Кукуня

Если взять голубя-сизаря и макнуть его хвост в банку с красной краской, а потом вместо легкомысленного клювика (похожего на две семечки подсолнуха) пристроить рабочие части от гидравлических ножниц, то вы получите точный портрет Кукуни. Кукуня – попугай африканский. Да, лапы еще у него примечательные… Мощные как струбцина…

Однажды Кукуня гулял пешком по внутреннему дворику торгпредства в Бомако… Скучал… То гвоздик подберет с земли и с легким щелчком перекусит пополам, то веточку на щепотку опилок переработает.

А тут выскочил во двор бульдог, молодой еще, не опытный, но со здоровыми охотничьими инстинктами, увидел дичь – и бросился на поимку оной. Кукуня летать не умеет, бегать – тоже, поэтому ему пришлось принимать бой. Он догадался просто опрокинулся на спину и своими лапами схватить бульдога за морду. Сжал ему челюсти и своим знаменитым клювом начал долбить пса в переносицу. Еле-еле успели спасти собачку! Вся охрана торгпредства по тревоге на шум и вой битвы выскочила. Бульдога вылечили, а Кукуня стал полновластным властелином всей территории.

Через некоторое время Кукуня из Африки переселился в обычную арбатскую квартиру. Как хозяйскому любимцу, Кукуне позволялось многое. Ему разрешалось ходить везде и лазать по шторам и по притолокам. На дверных косяках от его путешествий оставались памятные зарубки. В квартире под потолком были натянуты специальные веревки на которых Кукуня проводил большую часть времени, раскачиваясь и комментируя происходящее в доме. Но чаще всего он требовал себе комплиментов: «Кукуня хороший!» и поцелуев: «Дай поцелую!», сопровождая последнюю фразу смачным чмоком. Поcле чмока обычно следовало требование «Кушать хочется!»

Особенным успехом пользовались эти фразы, когда он сидел на плече хозяина. При этом Кукуня вытягивал шею и лез своим клювом в рот, издавая звук поцелуя, за что получал кусочек чего-нибудь вкусного, который хозяин должен был успеть заблаговременно зажать между губ ( кусочек печенья, изюминку, орешек).

Впрочем, Кукуня любил ластиться и просто-так. Ради того, чтобы прижаться к щеке хозяина он спрыгивал с веревки на пол и затем, перехватываясь, поднимался по одежде на плечо. Труднее всего приходилось летом, когда на торсе хозяина не оказывалось даже легкой майки. Клюв хорошо цеплялся и за голую кожу на спине. Хозяин терпел ради дружбы и любви, не до крови же – всего-то два-три синяка. Да, любить Кукуня умел.

Однажды в клетке у Кукуни появилась соседка. Дети хозяина принесли с улицы раненую ворону. Птицу перевязали и поселили в большую клетку попугая. Тот поначалу был в шоке и не решался слезать с верхней палочки, пока не понял беспомощности новой постоялицы. Он решил взять над ней шефство.

Все кусочки самой любимой сухой колбасы он подкладывал сначала новой подружке и сам начинал есть, только когда та отказывалась. Чистил ей клюв и выглаживал перышки, подолгу выбирал что-то из пуха между глаз. Та только затягивала пленкой свои желтые радужные оболочки и не возражала.

Кукуня влюбился совершенно однозначно. Стал задумчив и неразговорчив. С плеча хозяина спрыгивал всякий раз, как только Каркуша (так назвали ворону) покидала поле зрения. Ворона на плече сидеть не любила и к хозяевам относилась снисходительно, позволяя себя кормить, при перевязках предупреждающе открывала клюв и ворчала. Однажды она ущипнула руку, которая сделала ей больно. После этого Каркуше обмотали клюв пластырем.

Кукуня при всех лечебных процедурах неотступно находился рядом и потом очень долго приводил в порядок перышки подружки. Когда он увидел пластырь – его возмущению не было предела. Он взъерошил все свои перья, раскачался на веревке, начал махать крыльями и кричать угрожая: «Ну я вам задам!!!».

Пришлось пластырь снять. Каркуша протестующее каркнула, а Кукуня затих и, наклонив голову, продолжил инспектировать процедуру.

Любовь кончилась тривиальной изменой. Как-то клетка с Кукуней и Каркушей стояла на летнем балконе. Кукуня по традиции вычищал перышки любимой, и тут на ветку ближайшего к балкону дерева села еще одна ворона. По всем признакам – это был Он. Он долго в гляделки играть не стал и только грубо спросил:

— Это что за лох кривоклювый рядом с тобой?
— Да так, урод какой-то, навязался на мою голову, – коротко каркнула Каркуша.

Кукуня, хоть и умел по человечески говорить, но вороньего не знал и продолжал самозабвенно начищать перья изменщицы. В общем, сговорилась она с тем хахалем и при первом же удобном случае упорхнула к нему на ветку.

Потом прилетела с ним вдвоем. Нет, не для того, чтобы навестить Кукуню, а просто, чтобы нагло вычистить у него в клетке кормушку. Кукуня только безучастно наблюдал за грабежом с верхней жердочки.

— Забирай хоть все, птица помойная, — говорил весь его вид.

Когда из кормушки были изъяты все до последнего орешки и семечки, Каркуша обратила внимание на кусочек сухой колбасы, лежащий посередине клетки на полу вне кормушки. Потянулась – не достать. Но она много раз видела, как хозяева чистили клетку. Ворона, недолго думая, деловито ухватилась за небольшую ручку и вытянула на себя весь поддон. Забрала колбасу и перелетела на дерево. За ней отправился и ее новый ухажер.

Не успела Каркуша откусить и кусочка, как тот выхватил у нее добычу и начал обклевывать сам. Каркуша обиженно каркнула, мол: «Ты чего?» А тот резко, грубо и коротко ей ответил: «Отвали!», и сделал угрожающее движение приоткрытым клювом. Та коротко присела, как от щелбана по затылку, и отпрянула.

Все это увидел Кукуня. В два перехвата «клюв-лапа-клюв» он перебрался с верхней жердочки к дверце и ухватился за ее петли. Он уже давно знал, что петли дверцы у клетки были припаяны к прутьям. Сами-то прутья были очень прочными и толщиной в палец хозяина, а вот петли к ним были припаяны мягким припоем. В два движения мощный клюв попугая перекусил припой и дверца повисла на замочке.

Кукуня вышел из клетки и взмахнул крыльями. Летать он хоть и не умел, но перелететь с балкона до дерева несколько метров не составило труда. С разлету он ударил обидчика Каркуши и столкнул его с ветки. Тот с громким криком: «Ты на кого клюв поднял, мутант пернатый? Теперь тебе конец!!!», сделал круг по воздуху и упал на Кукуню сверху, целясь одним ударом пробить его насквозь своим длинным и прочным клювом. Удар проскользнул мимо и птицы слетели на землю.

Ворон опять с криком поднялась в воздух, намереваясь повторить нападение. Кукуня перевернулся на спину, как когда-то перед бульдогом и встретил врага мертвой хваткой мощных лап. Он мог бы легко когтями пробить его печень, но из-за депрессии попугай, не евший почти неделю, ослабел, и его когти только проткнули воронью кожу. От боли враг заверещал. На шум слетелись еще несколько ворон. Оказывается, это был вожак местной вороньей банды. Шпана быстро перекаркнулась между собой, организовалась и начала кружить в воздухе над сражающимися. Поочередно, то одна, то другая ворона пикировали вниз и наносили удары клювом, лапами, крыльями по Кукуне. Вожак смог вырваться из хватки попугая, и стоя на земле, наскакивал, стараясь добить противника.

Каркуша в общей суматохе тоже слетела с ветки. Кусочек колбасы лежал на земле, никем пока не замеченный. Оглянувшись на драку, она бочком воровато подцепила его и быстренько спряталась за мусорный контейнер, принявшись выклевывать мягкие беленькие точки жира, уже начавшие блестеть на солнышке.

Во дворе поднялся невообразимый вороний гвалт. На шум с балкона выглянул хозяин Кукуни. Увидел, как его друга избивает свора уличных бандитов, он опрометью, как был по пояс голый, теряя на лестнице шлепанцы, выскочил на улицу. Пинком поддал увлекшемуся предводителю, отмахнулся еще от одной вороны в воздухе, и взял на руки Кукуню. Клюв его был приоткрыт, в сжатых кольцом когтях зажат пучок вороньих перьев. Почувствовав прикосновение, Кукуня повернул голову и потерял сознание.

Избили его хорошо. Вскоре ветеринары славно потрудились, спасая птичью жизнь. Кукуня выжил и выздоровел. Только характер у него изменился. Он стал очень болезненно переносить одиночество. Если вдруг из комнаты с его клеткой все уходили, он тут же начинал имитировать звук дверного звонка или телефона. Кто-нибудь «на телефон» обязательно приходил, и тогда он просил «Дай поцелую!» Это обозначало — вызволение из клетки перемещением на плечо.

Однажды в окно постучали. «Ой, Каркуша прилетела» — обрадовалась хозяйка. «Кукуня, поздороваться не хочешь?» — спросила она, открывая форточку. Ворона деловито взгромоздилась на створку. «Погоди, я тебе сейчас сыра дам», — засуетилась хозяйка. Кукуня демонстративно повернулся на веревке спиной к окну и начал чистить перья. Хозяйка что-то замешкалась, Каркуша нетерпеливо каркнула, поторапливая. И тут вдруг Кукуня, повернув за спину голову, отчетливо и внятно тоже каркнул голосом своего обидчика: «ОТВАЛИ!». Каркуша мгновенно с испуганным криком слетела с форточки.

«Ты чего ей сказал?» — удивленно спросила хозяйка. Кукуня взмахнул крыльями, перелетел к ней на плечо, прижался к ее щеке и потянулся клювом к ее губам — «Дай поцелую!»