Мое военное детство

The Epoch Times17.08.2017 Обновлено: 06.09.2021 14:29

К началу войны мы жили в поселке Сиверский под Ленинградом.
Мы – это мама и три ее дочки: 12-ти,10-ти и 8-ми лет. Я – старшая.

Отец наш бы репрессирован в тот самый 1937 год. Дом наш
стоял на высоком месте над рекой Оредеж, а рядом находился военный аэродром. С
первых дней войны немцы бомбили нас каждый день. Их целью, конечно, был
аэродром, но нам тоже доставалось. Мы вырыли глубокую траншею, покрыли ее
досками, а сверху засыпали землей. Как только раздавался сигнал тревоги, мы бежали
в свое «бомбоубежище». Это повторялось по нескольку раз в день.

В одну из таких
бомбежек бомба разорвалась близко от нашего дома. Маму контузило, и она долго
ничего не слышала, а меня ранило мелкими осколками в ногу, было очень много
крови. Я испугалась и побежала домой, на мое счастье дома оказался наш
сосед-милиционер. Он очень спешил, извлек из моего бедра три осколка и залил
рану какой-то прозрачной жидкостью. Тут стало так больно, что я закричала. А на
бедре у меня до сих пор остались три маленьких рубца.

Немцы подходили все ближе и ближе, было видно зарево, горел
соседний район. Мама решила, что нам надо уходить, и мы пешком ночью
отправились в город Гатчину, до которого было около 20 км. Да еще у младшей
сестренки поднялась температура, и маме пришлось всю ночь нести ее на руках.
Нам с сестрой мама дала по узлу, в которые положила наши зимние пальто. Утром
мы подошли к Гатчине. В это время на вокзале формировался состав, в котором
эвакуировали банк и архив. Мама просила посадить нас в поезд, но нам
категорически отказали. Стоим все четверо и ревем. В это время, на наше
счастье, из здания вокзала выбежал военный высокого звания и крикнул: «Вы что
тут стоите, поезд уже дал гудок!» Не спрашивая, «покидал» нас в вагон, а сам
побежал к головному вагону.

Не успели мы отъехать от станции, как нас стали бомбить.
Зенитки на тендере паровоза стреляли по самолетам, но поезд был вынужден
остановиться, а мы побежали в кустарник прятаться. Немцы пикировали и
обстреливали людей из пулеметов. Когда налет прекратился, машинист гудком
собрал всех, и состав двинулся дальше.

Так повторялось несколько раз. На одной
из таких остановок, мы услышали из-за соседнего куста стук морзянки. Мальчишки
говорят: «Шпион», побежали за военными, а нам велели следить за мужчиной с
радиопередатчиком. Он оказался корректировщиком огня, его арестовали, а нам
военный объявил благодарность и пожал всем руки, сказав, что мы настоящие
разведчики. Мы чрезвычайно гордились этой похвалой.

Так мы добрались до Ярославля, где нас пересадили на паром и
повезли в город Горький (Нижний Новгород). Мама была учительницей, и ее
направили в школу в Ветлужкий район. В начале 1942 года мне исполнилось 13 лет
и меня взяли работать на фабрику. Работала без зарплаты ради карточек на хлеб,
а когда исполнилось 14 лет, меня уже оформили официально и направили в военный
цех, где штамповали пыжи для орудий всех калибров.

Этот период моей жизни запомнился постоянным чувством
голода, и, как страшный сон, – ночными сменами. Глаза закрываются сами собой,
тяжелый штамп автоматически поднимается и опускается, поднимается и опускается…
Чуть задремал, и лишишься пальца или всей кисти руки. Девушки, чтобы не
задремать, громко пели песни. Я была самой юной в цехе, но одновременно с
работой продолжала учиться, и еще мы ездили в колхоз расстилать лен. Из
привезенной с собой одежды я выросла, и мама сшила мне зипун, а на ногах у меня
были лапти.

Очень я беспокоилась за маму. У нее развилась дистрофия,
работала она в три смены: две днем и вечером школа рабочей молодежи, да еще
классное руководство. Мама преподавала физику и математику, домой приходила к
полуночи, неся для проверки стопу тетрадей. Я никогда не видела ее спящей или
отдыхающей.

Вспоминаю, с какой радостью встретили мы известие о конце
войны. Все высыпали на улицы, плакали, обнимались, неважно, знакомые или нет.
Откуда-то взялась музыка, все танцевали и от полноты чувств стреляли в воздух.
Полное единение людей, один порыв. Победа!

Можно было возвращаться в Ленинград. Закончилось детство,
наступала юность…

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА