубина, что не видна…
Такая тишина, что не слышна…
Один оглох, другой ослеп – зачем?
А мне все время снится, что я нем.
Мне судорогой сводят рот слова,
и вяжет мой язык полынь-трава,
и горло перехватывает кровь –
воистину! И ты не прекословь!
Забудь о том, что будет впереди.
А прошлого не тронь, не повреди.
Мы вместе, мы бессмертны, мы – одно.
Мы пьем с тобой полынное вино.
Трава-полынь, звезда-полынь видна.
Ночная степь: ни неба нет, ни дна.
Вот пропасть. Вот предел земли. Вот край.
Пляши и пой, волшебная, играй!
Один неверный шаг – и глубина.
Один неверный звук – и тишина.
Один неверный ход и – не гляди,
Лети, моя любимая, лети!

АДАМ

Когда в конце восьмого дня
Я дам названия предметам,
Адамом назовут меня
или поэтом?
Зачем нас сотворил Господь?
Чтоб подменять словами Слово?
Но дух, помноженный на плоть,
на грани доброго и злого.

Наступит день сороковой,
я дам названия желаньям.
И в тот же вечер роковой
спущусь в изгнанье,
не зная стоит ли жалеть
о том, что стало недоступным,
я буду много-много лет
давать названия поступкам.

Зачем? Ведь речь моя умрет,
убита сотнями наречий.
Дух воспарит, но плоть соврет
по-человечьи.
Кто я, прозревший, что в веках
не прозвучать словам забытым?
А вам на разных языках
давать названия событьям!

ВОСПОМИНАНИЕ О САДЕ

Мы будем жить с тобой когда-нибудь, быть может,
под новым небом и среди иных людей.
И, несомненно, что Господь нас приумножит
и садом с яблоней позволит нам владеть.
Мы будем жить с тобой – и этого довольно –
и самой малостью мы станем дорожить.
Но отчего, скажи, сегодня мне так больно?
Не оттого ли, что мы снова будем жить?
Мы позабудем тех, кто раньше разлучал нас,
и Божьей милостью мы их опередим.
Предначертание – не больше, чем случайность,
и прежний сад пред нами снова невредим.
Мы будем жить с тобой совсем-совсем иначе
и не затем, чтобы прощенье заслужить.
Но отчего, скажи мне, ты сегодня плачешь?
Не оттого ли, что мы снова будем жить?
В иное время, на другом краю Вселенной
нам ниспошлет Господь забвенье и покой.
И что нам плоть? Ей и положено быть тленной.
Зато душе отпущен срок, чтоб стать другой.
Мы будем жить с тобой когда-нибудь, быть может,
садовый домик свой дыханьем обогрев.
И, несомненно, что Господь нас приумножит,
и будут яблоки… и первородный грех.

Я ВИДЕЛ СОН

Я видел сон, каких не видел отроду.
Возможно, неудобен был ночлег.
Я видел сон, как будто шел по городу,
А город этот полон был калек.
Я помню все, но понимаю туго,
Кто издеваться мог над ними так,
Чтоб в людях сочетались три недуга —
И слепота, и глухота, и немота.

И, несмотря на все эти недуги,
Хотели жить и вкусно есть и пить,
Иметь приличный дом, а не лачугу,
Чтобы никто им не мешал любить.
И лишь одно им удавалось дело:
Рожать детей таких же, как они.
Но ни один за искалеченное тело
Тех, кто повинен в том, не обвинил.

Хотя порою попадались зрячие,
Но каждый глух был, оттого и нем.
А тот, кто слышал, ничего не значил:
Коль немы все, то слух тогда зачем?

А горсточка здоровых, опечаленных
Тем, что за это ненавидят их,
Объединилась, дав обет молчания,
Чтобы ничем не отличаться от немых.

Я шел по городу и думал: «Что же будет?»
Хоть чем-нибудь помочь хотелось им.
И я собрался громко крикнуть: «Люди!»,
Подумал… и представился немым.

ОРГАН В ЛЕСУ

В ночном лесу звучит орган.
Прислушайтесь, звучит орган.
Что это – сон или обман?
Прислушайтесь – звучит орган,
Прислушайтесь – звучит орган!
Скажите, кто посмел коснуться клавиш
Так, чтобы лес под пальцами дрожал,
Кто в этих листьях ноты прочитал,
И все кривое музыкой исправил?

Как часто не хватает нам
Услышать, как звучит орган,
Понять, что жизнь – самообман.
Мы есть, пока звучит орган,
Живем, пока звучит орган!
Звучит от колыбели и до гроба
Все то, что в жизни смог и что не смог.
И если даже музыка – от бога,
Она еще всесильнее, чем бог.

В ночном лесу звучит орган.
Прислушайтесь, звучит орган.
Что это – сон или обман?
Прислушайтесь – звучит орган,
Прислушайтесь – звучит орган!
Прислушайтесь, пока еще есть время
И этот лес не начали рубить.
Пока еще мы, кажется, умеем
Надеяться, и верить, и любить.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА