Любовь и печаль американца к Китаю
Выдающийся профессор истории, глубоко понимающий традиционное искусство и культуру Китая, говорит об ущербе, нанесённом стране коммунистическим режимомВпоследствии он окончил Гарвардский университет и стал выдающимся экспертом по Китаю, историком, преподавателем в Пенсильванском университете. Кроме того, он консультирует членов комитета правительства США высокого уровня.
Все эти годы он бережно хранил у себя каталог той выставки китайского искусства.
Профессор Артур Уолдрон недавно снова испытал всю глубину чувств, какую получил от той выставки. В марте он посмотрел выступления труппы Shen Yun Performing Arts, которая гастролирует по миру, возрождая 5000-летнюю китайскую культуру.
«Во время представления я не мог сдержать слёз, — говорит он. — Мой интерес к Китаю был продиктован отнюдь не геополитическим интересом или чем-то ещё. Я глубоко тронут высоким уровнем древней китайской культуры».
В Китае Уолдрон прожил много лет, 30 лет женат на китаянке и глубоко проникся китайской культурой, насколько это возможно для западного человека.
Многие вещи в Китае он видит не так, как сами китайцы, поскольку смотрит через призму Запада, но видит и то, чего не могут видеть многие западные жители, поскольку глубоко проникся китайской культурой. Его точка зрения объединяет Восток и Запад.
Уолдрон видит народ с уникальным моральным и философским наследием, который, возможно, сильнее, чем осознают сами китайцы. Он видит, что компартия Китая многое разрушила, но душа Китая жива. Он считает, что отношение западных учёных к Китаю было омрачено невежеством, но оно постепенно рассеивается.
Как искусство Китая заинтриговало Запад
В начале своей карьеры Уолдрон с удивлением обнаружил, что один из его наставников, Денис Твитчетт, известный синолог, преподававший в Кембриджском и Принстонском университетах, в детстве так же восторженно относился к традиционному китайскому искусству.
Ещё ребёнком Твитчетт посетил Международную выставку китайского искусства 1935-36 годов в лондонском Берлингтон-хаусе. По словам Уолдрона, это был первый случай, когда китайское искусство демонстрировалось на Западе на профессиональном уровне, представлялось как высокое искусство, а не как безделушки или восточные диковинки. Твитчетт был сражён с первого взгляда.
«Меня всегда интересовал тот факт, что я не единственный, кого зацепило неожиданное — почти суровое — знакомство с величием искусства», — говорит Уолдрон, подбирая слова, чтобы выразить силу этого воздействия. Он вспоминает, как ему тогда казалось, словно его «сбил грузовик», когда он увидел выставку китайского искусства в 1961 году.
О себе профессор рассказал, что всегда был несколько необычным ребёнком. В то время Бостонский музей изящных искусств не был популярным местом, особенно для мальчиков его возраста, но Уолдрон знал практически каждую экспозицию наизусть. Когда однажды в 11 лет он зашёл в музей, даже не зная, на что именно он смотрит (некоторые из лучших картин Китая, взятые в аренду на Тайване), но понимал, что это великолепно.
«Великое искусство само заявляет о себе. Оно не требует презентации или объяснения. По-настоящему великое искусство просто захватывает и манит к себе», — поясняет он свои чувства.
Хотя Уолдрон не уделял особого внимания китайскому искусству в своей карьере, но утверждает, что именно традиционное искусство Китая заставило его впервые осознать, что это цивилизация, на которую нужно обратить внимание.
Профессор Артур Уолдрон полюбил Китай за его глубокую традиционную культуру, а изучение всего китайского на протяжении всей жизни открыло ему уникальные знания.
Заблуждения Запада и проникновение китайского режима в академические круги
Когда Уолдрон поступил в аспирантуру в 1970-х годах, жители Запада считали Китай «отсталым», потому что не видели в нём классической основы, как у Запада. У него не было чёткой линии прогресса, как на Западе, от греков и римлян до промышленной революции.
Поскольку большая часть его древних зданий была построена из дерева, которое со временем истлело, в нём сохранилось не так много архитектурных памятников, как в древней западной культуре. К примеру, ничего похожего на афинский Акрополь.
«Но древняя культура Китая, основанная на классике Конфуция, не менее велика, — говорит Уолдрон. — Возможно, в Китае нет Акрополя, но многие из его сокровищ хранятся в сердцах его народа, который исторически дорожит обучением и самосовершенствованием в большей степени, чем в западных обществах».
«Одна из трагедий нынешнего режима заключается в том, что он прекратил преподавать китайскую классику, — утверждает он. — [Коммунистический режим] изменил систему письма, поэтому обычные китайцы не могут читать ничего, кроме утверждённого коммунистической партией».
Уолдрон сам прочитал все труды Конфуция на традиционном китайском языке. Он рассказал, что однажды китайский ученик в одном из его классов устроил скандал, пытаясь подорвать преподавание уроков классики и разрушить традиционные взгляды. Коммунистический режим часто властвует над китайцами за рубежом, подсылая своих людей в американские академические институты, чтобы продвигать свои идеологии и версию китайской истории.
«В аудитории всегда есть несколько детей из КНР [Китайской Народной Республики], которые находятся под наблюдением КПК, — говорит Уолдрон. — Они начинают кричать на меня и говорить, что я очерняю или оскорбляю китайскую цивилизацию».
Хотя многие китайцы получили образование при том же коммунистическом режиме, который пытался уничтожить традиционные элементы во время «культурной революции» 1960-70-х годов, Уолдрон видит, что влияние конфуцианства, буддизма и даосизма всё же сохранилось в китайском народе.
Коммунисты умеют разрушать, утверждает он. Но моральные и философские основы китайской культуры выдержали нападки, и он видит их жизнеспособность, особенно в Shen Yun. Компания Shen Yun была основана в Нью-Йорке. Ей запрещено выступать в Китае, потому что выступления Shen Yun олицетворяют многие вещи, которые режим пытался уничтожить.
Он говорит, что между Китаем и компартией Китая большая разница, хотя партия попытается использовать эти названия как синонимы.
«Китаем управляет тысяча коммунистов из числа элит — это капля в море для китайского населения, которое не имеет никакого отношения к тому, как ими правят», — уверен он.
Некоторые западные учёные следовали линии КПК. В 60-70-х годах многие из них считали Мао Цзэдуна — председателя партии и лидера «культурной революции» — спасителем Китая. Многие и сейчас закрывают глаза на проблемы в этой стране.
«Люди не говорят того, что думают на самом деле. Они стараются убедить себя, что это пройдёт и всё изменится», — подчеркнул Уолдон.
Но по мере того как намеренное манипулирование режимом западными академическими кругами становится всё более очевидным, а его преступления становятся достоянием гласности, изменения есть.
«Китайская тайная полиция считала нас, американцев, настолько глупыми, что мы, якобы, ни в чём не сможем усомниться. Мы как бомба с очень-очень длинным запалом. Теперь она взорвалась», — резюмирует профессор.
Уолдрон утверждает, что ему не запрещён въезд в Китай, но ему там не рады. Он обращает внимание на существующие там проблемы, особенно с точки зрения прав человека.
«Я отвечу на вопросы [журналистов] прямо и если после этого не получу визу — значит не получу», — говорит он.
Свободный Китай
Профессор проводил много времени в Китае в 1980-х годах. Это был период относительной свободы.
«Он был во многих отношениях более открытым, чем сейчас, хотя Китай сегодня намного более продвинут с точки зрения инфраструктуры и комфорта отелей, — делится Уолдрон. — Я думаю, очень немногие понимают, насколько там несвободно, потому что китайцы не размещают больницы по пересадке органов прямо рядом с отелем Ritz Carlton».
Больницы по пересадке органов являются частью систематического убийства режимом узников совести, в частности, последователей духовной практики Фалуньгун. Этих заключённых убивают ради их органов.
«Вопрос не в том, правда это или нет. Это факт, — утверждает профессор. — Если вы посмотрите на обращение с последователями Фалуньгун в Китае, это одно из самых отвратительных преступлений наравне с нацизмом. Почему мы замалчиваем об этом, я не знаю».
Но для Уолдрона Фалуньгун является прекрасным примером традиционных ценностей Китая, которые сильны и сегодня, несмотря на преследования со стороны коммунистического режима.
Он объясняет фундаментальное понимание китайской культуры:
«Совершенствование личности — ключ к улучшению общества».
Речь идёт не о внешних правилах, а о внутреннем самосовершенствовании. Когда люди становятся добродетельными, выигрывает всё общество. Внутреннее совершенствование является основой Фалуньгун наряду с его тремя главными принципами — Истиной, Добротой и Терпением.
«Существует реальное противоречие между фундаментальной человечностью китайской культуры и полицейским угнетением с широким применением пыток и казней в сегодняшнем Китае», — говорит Уолдрон.
Его обращение к китайскому народу сегодня звучит так:
«Имейте большую уверенность в прочности традиционной китайской культуры. Не верьте в коммунизм, потому что он нежизнеспособен и рано или поздно исчезнет. Будьте уверены в творческом потенциале китайского народа, если он будет освобождён; будьте уверены в наследии, которое вы унаследовали от прошлого. Я благодарю вас за всё, чему научился у вас и вашей цивилизации».
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!
Поддержать