Русский портрет Израиля. Тринадцатый

Автор: 19.05.2014 Обновлено: 06.09.2021 14:23
Продолжаем нашу рубрику «Русский портрет Израиля». Опрашивая
представителей русскоговорящей интеллигенции страны, мы задавали им все
тот же, как оказалось, не совсем простой вопрос: «Чем для вас была
Россия и что для вас теперь Израиль?»
Горлин Леонид, инженер на пенсии

Русский портрет Израиля. Тринадцатый
Горлин Леонид,инженер на пенсии. Фото: Хава ТОР/Великая Эпоха

Россия для меня была страной, в которой я родился, но не родиной. С годами я сформулировал для себя, что родина – это не место, где ты родился, а место, которому ты принадлежишь. Я чувствовал, что принадлежу Израилю душой и телом еще с детства. Когда был маленьким и увидел израильский флаг в какой-то книге, я разволновался.

В Израиль приехал в августе 1975 года из Ленинграда, полтора года потратив на получение вызова. С первой секунды в Израиле и до будущей последней, меня не оставит ощущение, что я нахожусь у себя дома. Хотя этот мой дом иногда становится сумасшедшим. Пример – соглашение Осло.
Но в хорошее будущее моей страны и мое (что неотделимо) я верю.

Интервью с Анной Саломоновной Гельзон

Русский портрет Израиля. Тринадцатый
Анна Соломоновна Гельзон, врач на пенсии. Фото: Хава ТОР/Великая Эпоха

Анна Соломоновна, 91 год, врач, причем, врач с большой буквы. Конечно, в Израиле Анна Соломоновна не работала по специальности, так как приехала в 75-летнем возрасте. Но с ней неведомым образом в Хайфу переместился из города Донецка, где она проработала сорок с лишним лет в одной больнице, «дух врача». Ее так и величаютздесь, в Израиле — «доктор Гельзон».

— Какой вы помните Россию, то есть, Украину, город в котором прожили так много лет? Как вы оцениваете себя там и здесь, в Израиле.

— Там я была молодая, а сюда приехала уже старая, а в старости, какая же жизнь? Мой покойный муж был коммунистом. Он хоть и был евреем, но ничего еврейского не признавал, только советское. И всегда говорил: «Никакого Израиля! Ни в коем случае!» После его смерти, не сразу, мои дети, внуки, племенники собрались уезжать, ну и я, конечно, с ними.

Анна Соломоновна живет в Доме родителей. Так принято в Израиле — дети с пожилыми родителями не живут вместе, и это не считается пренебрежением к старикам. В Израиле дома престарелых (их называют уважительно – Дома для родителей или Дома для золотого возраста). Но не всем старикам из Союза удается преодолеть советскую ментальность. Анне Соломоновне удалось. Для нее самое главное – не быть обузой для детей.

— Мне много не надо. Ем я мало, не привередливая, комната отдельная – зашла, ушла, сама себе хозяйка. Но много я не могу делать, стараюсь двигаться больше. Хожу-хожу. Приступ был сердечный, здесь уход хороший. Сейчас уже лучше себя чувствую. То есть, для меня Израиль – это благополучная старость.

Пищанский Ефим, инженер механик на пенсии

Русский портрет Израиля. Тринадцатый
Ефим Пищанский, инженер на пенсии. Фото: Хава ТОР/Великая Эпоха

Родился в Киеве – это место моего рождения, 41 год прожил в Союзе. Там убито 19 моих родственников в Бабьем Яру. Там погиб отец на фронте в 1943 году, там мать прошла войну. Там четыре года моей жизни прожиты в детском доме. Там я учился, работал, женился. Там родились мои дети.

В 1974 году репатриировался с семьей в Израиль. Снова прошел здесь трудовой путь от токаря до инженер-технолога. В 1981 году жизнь моя внезапно жизнь изменилась: стал создавать из древесной коры образы людей и животных. Прошли выставки моих работ в Израиле, в Америке, в России. Вырастил возле дома сад под названием «Ефим-ленд», написал и опубликовал три книги.

Израиль стал для меня родиной, которую я еще не постиг до конца.

Борис Штейн, писатель, пушкинист

Русский портрет Израиля. Тринадцатый
Борис Штерн, писатель, пушкинист. Фото: Хава ТОР/Великая Эпоха

Россия для меня – место, где родились я, мои предки и потомки, моя жена Зина и Пушкин. Но россияне постоянно напоминали Пушкину, что он – инородец, мне, что мой отец – еврей, а Зина вообще родилась в Темлаге.

Израиль стал сегодня моим родным домом, где нам живется вольготно и хорошо вместе с нашими друзьями и приятелями израильтянами, русской культурой и мировой литературой, где Пушкин и Шекспир – признанные гении вне зависимости от происхождения и места рождения.

Инна Лиснянская, поэт

Русский портрет Израиля. Тринадцатый
Инна Львовна Лиснянская, поэт. Фото с сайта litkarta.ru

Инна Львовна Лиснянская – выдающаяся русская поэтесса, ей уже 82 года. Она сегодня живет в Хайфе, и, к сожалению, находится последнее время в больнице. По ее словам, чувствует себя гораздо лучше после двухстороннего воспаления легких. Инне Львовне было трудно говорить, поэтому ответом на вопросы «чем для вас была Россия и что для вас теперь Израиль» являются два стихотворения.

Россия.

Россия. Подмосковье. Лесосека.
Безумным оком получеловека
Уставилась я на дорогу века.

Идут, забыв домашние уроки,
Несчастного отечества пророки.
Не в венчиках из роз, а из осоки.

И сквозь слезу березового сока
Мне видится то близко, то далеко
Нечеткий облик Александра Блока.

1
8 мая 2008

Израиль.

ПРАЗДНИК КУЩЕЙ

Я гощу на земле Святой
Посредине осенних дней,
Надо мною навес витой
Из вековых ветвей.

Полнолунный прозрачный свет.
Виноградные шалаши.
Ничего за душою нет
Кроме самой души.

Потому-то и весело ей
Видеть щедрость плодов земных,
Видеть старцев, видеть детей
В белых одеждах их.

Подливай кагору, сосед!
Пью за эту жизнь, не спеша.
Ничего за душою нет,
Потому-то и есть душа.

14 октября 2008

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА