Стихи Бориса Эскина. Поэты по субботам
Днепропетровск – город, в котором родился и учился.
Севастополь – город, в котором работал и который любил.
Нацерет-Илит – город, в котором живет, пишет книгу за книгой, ставит спектакли, побеждает в поэтических конкурсах, редактирует газету «Город, проснись!» и который полюбил.
Член Союза писателей Израиля.
Поэт Борис Эскин. Фото: Михаил Польский/jerusalem-temple-today.com
Две родины не бывает.
Не надо кривить душой.
Родина не убывает
С высохшей тоской.
Меняют страну – не родину.
Как правила игры.
Бывает игра угроблена
Вконец или до поры.
Но, даже вернув потери,
Непобедимости не вернешь.
Родина – это не двери
В самообманную ложь.
Пусть бросила, не покачавши
Ни разу ребенка мать.
Но чрева, тебя зачавшего,
Другого уже не бывать.
Почившего отпевают
Единожды: «За упокой…»
Две родины не бывает.
Одна или ни одной.
Страна Израиля
Она коммунальной квартирой
Мне кажется душной порой.
То вдруг – шпингалетом-задирой,
А то – безутешной вдовой.
Ухоженной и замарашкой,
Больной и живучей, как ртуть.
Заползшей на карту букашкой,
Которую запросто сдуть.
В начале всё и на исходе.
Преддверие к древним костям.
Страна с автоматом на взводе
И жуткой привычкой к смертям.
Её с колыбели вскормила
Жестокой надеждой Война.
Страна, не любимая миром,
Любимая Богом страна.
Её бестолковость сражает.
Терзаясь, кляня и любя,
Я в бездны её погружаюсь,
И выси гружу на себя.
***
Я уже не летаю во сне.
А какое то было блаженство:
Сознавая свое совершенство,
Воспарить в колдовской тишине!
Воспарить над докучной толпой,
Над бестрепетным и суматошным,
Над возможным и невозможным,
Воспарить над своею судьбой.
Был я царственно невесом,
Всепрощающим был и всесильным.
Я был вечной надежды посыльным.
И не ведал, что все это сон.
Мне могло до рассвета везти!
Говорят, если кто-то летает,
Это бренная плоть продолжает,
Как кристалл, незаметно расти.
Я теперь не летаю во сне.
И бессонница мучит безбожно,
И вползают рассветы тревожно –
Значит, кончилось чудо во мне.
Значит, тело, к закату спеша,
Безвозвратно уже постарело…
Ах, не в этом, конечно же, дело:
Воспарять перестала душа.
Сирены войны
Июль поджигают ракеты.
Дымы полыхают в окне.
Опять иудейское лето
В чумном задохнулось огне.
Все было, все некогда было.
Сирены, котомка в руках…
Мне детство война разбомбила
В еще не рожденных строках.
И та же стояла погода,
И полдни пылали костром.
Июль сорок первого года.
Сирены войны над Днепром…
Сирены всю жизнь не смолкали
В стихах, в нестареющих снах.
Сирены всю жизнь догоняли,
Догнав в галилейских лесах.
Проносится смерть по соседству
На злобном зеленом коне.
Сирены из дальнего детства
Под старость вернулись ко мне.
19 Августа 2006
***
А по субботам я пишу стихи.
Спасительная, вещая суббота!
За тишину спасибо и заботу
О здравии моей больной строки.
Гласит Тора: «Запрещены труды
(Включая и работу вдохновенья)
Субботнею порой. За исключеньем
Спасения еврея из беды».
Но если так, то у меня с торой
И ни на йоту нету расхожденья:
Мои стихи – они мое спасенье.
Суббота, я безгрешен пред тобой!
Книга
Туманностей здездные стаи
Спрессованы в рамке экрана.
И больше не кажется странным,
Что Данте я «мышкой» листаю.
Но чуда мне так не хватает
В компьютерном чуде обманном…
Страниц шелестящих нирвана!
Обложки кольчуга литая!
О, запахи буковок – где вы?!
Наш мир из одежд этих вырос.
Скосили столетий посевы –
Бумагу, пергамент, папирус…
Но гены Адама и Евы
Не выжжет компьютерный вирус!
12 декабря 2006
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!
Поддержать