Быть нашей маме добрее. Хава Тор

Мама, измученая детскими стычками, закрыла себя в комнате на ключ. «Все. Перерыв». Имеет право, иначе помрет. Серьезность ситуации очевидна. Надо быстро во всем разобраться и объять необъятное.

Да, реальность беспощадна, число детских поединков приближается к бесконечности. Мамина самозащита упорно ищет другие способы обороны.

Надо еще раз проанализировать данную ситуацию, итак:

Детские ссоры — это ерунда. Все дети потасовщики, в каждой семье своя котовасия. Безусловно, в семье этой мамы схватки самые-самые. Но  это считается нормальным. Совет родителям давно разработан: не вмешиваться, наблюдать, спокойно вынимать ножи из детских рук. Да, да, полная невозмутимость. Главное — контролировать ситуацию, но с высока.

И еще одно. Поразительно, все детские стычки начинаются именно в присутствии родителей.

Вот-вот, что-то начинает пониматься. Ведь все эти, приближающиеся к бесконечности ссоры для…

— Открой! Ты уже час взаперти! — нетерпеливый стук в дверь и Хайкины вопли.

Мама смотрит на часы: прошло 53 минуты спасительного перерыва. Мама кладет размышления под подушку и неохотно открывает дверь. Хайка, рыдая, показывает на расцарапанную ногу. Фейгина работа. Мама не желает опять слушать о нарушении семейного закона. Закон гласит: сдержись и не дай сдачу. Но уши выполняют свою функцию, исправно впитывая Фейгину оправдательную тираду:

— Она сама этого хотела! Она первая начала меня раздражать! Она вынудила меня это сделать! Хочешь верить? Верь. Не хочешь? Не верь.

— Я лучше знаю, как все было! — вставляет свою правду старшая из сестер по имени Бэйли. — Фейги сказала Хайке: «Иди отсюда!.» А Хайка не ушла.

Мама молчит. Ее комнату наполнили дети. Поцарапаная Хайка на маминой кровати заботливо прикладывает к своей ранке туалетную бумагу (пластыри в доме давно перевелись). Бэйли, гордясь удачной адвокатурой, завладела маминым компьютером. Хайка, в знак благодарности, уступила ей очередь. Фейга, трактуя мамино молчание, как освобождение от наказания, поет с мобильным телефоном что-то новое о любви к ближнему.

Через пару минут «картина» в маминой комнате меняется: те же дети, только изголодавшиеся, поедают питы (лепешки такие) с творогом, намазав чем-то вкусным их самостоятельно.

Спустя еще пару минут снова меняется «картина» в маминой комнате…

Назревает новая стычка: кто будет следующий у компьютера? Но, слава Богу, они не превращаются в…

События бодро, поминутно, шагают дальше. 13-тилетний Моти находит в маминой сумке три шекеля, спрашивает: можно ли все получить ему. Умудренная опытом раздачи денег мама, предлагает сперва поделить три на шесть. Моти, умудренный еще большим опытом в расстановке домашних сил, за полминуты виртуозно справляется и с этой задачей, и со следующей:
 
— Хайке шекель не нужен, она у компьютера, Ави вчера получил больше чем надо, Моше на улице, Бэйли, Фейги и я получаем по шекелю.

— Браво, — беззвучно произносит мамино сердце, а ее взгляд снисходительно опускается.

Понимание уже не кажется.

Родители — это солнце. Их дети — планеты. Закон взаимного притяжения неоспорим. Дети сделают все, чтобы родители не прекратили вращаться и притягивать. А как же быть со вспышками на солнце? Кто их провоцирует?

Мама, только не вспыхивай,
Твои вспышки больно жгут.
Мама, свети нежно, умоляю.

Маленький Моше вернулся с улицы и просит шекель. Его несправедливо обсчитали. Мама достает с верхней полки старый фотоаппарат и дает мальчику:

— Он лучше шекеля, правда?

Ребенок согрет:

— Да, правда.

Мама нашла новую самозащиту. Размышления сами вылезли из-под подушки, пока мама созерцала «картины» в своей комнате, и сложились в вывод:

Быть нашей маме добрее!