«Они начали рассматривать их как потенциальное биологическое оружие», — сказал доктор Куэй, ранее работавший на медицинском факультете Стэнфордского университета, а ныне генеральный директор Atossa Therapeutics, в интервью The Epoch Times.
После пандемии COVID-19 доктор Куэй опасается, что следующая пандемия может быть в разы более смертоносной, если рискованные исследования вируса Nipah в таких лабораториях, как Уханьский институт вирусологии (WIV), не прекратятся.
«Если вы сможете создать вакцину для собственного населения, прежде чем выпускать вирус… вы действительно сможете добиться отличного эффекта. И это экономическое оружие, и это оружие страха», — сказал он.
Доктор Куэй говорит, что есть доказательства того, что Китай занимается высокорискованной лабораторной разработкой вируса Nipah. Некоторые доказательства включают данные WIV, в то время как другой аспект связан с отправкой образцов смертельного вируса из канадской лаборатории строгого режима в Виннипеге в Китай.
Nipah — это разновидность вируса Henipah.
Nipah, который может передаваться от животных, таких как летучие мыши или свиньи, к людям, имеет очень высокий уровень смертности, колеблющийся от 40 до 75%. Известно несколько вспышек вируса, все из которых произошли в Азии.
Доктор Куэй говорит, что если исследователи упростят передачу Nipah от человека к человеку, результат будет катастрофическим.
«Если они превратят его в аэрозоль, нам конец как цивилизации».
Шон Линь, доктор философии, бывший директор вирусологической лаборатории в армейском госпитале Уолтера Рида в Мэриленде, говорит, что он очень обеспокоен сосредоточенностью Коммунистической партии Китая на Nipah.
«У людей, заболевших Nipah, могут быть невропатические синдромы. У них могут быть серьёзные повреждения головного мозга. Но они не умирают немедленно, не так, как при Эболе. Таким образом, у вируса может быть больше шансов на дальнейшее распространение от инфицированного хозяина», — сказал Линь в интервью The Epoch Times.
«Если хозяин сможет продержаться дольше и шире распространять вирус при передаче от человека к человеку, это будет лучшее биологическое оружие. Вот почему компартия Китая очень заинтересована в вирусе Nipah, и вот почему я считаю его очень опасным».
Американский микробиолог Ричард Эбрайт согласен с тем, что исследования по повышению уровня летальности или трансмиссивности (усиления функции) вируса Nipah должны быть запрещены, учитывая связанные с этим риски.
«Исследования по расширению функциональных возможностей и расширенные исследования потенциальных пандемических патогенов вирусов хеннипа представляют неприемлемо высокий риск. Такие исследования должны быть запрещены. Как в США, так и за рубежом», — написал в электронном письме Эбрайт, профессор химии и химической биологии Ратгерса-Нью-Брансуика.
Центры США по контролю и профилактике заболеваний включают вирус Nipah в список потенциальных агентов биотерроризма, к которым правительству США необходимо подготовиться в первоочередном порядке.
Доказательства
Оценка доктора Куэй участия Уханьского института вирусологии (WIV) в рискованных исследованиях Nipah основана на необработанных данных, которые исследователи лаборатории включили в опубликованную статью.
Основное внимание в статье уделялось изучению ранних пациентов с COVID-19 в декабре 2019 года, но необработанные данные включали 20 неожиданных данных, которые выявились из-за перекрёстного заражения в результате других исследований WIV.
Что касается 19 из этих элементов, таких как гены жимолости, доктор Куэй смог найти соответствующие статьи, опубликованные WIV, подтверждающие, что лаборатория занималась их исследованиями и что WIV был готов публично признать, что работал над ними. Но об одном из обнаруженных им объектов — вирусе Nipah — не было опубликовано ни одной статьи.
«Это были не просто фрагменты вируса, это были фрагменты вируса в так называемом формате инфекционного клонирования», — сказал он.
Используя съёмную ручку от сковородки в качестве метафоры, доктор Куэй сказал, что вирус был обнаружен с помощью синтетических биологических «ручек», которые позволяют «перемещать гены».
«Мы обнаружили вирус Nipah в этих ручках, которые очень часто используются для создания инфекционных клонов. Это полностью противоречит всем конвенциям о биологическом оружии», — сказал он.
Другой частью головоломки для исследователя является тот факт, что Национальная микробиологическая лаборатория (NML) в Виннипеге отправила штаммы Nipah и Эболы в WIV в марте 2019 года.
Передаче способствовала бывший учёный NML Сянго Цю, которая позже была уволена из лаборатории вместе со своим мужем и коллегой-учёным Кедингом Чэном за обнаруженные связи с компартией Китая и НОАК (Народно-освободительная армия Китая).
Одна из проблем, отмеченных Канадской службой безопасности и разведки (CSIS), заключалась в том, что г-жа Цю сотрудничала с китайскими генералами, отвечающими за биологическую защиту и исследования биотерроризма.
Доктор Куэй изначально не знал, использовались ли канадские образцы в том же рискованном исследовании. Но позже он заметил, что штамм Nipah, который он обнаружил в WIV, был штаммом Бангладеш. И одним из штаммов, который Канада отправила в уханьскую лабораторию, также был штамм Бангладеш.
«Я потратил около трёх часов, изучая геномы этих двух животных, чтобы быть абсолютно уверенным в их идентичности, и они оказались идентичными», — сказал он.
«В марте 2019 года вирус поступил в WIV. Для того чтобы ввести его в переносчик инфекции, требуется от одной до трёх недель, а я нахожу его в переносчике в декабре 2019 года в лаборатории. Это идеальное время».
Ещё одним показателем для доктора Куэй является презентация 2019 года Ши Чжэнли, директора WIV, которую часто называют «леди — летучая мышь» за её работу над коронавирусами летучих мышей.
Доктор Куэй говорит, что презентация г-жи Ши на международной конференции по вирусу Nipah в Сингапуре, состоявшейся 9—11 декабря того же года, продемонстрировала участие Китая в исследованиях Nipah.
«Итак, есть три доказательства: Канада поставляет продукцию WIV в марте [2019 года]. Я нахожу Nipah с векторизованной, улучшающей функциональность синтетической биологией в декабре. И в [презентации] Ши на конференции в декабре говорилось о проведении работы над Nipah».
Линь говорит, что тот факт, что г-жа Цю, уволенная научная сотрудница Виннипегской лаборатории, рискнула привлечь к себе столько внимания, содействуя доставке вирусов в Уханьский институт, показывает, насколько важными они были для Китая.
«Это означает, что компартия Китая заинтересована в таком высокопатогенном вирусе Nipah», — сказал Линь.
Хотя штаммы вируса были отправлены с одобрения руководства лаборатории, оппозиционные партии и нынешний министр общественной безопасности Канады заявили, что были удивлены, узнав об отправке.
Агентство общественного здравоохранения Канады, которое контролирует NML, ранее сообщило The Epoch Times, что поставки осуществлялись в соответствии с действующими процедурами и протоколами.
Линь говорит, что исследовательские центры и правительства на Западе не должны относиться к китайским исследовательским центрам, как к любым другим академическим институтам, поскольку они в долгу перед китайскими военными.
«В рамках механизмов военно-гражданского слияния многие исследовательские институты Китая могут легко объединяться с военными разработками», — сказал он.
«Агрессивное тестирование»
В 2012 году Китай сообщил о случаях заражения шахтёров на юге страны вирусом, подобным Nipah. Вирус получил название вирус Модзян в честь уезда Модзян в провинции Юньнань, где расположена шахта.
Об этой шахте узнали после пандемии, поскольку стало известно, что госпожа Ши из WIV обнаружила коронавирус RaTG13 у летучих мышей на той же шахте в 2013 году. Линь отмечает, что RaTG13 очень близок к SARS-COV-2, который вызвал пандемию COVID-19. Он добавляет, что Пекин препятствует учёным и журналистам проводить дальнейшие исследования на шахте.
В 2022 году в китайских провинциях Шаньдун и Хэнань был обнаружен другой вид семейства Henipah, на этот раз, названный вирусом Ланья. Линь говорит, что этот вирус был наиболее близок к вирусу Модзян, а не к вирусам Nipah или Hendra, которые являются более широко известными вирусами Henipa.
Согласно статье китайских учёных, работающих над этим случаем, опубликованной в Медицинском журнале Новой Англии, у 9 из 35 пациентов, инфицированных вирусом Ланья, были обнаружены и другие патогены. К ним относятся вирус хантавируса и вирус синдрома тяжёлой лихорадки с тромбоцитопенией (SFTSV).
Линь отмечает, что, хотя хантавирус и SFTSV стали эндемичными в Шаньдуне и Хэнани, всё ещё очень необычно обнаружить все три вируса в небольшой выборке. Он также отмечает, что вирусы очень смертоносны, однако ни один из пациентов не умер в результате инфекций.
«Я подозреваю, что Пекин проводит полевые испытания различных редких вирусов, чтобы выяснить, какой из них может вызвать передачу от животных и затем далее распространиться на людей, потому что у людей очень редко бывают совместные заражения двумя или тремя редкими вирусами», — говорит Линь.
Его подозрения усиливает тот факт, что ключевые авторы статьи — сотрудники Пекинского института микробиологии и эпидемиологии, также известного как Институт микробиологии и эпидемиологии Академии военно-медицинских наук, который подчиняется Народно-освободительной армии Китая.
«Я думаю, что компартия Китая очень агрессивно тестирует различные версии вируса Henipah, чтобы увидеть, есть ли какая-либо дальнейшая адаптация этого вируса к заражению человека», — говорит он.
«Цивилизация останавливается»
Когда в XIV веке случилась Чёрная чума, она отбросила Европу назад на 250 лет, говорит доктор Куэй.
В современном мире, если пандемия настолько серьёзна, что приводит к значительным потерям населения, наряду с нарушением важнейших цепочек поставок продовольствия и энергии, нарушением транспорта и потерей полицейских, пожарных и больничных служб, «цивилизация останавливается».
Это может произойти в результате пандемии, вызванной вирусом, летальность которого составляет 50% и более, добавляет он.
«У SARS-CoV-2 было менее 1% [летальных исходов]. Итак, они работают над гриппом, они работают над Nipah, они работают над MERS. Все они на 30—70% смертельны».
Повышенный риск
Доктор Куэй говорит, что после пандемии COVID-19 всё больше стран открывают лаборатории для исследования вирусов, и это усиливает обеспокоенность по поводу возникновения вспышек, если проводятся рискованные исследования.
«У нас на 50% больше лабораторий, выполняющих такого рода опасную работу по всему миру, и более половины из них находятся в странах, которые Организация Объединённых Наций определила как политически нестабильные».
«Что это значит? Ну, если начнётся гражданская война или произойдёт переворот, внезапно лаборатория со всеми этими патогенами попадёт под контроль людей, которым, возможно, не следует её иметь».
Линь согласен с тем, что распространение рискованных исследований смертельных патогенов представляет большую опасность.
«Люди проводят всё более опасные эксперименты с развитием биотехнологий, технологий генной инженерии», — говорит он.
«Мы должны быть очень бдительны к опасности появления патогенов. Одним из аспектов является более частое появление вирусов в природе, а вторая часть — интерес компартии Китая или террористических групп к биологическому оружию. Это очень опасные ситуации».
__________
Чтобы оперативно и удобно получать все наши публикации, подпишитесь на канал Epoch Times Russia в Telegram
