17-летний рэпер: «Мне было важно выразить себя, свои мысли и переживания»

Артур Мачин – юноша талантливый и не по годам рассудительный. Он рассказал о своей насыщенной жизни, своем серьезном увлечении хип-хопом, призвании и творчестве. Песни Артура полюбили многие выпускники - юноши и девушки и в Израиле, и в России, они стали его визитной карточкой.

Сегодня Артур живет в Москве, учится в Университете Дружбы народов на стоматологическом факультете.

- Артур, расскажите о себе, но в третьем лице, как будто Вы рассказываете о себе, как о лучшем своем друге.

А.: Ну, попробую.

- Когда Артур приехал в Израиль?

А.: Я приехал в Израиль с родителями и братом 10 лет назад из Узбекистана. - Не получится у нас в третьем лице рассказать об Артуре, ну, не страшно, продолжайте.

А: В школу, как только мы приехали, я пошел сразу, без предварительного изучения языка.

- И, наверняка, несколько месяцев молчал.

А: Да, именно так. Я был сам по себе, без друзей, закрыт. Формировал свой собственный мир, трудно впускал в него кого-либо. Язык освоил быстро, но настоящими друзьями так и не смог обзавестись до 12 лет.

- А что произошло в 12 лет?

А.: Я увлекся хип-хопом. Слышали Sabliminal?

- Наверняка, но, не зная названия, вернее, не запоминая. Мои дети-подростки увлекаются хип-хопом. Молодежь не проходит мимо этого течения в музыке, оно доступно каждому. Мне тоже нравится хип-хоповский речитатив на фоне повторяющегося ритма, так легче усваивается смысл слов.

А.: Да, автор хип-хопа буквально берет слова и описывает напрямую происходящее. Я сильно увлекся хип-хопом, скачал программу, где можно писать музыку, начал вытаскивать из себя слова, разговаривать с невидимым собеседником. Меня очень сильно захватывала такая беседа.

- Оборудование, кроме компьютера, какое-то было?

А.: Нет, это все, что у меня было. Я начал записывать свои песни и посылать друзьям. Конечно, запись была плохого качества, но я не гнался за качеством воспроизведения, мне было важно выразить себя, свои мысли и переживания. Да и, как оказалось из опыта, качество записи - это не главное в музыке. Моя музыка нравилась, некоторые песни ребята даже сделали вставкой на своих мобильниках. - На каком языке получались слова к песням?

А.: На иврите. Но я думаю на русском, и сразу перевожу в уме на иврит. Так у меня появились близкие друзья, они немного корректировали слова моих песен. Мы создали даже группу. Я серьезно увлекся музыкой, хотя образования у меня не было. Я самостоятельно осваивал музыкальные компьютерные программы, много слушал хип-хоп. Каждый день, приходя со школы, садился за компьютер и писал музыку, аранжировал. - На сегодняшний день, как Вы оцениваете свои достижения?

А.: Любой рэп (т.е. хип) могу оценить, разобрать, разложить на инструменты. Вот, например, если человек – художник, приходит на выставку других художников, его оценка картин будет глубже, вернее, чем не художника.

- То есть, вы стали профессионалом?

А.: Ну, скажем, хип-хоп стал для меня больше, чем хобби. Я начал посылать свои песни на разные сайты, потом, я перешел в другую школу (мне было тогда 15 лет), где много ребят и девочек увлекались роком, меньше – рэпом. Я приобрел через музыку много друзей, это главное.

- А до этого вы учились в религиозной школе, только с мальчиками?

А.: Да, потом ребята из нашей группы пошли каждый по своему пути, один ушел даже в ешиву, все они оставили рэп, только я продолжил.

- Ваша мама сказала, что вы перепрыгнули два класса.

А.: Да, было дело. Поэтому я сейчас до армии оказался в Университете. - На какой факультет вы поступили?

А.: Стоматалогия.

- Интересно, так увлечен хип-хопом, так серьезно продвинулся в этом направлении, тысячи вас слушают, знают, приобрел друзей и соратников, и так неожиданно – стоматология? Почему бы не поступить в Академию музыки?

А.: Хороший вопрос. Но я отвечу так: хип-хоп – это музыка и стиль улицы, он не требует музыкальной изысканности, специального музыкального образования, там главное – слова, которые идут от души, и ритм, их сочетание. Специфика музыкальной академии совсем другая, я не там, не увлекся ею. В рэпе можно продвигаться самостоятельно, это не академический стиль, там я знаю, что мне делать, жизнь сама учит.

- А почему стоматология?

А.: Я долго думал, какую специальность выбрать. Все-таки рэп для меня это профессиональное хобби, я его не брошу и знаю, что там делать. А задумавшись о специальности, решил выбрать ее, исходя из принципа: какая каждодневная работа меня не утомит. Просидеть 8-10 часов безрезультатно в канторе, я бы не смог. Поэтому я остановился на стоматологии, где ты вылечиваешь пациента за несколько часов, есть реальный результат работы.

- Да и заработок неплохой. Вы не по годам трезво, по-мужски, мыслите: в будущем придется создавать семью, которую надо кормить. Вам родители помогли выбрать специальность? А кто они по профессии?

А.: Мама рентгенолог, папа хирург.

- Ну, так, скорее всего, гены сыграли свою роль.

А.: Думаю, что не столько гены, сколько среда. Я рос среди медиков. Мои родители в Узбекистане были ведущими специалистами, папа – прекрасный хирург. - Они начали сначала всю карьеру в Израиле?

А.: Да, им очень нелегко, особенно папе. Мама только недавно подтвердила свой диплом и получила разрешение быть рентгенологом, а папа, с его опытом и мастерством, до сих пор в практике, как студент. - Какие у вас отношения с родителями? Вы трудный подросток, создаете им дополнительные проблемы?

А.: К сожалению, по китайскому гороскопу я Петух , много спорю с родителями в последние годы, яростно спорю, но потом понимаю, что был не прав. Но я своих родителей ни на каких других не променяю. Они у меня замечательные, правильно меня воспитывают, в основном на личном примере.

- Как это выражается?

А.: Папа мой безукоризненно хорошо относится к маме. Я видел, как другие мужчины ведут себя с женами. Отец мой – настоящий идеал по отношению к маме.

- У вас есть такой, мужской, опыт?

А.: Я недавно расстался с любимой девушкой. В трудных ситуациях, которые были между нами, образ папы очень помогал. Я неожиданно думал, как бы он повел себя в этой ситуации, и также поступал.

- Так Вам уже известно чувство тоски, одиночества. Как вы с ними справляетесь?

А.: Одиночество одиночеству – рознь. Моральное одиночество, в котором я оказался после разлуки - это ужасно. Но я делаю музыку, пишу слова, такое творческое занятие, своего рода, лекарство. Прихожу домой в 10 вечера, и до двух ночи не замечаю, как время улетает. Сочиню песню – как оживаю. Сам процесс сочинительства это какая-то непреодолимая тяга. Он спасает. - А какое еще есть одиночество?

А.: Есть физическое уединение, его я люблю. Иногда собираюсь куда-то и, вдруг, чувствую - песня идет, надо не упустить ее. Забываю, что договорился с людьми, остаюсь дома и пишу слова. Пока не напишу, не выхожу никуда.

- Артур, а если бы вам кто-то сделал подарок: купил аппаратуру, вы бы обрадовались?

А.: Нет. У меня есть незатейливая аппаратура, простой микрофон (кстати, совсем недавно купленный), и эти вещи меня не обязывают. Если бы у меня была дорогая аппаратура, то я бы не знал, что с собой делать. Вот, например, ребенку покупают виолончель, он очень хотел учиться играть на этом сложном инструменте. Но когда он начал, - отчаялся, поняв, что трудно, может не справиться с трудностями, теперь у него обуза на всю жизнь: куда денешься, надо себя заставлять. Так вот, я не хочу себя заставлять творить, хотя мне очень не хватает умения играть на каком-нибудь инструменте.

Я хочу, чтоб творческий процесс был естественным, не скованным обязательствами. Дорогая аппаратура требует повышенного внимания, а я лучше отдам себя более глубокому самовыражению.

- Удачи вам, и спасибо за искреннюю беседу .