Осознание прошлого
В своих, еще предвыборных, выступлениях Президент РФ В.В.Путин высказался о необходимости возрождения нравственности как об актуальнейшей проблеме современности. Эту мысль он развил в своем открытом письме, заявив, что « для гражданина России важны моральные устои, которые он впервые обретает в семье и которые составляют самый стержень патриотизма…», «наша другая проблема — отсутствие твердых и общепризнанных правил…», «наш приоритет — возрождение личного достоинства граждан во имя высокого достоинства страны».
Важность поставленных Президентом задач очевидна. Более восьмидесяти лет мы отвергали общечеловеческую нравственность как буржуазный предрассудок, отрицали ПРАВО, т.е. инструмент, регулирующий жизнь, как отдельного гражданина, так и общества в целом, заменяя эти понятия «социалистическим сознанием», «социалистической целесообразностью».
В конечном счете, все это привело к невиданному ранее в истории человечества всплеску того кровавого насилия, к духовной энтропии, к упадку нравов, к деградации личности.
Как выполнить высказанные В. В. Путиным пожелания? По-видимому, не обойтись без осознания нашей истории, тщательного ее анализа. Напомню, что главным политическим инструментом большевизма было и, видимо остается, неограниченное насилие над личностью. Ошибочно полагать, что расстрелы без суда и следствия только за одну принадлежность к дворянскому сословию, купечеству, духовенству были характерны для первых лет советской власти. Репрессии середины тридцатых годов не менее ужасны. В годы застоя насилие над личностью приняло еще более изощренные формы: критикующих развитой социализм» просто упрятывали в психушки. Расстрелы в Алма-Ате, Баку, Тбилиси, Вильнюсе, предшествовавшие распаду СССР… Кровавые события августа 1991 г. и октября 1993 г. — разве это не свидетельство того, что большевики не отказались от насилия, как оружия политической борьбы? Но можно ли считать расстрелы «методом выработки коммунистического человечества из материала капиталистической эпохи», а насилие – средством построения нового самого справедливого общества?
Невольно возникает вопрос: наблюдаемый в последние годы всплеск заказных убийств ничем не мотивированной жестокости — не результат ли всего прежнего воспитания, следования принципу: «цель оправдывает средства»? Только раньше все преступления прикрывались высокими идейными соображениями, а теперь упростились и свелись к удовлетворению низменных похотей.
Об уголовных преступлениях большевиков опубликовано огромное количество материалов (не могу не упомянуть книгу доктора юридических наук Ю.Стецовского «История советских репрессий»).
Но сейчас я хотел бы обратить внимание на еще одно преступление большевизма. Нравственность, уважение к личности воспитываются в семье. Но большевики нанесли тягчайший удар по российской семье. Сколько поколений россиян выросло в коммуналках, в общежитиях! Не даром герой М.Булгакова еще в двадцатые годы говорил, что москвичей испортил квартирный вопрос. А ведь это привело не только к падению морали, но и к значительному сокращению рождаемости в России, что следует квалифицировать как демографическое преступление.
Заслуживает тщательного анализа такая особенность советского общества, как «слияние партии, провозглашенной руководящей и направляющей силой», с органами государственной власти. Насаждение единомыслия, секретности привело к созданию новой касты — номенклатуры, неподвластной общественному контролю. А это способствовало процветанию в обществе произвола и насилия.
Беспримерная жестокость, подавление инакомыслия привели к появлению в обществе большой прослойки людей с коллективным сознанием, не способных самостоятельно оценивать происходящие события, привыкших довольствоваться партийными лозунгами, демагогией вождей. На эту особенность тоталитарного общества первыми обратили внимание писатели. Название романа Е. Замятина «Мы», написанного им еще в 20-е годы, говорит о том, что речь идет об обществе, представляющем собой некую аморфную массу. М.Пришвин на страницах своего дневника, относящихся к 30-м годам, пишет, что его угнетает «массовидность» советского бытия, что если появляется вождь, увлекающий за собой людей, то это, как правило, следствие не гениальности вождя, а «массовидности» следующих за ним сторонников.
Демагогические лозунги — это мощное оружие любого тоталитарного режима, способное увлечь за собой определенную часть населения. Именно они составляют электорат коммунистов. Но можно ли в дальнейшем позволять национал-коммунистам эксплуатировать забитость, невежество таких слоев общества? Как, по крайней мере, минимизировать, если не исключить полностью влияние на судьбы страны этой маргинализированной категории граждан?
Вероятно, уместно напомнить, что же представляла собой коммунистическая партия. Вот как отзывалась о большевиках Роза Люксембург («Новый мир», 1991 г., № 1): «Создание централизации на двух принципах: слепое подчинение всех организаций до мельчайших деталей одному центру, который за всех думает, создает и решает, а также строгое разграничение между ядром партии и окружающей ее революционной средой, то, за что борется Ленин, представляется нам механическим перенесением организационных принципов бланкистского заговора рабочих кружков в социал-демократическое движение рабочей массы. Ход мыслей Ленина направлен на контроль партийной деятельности, а не на ее оплодотворение, на сужение, а не на расширение, на раздробление, а не на объединение». Мне кажется, это очень точная характеристика большевизма, цель которого — создать послушного, ни о чем не рассуждающего «солдата партии».
Итак, однопартийная система — это приоритет массы над личностью, опора на толпу, мифологическая идеология, демагогическая пропаганда, боепитание не любви, а ненависти, культ вождя, взвинчивание массовой истерии. Легко заметить, что все это свойственно как фашизму, так и большевизму, национал-коммунизму. Одним словом, близость этих двух политических течений налицо. Но фашизм осужден Нюрнбергским трибуналом.
Не пора ли и в России провести хотя бы общественное обсуждение нашего нелегкого прошлого, понять истоки наших сегодняшних трудностей, дать политическую, уголовную, моральную оценку деятельности партии, бывшей в недалеком прошлом «руководящей и направляющей силой»?
Возникает вопрос: не поздно ли ворошить наше прошлое? Полагаю, что к преступлениям большевизма, как и к преступлениям фашизма, не применим принцип давности. Не обработанное в глубинах совести, не требующее раскаяния прошлое, может навсегда остаться настоящим. Поэтому преступно забывать о прошлом, а настоящее отдавать тем, кто повинен, прямо или косвенно, в прежних преступлениях.
Я полностью согласен с историком А.И. Борозняком: «Мы переживаем мучительный период излечения от тоталитарной шизофрении, выхода из тупиков тоталитарного сознания. До формирования массового демократического сознания в России еще достаточно далеко и каждому из нас необходимо противостоять наследию сталинизма в наших генах и в нашем общественном устройстве.
Мы только теперь начинаем понимать, что переход России и Германии от тоталитарных режимов к демократическому устройству — это разорванные в историческом времени и в историческом пространстве акты единой планетарной драмы, решающие фазы движения XXI века». («Искупление. Нужен ли России германский опыт преодоления тоталитарного прошлого?», издательство «Пик», 1999 г.).
Напомню, что как в ГДР, так и в ФРГ шли продолжительные дискуссии о сущности фашизма, о его вине перед человечеством. Пора и в России всем демократическим силам объединиться и провести глубокое обсуждение сущности большевизма, дать оценку всем его преступлениям, уделив особое внимание преступлениям, связанным с попранием духовности, морали. Ведь искалеченная психология человека — одно из самых страшных, опасных преступлений.
Некогда Валентина Иановна Матвиенко, вернувшись с «Международной конференции по Холокосту», заявила, что об этих преступлениях фашизма должен знать каждый. Я уверен, что и о преступлениях коммунизма тоже должен знать каждый: не только старшее поколение, испытавшее на себе все «прелести» этого режима, но, что особенно важно, и молодежь. Это предохранит ее от ошибок отцов и дедов.
Полагаю, что, наряду с организацией и проведением общественного суда над большевизмом, целесообразно в школах, в вузах ввести курс «Истории советских репрессий».
Долг демократических партий и движений — не только в осуществлении перестройки экономики и государственного устройства, но и в перестройке сознания, в способствовании возрождению нравственности, духовности.
Роберт Иванович Мазинг, участник ВОВ, доцент механико-математического факультета МГУ
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!
Поддержать