Стоит ли инвестировать в целевые программы по психиатрии?

Там же говорится, что за представленный проект бюджета проголосовало 40 депутатов, против – 5. С докладом на заседании, посвященном городскому бюджету, выступила губернатор В.И. Матвиенко. Она, в частности, сказала: «…Приоритетом адресного расходования средств для нас являются целевые программы. Их финансирование значительно возрастает по сравнению с 2009 годом. В том числе это касается таких направлений, как: …приобретение оборудования для вновь созданных учреждений здравоохранения — увеличение в 2,2 раза; …предупреждение отрицательных последствий психических заболеваний — увеличение на 21%. На строительство и реконструкцию объектов здравоохранения будет направлено 3,6 миллиарда рублей… В 2010 году будут продолжены работы по вводу в 2011-2012 годах… Центра восстановительного лечения «Детская психиатрия».

Ранее в своих публикациях Санкт-Петербургская Гражданская комиссия по правам человека неоднократно информировала своих читателей о том, что на несколько последних лет на развитие психиатрии было выделено 3,5 миллиарда (!) рублей из городского бюджета Санкт-Петербурга. Затем из-за кризиса эта сумма была немного (более чем на 100 миллионов рублей) секвестрирована. И вот вновь объявляется об увеличении финансирования целевой программы по психиатрии.

Читатели могут спросить, но что же здесь плохого?

Приведу некоторую историческую справку. Известное Интернет-издание «Фонтанка.ру» опубликовало еще 12.09.2005 г. статью под названием «Изнасилованное детство».

Ниже я привожу цитаты из этой статьи:

«Маленькие беспризорники рассказывают о том, как этот человек их насилует, бьёт и заставляет лжесвидетельствовать в уголовном процессе. Его официальный статус — воспитатель детской психиатрической клиники. Ему всё сходит с рук. Его услугами пользуются сотрудники уголовного розыска при сборе доказательной базы в отношении педофилов и насильников… Педагог-психолог 5-го отделения ЦВЛ «Детская психиатрия» Андрей Викторович Лапов очень испугался, когда ему позвонила наша сотрудница Инна Полетаева. Первая реакция: «Кто вам дал этот телефон? Назовите фамилию! Я разговаривать буду только после того, как услышу эту фамилию»…

Нас интересует человек, услугами которого, судя по всему, сотрудники нашего уголовного розыска частенько пользуются при раскрытии сексуальных преступлений в отношении несовершеннолетних. Либо мы чего-то не понимаем, либо этот человек сам достоин внимания правоохранительных органов.

В среде питерских беспризорников и бродяжек, для которых станции метро уже давно стали родным домом, о Лапове ходят легенды. Кто-то называет его милиционером, кто-то — адвокатом. Но почти все дети, с кем нам удалось поговорить, единодушны в одном: Лапов — жестокий человек и большой любитель мальчикового тела…

Нас интересуют те наши правоохранительные органы, которые обязаны защищать детей от сексуального насилия. В данном случае детей, которых больше защитить некому, — беспризорников. Мы понимаем, что без «своих людей» в криминальном мире многие преступления так и остались бы нераскрытыми. Но в данном случае, как нам кажется, средства не достойны цели.

Имена детей изменены. При необходимости они и их законные представители готовы подтвердить всю изложенную в расследовании информацию». Отдел расследований «Тайный советник»

После публикации в «Фонтанке.ру» правоохранительные органы не обвинили в клевете веб-издание, никаких опровержений изданием также не последовало. Но и А.В. Лапов продолжил работать в ЦВЛ «Детская психиатрия» несмотря на публикацию статьи в весьма солидном издании, в которой его Ф.И.О.открыто назывались!

И как Вы считаете, уважаемые читатели, можно ли тратить немалые бюджетные деньги на ЦВЛ «Детская психиатрия», в котором работал такой человек? Чем он мог заниматься с детьми, в первую очередь с сиротами, в самом учреждении?

Кроме того, зачем тратить деньги на учреждение, в котором акцент делается именно на медикаментозное (т.е. психиатрическими препаратами) лечение психических расстройств?

Мнение эксперта

Я взял интервью по теме у эксперта Санкт-Петербургской Гражданской комиссии по правам человека, Юрия Андреевича Дорофеева, известного петербургского журналиста, кандидата экономических наук. Интервью было взято на недавно прошедшей в Санкт-Петербурге выставке «Психиатрия. Индустрия смерти». В данное время выставка с успехом проходит в Нижнем Новгороде. Текст интервью приводится ниже.

— Представьтесь, пожалуйста
.

ЮА: Здравствуйте, меня зовут Дорофеев Юрий Андреевич, и я нахожусь на прекрасной выставке, очень серьезной выставке, посвященной нарушениям прав человека в области психиатрии. Эту выставку организовала Гражданская комиссия по правам человека, которая находится в Петербурге.

— Юрий Андреевич, скажите, кто Вы: журналист, экономист?

Ю.А.: Я экономист, кандидат экономических наук. Ну, если делать сравнение с зарубежными уровнями в области науки, то это может быть даже доктор будет считаться. Последние несколько лет, уже много достаточно, я работал журналистом, и сейчас продолжаю в этой области заниматься написанием статей. Я очень рад, что меня пригласили на эту выставку, потому что она как нельзя ярче подчеркивает те проблемы, которые сейчас существуют в нашем обществе.

Дело в том, что жизнь человека, гражданина, в наше время ни в какое сравнение не идет с тем, что было, например, в 19 или даже в начале 20 века. Хоть там были свои проблемы, свои катаклизмы, но, тем не менее, объем информации, который мы сейчас должны переработать, динамика жизни, она усиливает существенно нагрузку на психику, она требует большей мозговой деятельности. Хотя говорят, что мозг человека пока используется всего лишь на три, там, или пять процентов, тем не менее, вот то, что мы сейчас имеем, это, конечно, очень серьезная проблема. И вследствие этого, многие люди в большей степени подвержены таким явлениям действительно, как стресс, как тревожное состояние, как различного рода…у кого неуверенность, у кого чрезвычайная какая-то активность. Но, тем не менее, все эти проблемы не должны, они, во-первых, свойственны человеку, они не должны приводить к тому, чтобы психиатрия на этом наживалась.

Дело в том, что психиатрия, ну, это как бы признано возможным, что это одно из направлений, которое обязано лечить, выздоравливать человека, в том числе его, скажем так, внутренний мир, духовный мир. Но, тем не менее, вот то, что мы наблюдаем, к сожалению, срастание психиатрии, как одного из направлений медицины с бизнесом. Вот это, конечно, явление очень и очень пагубное, и оно напоминает такие очень негативные явления, как коррупцию, как взяточничество и так далее. То есть вот коротко я мог бы так ответить на ваш вопрос.

— Скажите, что Вы думаете о Гражданской комиссии по правам человека?

Ю.А.: Мне представляется, что очень важная роль, которую выполняет в нашем обществе, в том числе в российском обществе, ГКПЧ. Дело в том, что это, пожалуй, уникальная организация, общественная организация, которая занимается проблемами нарушения прав человека в области психиатрии. Она защищает как отдельных людей, которые обращаются к ней, которые, скажем, подвержены либо агрессивной деятельности психиатров, либо каких-то других людей, либо органов власти за свою деятельность. Ну, мы знаем, что, к сожалению, в Советском Союзе была очень популярна карательная психиатрия, которая была направлена на политически не согласных с теми порядками, которые были в той стране. Но, к сожалению, отголоски того до сих пор имеют место.

Когда, например, когда тот или иной журналист раскрывает какие-то деяния неприглядные правоохранительных органов, органов власти, или просто каких-то… может быть даже бизнесменов, он может получить ярлык психически ненормального, больного. Ну, известно, что в Советском Союзе было такое, в конце концов, у власти указание: нормальный человек не может быть не согласным с коммунистическим режимом. И все, кто не согласны, они естественно были, как бы сказать, психически ненормальными. К счастью, это все ушло в прошлое, но отголоски этого, к сожалению, есть. И Гражданская комиссия по правам человека, она именно занимается этими вопросами, старается внедрить в общественное сознание мысль, что это недопустимо, что такие вещи не должны быть в новой стране, в новой демократической России. Которая, все-таки, надеемся, будет действительно демократической.

— Юрий Андреевич, что Вы думаете о фильме «Убийственный куш»?

Ю.А.: Ну, надо сказать, что фильм «Убийственный куш», который я посмотрел дважды, он произвел на меня очень такое тяжелое, я бы сказал, впечатление. Там раскрыты факты, которые говорят о том, как недобросовестны психиатры, оказывается, их достаточно много, это фильм американский, США, как они воздействуют на простых граждан в погоне за прибылью. Я думаю, что этот фильм снят честными и мужественными людьми, которые не побоялись того, чтобы сказать правду, о той ситуации, которая существует в стране.

Ну, вот там одна такая есть интересная реплика, что примерно половина граждан США в той или иной степени находятся под контролем у психиатров, ну в большей там или меньшей степени. Это порядка 150 млн. человек. Такая цифра в этом кинофильме есть. Ну, я сразу вспомнил о том, что в России, к счастью, немножко ситуация другая. Где-то в местах… психоневрологических диспансерах, другого рода учреждениях такой направленности, находится примерно чуть меньше 1 млн. человек. Кстати, эта цифра сопоставима с тем, что в тюрьмах тоже находится в России примерно столько же. И в процентном соотношении, конечно, это намного меньше. Еще я подумал о том, что, к счастью, пока российская психиатрия не настолько тесно связана с коммерческими структурами, насколько это, как выявлено в этом фильме, существует в Америке. Это может быть с одной стороны следствие некоторой неразвитости рыночных отношений в нашей стране. Мы только начинаем, в принципе, эту переходную экономику. У нас еще, так сказать…много еще нужно усилий, чтобы экономика была действительно рыночной. Но, тем не менее, вот это, так сказать, следствие, оно говорит о том, что нет такой связи в нашей стране, корреляции между психиатрами и фарминдустрией. Каждый, так сказать, в своей области свои вопросы решает.

В дальнейшем Россия может пойти по двум путям: либо, например, все-таки государство найдет силы, чтобы не допустить того, что мы увидели в этом фильме, творится в США в области психического здоровья, либо, например, в конце концов, мы пойдем по следам этого же, по этим же следам, и через какое-то количество времени мы придем к этой ситуации, которая существует сейчас в США. Ну, вот у нас объявлена борьба с коррупцией, которая, по-моему, еще со времен, чуть ли не Достоевского, может быть даже, царя, Владимира Мономаха, князя. Но, тем не менее, какие-то шаги власть пытается предпринять. Поэтому будем надеяться, что все-таки до такого состояния наша психиатрия не дойдет. Хотя хвалить ее я, естественно, не собираюсь. Потому что, к сожалению, столько проблем в этой области, хоть касается она, может быть, не столь большого числа граждан, но, тем не менее, судьба каждого человека, это, скажем, это мир. Человек — это мир. И судьба каждого человека, она очень важна для нас, и мне очень приятно отметить, что Гражданская комиссия занимается именно как обществом в целом, так и каждым отдельным гражданином, который обращается в эту комиссию.

Так что фильм, бесспорно, заслуживает очень большого внимания и заслуживает, чтобы его показали, может быть, более широко, так сказать, на экранах каких-нибудь, кинотеатрах, может быть по телевидению. Но прямо скажу, что фильм, в общем-то… авторы хотели сказать много. Но может быть его нужно разделить его на какие-то части, на серии, потому что, в конце концов, зритель, ошарашенный таким объемом информации, он зачастую не может уже воспринимать. Это просто… большой объем информации. То есть фильм, может быть как-то сократить, либо где-то вот как-то…над ним нужно поработать. Но фильм, конечно, замечательный. Самое главное, не скрывает, и честно, открыто говорит о той ситуации, которая существует в этой сфере.

Еще хотелось бы мне сказать, что вот в России, к сожалению, нет такого фильма, такой открытости, которая существует в этой области, например, в США, судя по кинофильму. То есть, хотелось бы, чтобы наша психиатрия была столь же открыта, столь же доступна для граждан, для общественного контроля. Потому что, например, когда эксперты Гражданской комиссии куда-то хотят в какой-то диспансер психиатрический прийти, там целая проблема, нужно чуть ли не от главы комитета по здравоохранению местного получить разрешение. А туда пробиться очень непросто. Поэтому, конечно, вот эта вот открытость этой сферы, это гарантированность в какой-то степени, не полностью, но, тем не менее, дает какую-то надежду, что вот эти вот коррупционные связи и нарушения прав человека, они будут в меньшей степени. То есть, открытость, гласность… В общем еще… вот я сейчас вспоминаю Михаила Сергеевича Горбачева: гласность и открытость. Это вот вещи, которые помогут нам подойти к новому этапу, к тому, чтобы наши граждане действительно получили лечение, а не были подвержены карательной психиатрии.

— Что Вы думаете о роли Фармнадзора в России?

Ю.А.: Ну, дело в том, что, несмотря на то, что я вроде как специалист в этой области, тем не менее, так открыто много или что-нибудь слышать о Фармнадзоре мне не приходилось. Я думаю, что если провести соцопрос, вот просто опрос на улицах города, я думаю, что никто из граждан вообще не слышал эту организацию, а роль ее колоссальная. Роль ее должна быть очень большой, потому что она контролирует, что люди принимают, какие лекарства. То есть, она, в конце концов, отвечает за здоровье граждан, здоровье нации, что поступает, так сказать, гражданам в порядке лекарств. Поэтому эта организация, мне кажется, ну какая-то закрытая и неизвестна никому.

И, к сожалению, вот ее роль конечно должна быть очень велика. Это тоже должно быть, должно стать какой-то гарантией от недобросовестных производителей. Такие производители тоже у нас есть. То есть вот, например, одно и то же средство, которое существует, они мешают с разными наполнителями, и получается другое название, другая этикетка, новое лекарство, новая цена, как правило, более дорогая. Это, естественно, за этим должен следить Фармоконтроль. Дело в том, что есть еще Общество потребителей, но оно занимается продуктами, товарами, а вот эта сфера как-то еще неизвестна в обществе, хотя я думаю, что Общество потребителей тоже могло бы взять на себя и эту функцию, и, по крайней мере, оживить работу Фармоконтроля.

-Спасибо большое, Юрий Андреевич.

Эпилог

У нас часто хотят, как лучше. А получается, как всегда.

Например, на восстановление разрушенных зданий в Чечне были выделены значительные средства. Как они были потрачены? Об этом много писалось…

Бюджетные средства можно было бы более эффективно потратить. Скажем, передать их на строительство клубов для подростков, спортивные залы, оздоровительные консультации, наконец! Все это было бы действенной профилактикой психических расстройств… Но устроит ли нашу власть предлагаемое простое решение «сложных» психиатрических проблем?