Вера Васильева: Я верю — справедливость восторжествует, если мы не будем молчать

The Epoch Times27.02.2012 Обновлено: 18.11.2021 14:17

Вера Васильева. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха (The Epoch Times)


Вера Васильева. Фото: Ульяна Ким/Великая Эпоха (The Epoch Times)

«Дело ЮКОСа» на Западе многие считают одним из самых громких, политизированных дел в России, хотя российские власти в этом не признаются.

Начиная с 2003 года, кроме основных обвиняемых Платона Лебедева и Михаила Ходорковского, по этому делу проходят также Павел Забелин, Алексей Курцин, Алексей Пичугин, Владимир Малаховский, Владимир Переверзин и многие другие.

Писатель Борис Стругацкий, после прочтения биографического очерка Веры Васильевой «Алексей Пичугин – пути и перепутья» о бывшем руководителе Отдела экономической безопасности ЮКОСа, так сказал: «Это рассказ о том, что может сделать с человеком сегодня государственная машина, если захочет не убить его, а просто исключить из числа реально живущих».

Автор книги Вера Васильева присутствовала на всех открытых судебных заседаниях по делу Пичугина, и вела хронику этих процессов. О работе над книгой, в которой изложена история человека, ставшего заложником в войне за контроль над нефтяными ресурсами, писательница и журналистка рассказала в интервью корреспонденту газеты «Великая Эпоха».

— Вера, какому читателю Вы адресуете свой рассказ о Пичугине?

В.В.:
Возможно, у некоторых уже сложилось свое мнение по делу ЮКОСа, и все же новые детали и факты интересны многим.

Мне приходят письма от читателей, в которых они пишут: «Я не следил за делом Пичугина, ничего не знал, о чем вы пишете в книге…», или «Я думал, что он действительно виновен, прочитал вашу книгу, стал искать еще информацию, теперь я убежден, что дело сфабриковано…» и т. д.

Прежде всего, эта книга для людей, ищущих правду. Я буду очень рада, если найдутся такие читатели, которые посчитают ее интересной для себя.

— После знакомства с Вашей книгой я бы назвала Вас правдоискателем. Это будет правильно?

В.В.:
Пожалуй, да. Это исследовательская работа, я собирала материал около двух лет. Мне хотелось, прежде всего, самой разобраться в деле ЮКОСа, как говорится, дойти до сути. У меня не было четкого понимания, что стоит за этими людьми, которых обвиняют в общественно опасных преступлениях.

В 2004 – 2005 годах, когда шел первый, закрытый, процесс по делу Пичугина, я могла судить о нем только по косвенным источникам, по публикациям, по высказываниям сторон.

Теперь, когда у меня есть более полное представление, мне хочется не только рассказать правду, чтобы другие люди узнали об этом, но я также хочу, чтобы восторжествовала справедливость.

— На Вас не оказывали давление, как на журналиста, прямое или косвенное, за желание докопаться до сути?

В.В.:
В 2006 году, когда я начала ходить на судебные заседания, меня неожиданно пригласили в прокуратуру. Был невнятный звонок по телефону, в котором приглашали на беседу, непонятно с кем, непонятно в качестве кого.

Я ответила тогда, что приду, если мне пришлют повестку, и попросила указать в ней, в качестве кого буду приглашена: как свидетель, как обвиняемая или как потерпевшая. Повестка пришла, но там ничего этого не было обозначено, притом она пришла позже, чем дата, на которую меня приглашали. По этой причине я никуда не пошла, с тех пор никаких вызовов в это ведомство больше не было.

Хотя беседа не состоялась, внимание к моей персоне время от времени проявляли. Я стала получать через Интернет какие-то анонимные пожелания, что было бы лучше для меня заняться чем-то другим и т. д. и т. п., все в этом духе.

Я предполагаю, что мой телефон прослушивается, пару раз при поднятии трубки я слышала аудиозапись моего разговора, который состоялся некоторое время назад. Вряд ли это были хулиганы, скорее всего, такая возможность есть у спецслужб.

Все эти действия только утверждали мою решимость продолжать расследование и вести дальнейшие поиски истины.

— Что Вы чувствовали по мере того, как узнавали правду?

В.В.:
Я чувствовала глубокое возмущение: с одной стороны, тем, что происходило в зале суда. Это был вопиющий беспредел, на глазах у всех происходила полная подмена и фальсификация фактов. Было очень тяжело видеть, как жестоко обходятся с людьми, какими методами оказывают давление на Алексея Пичугина и свидетелей.

С другой стороны, меня возмущало недостаточное внимание к этому делу со стороны СМИ, правозащитников, которые активно подключились, но гораздо позже, большинство уже после вынесения приговора.

Когда я увидела это, начала постоянно ходить на судебные заседания по делу Алексея Пичугина для сбора информации. Свои записки публиковала в блоге в «Живом журнале», а позже решила написать книгу.

— Вы говорите, что не было интереса, возможно, потому, что основное внимание было сосредоточено на процессах по делу Ходорковского и Лебедева?

В.В.:
Отчасти, да. Я интересовалась делом ЮКОСа, как и многие, потому что об этом говорили, был большой резонанс, и в то же время недоставало информации персонально о деле Пичугина.

Так я попала на слушания по второму делу Алексея Пичугина, и уже не смогла оставить это занятие до самого конца.

— В книге действительно можно найти много фактического материала, благодаря выстроенной логической цепочке событий и воспоминаний разных людей складывается цельный образ обвиняемого. Была ли сделана попытка с Вашей стороны поговорить с обвинителями?

В.В.:
Судьи были недоступны для общения, а прокуроры давали официальные комментарии, с уверенностью говорили о доказанности вины.

— Считаете ли Вы, что исход дела был предрешен в самом начале?

В.В.:
Еще до начала первого судебного процесса по делу Алексея Пичугина, и до ареста Михаила Ходорковского, Владимир Путин заявлял, что за ЮКОСом есть «мокрые» дела.

Возьмем свежий пример по делу активистки «Другой России» Таисии Осиповой, приговоренной к 10 годам за торговлю наркотиками. Я очень рада, что ей отменили приговор, есть много фактов, говорящих о том, что наркотики ей подбросили.
Приговор был отменен после того, как Дмитрий Медведев сказал «что-то с этим делом не все в порядке, и надо бы разобраться». После этого прокурор стал просить изменить срок отбытия наказания на 4 года вместо 10 лет. О чем это говорит? О том, что президент вмешался в судебный процесс, хотя в данном случае вмешательство имело благотворное влияние.

Необходимо, чтобы наша власть перестала вмешиваться в судебные дела, уже только это могло бы существенно изменить судебную систему к лучшему.

— Если невозможно доказать через суд свою непричастность к совершению преступлений, можно ли добиваться освобождения через помилование?

В.В.:
Закон это предусматривает. Но Пичугин никогда не высказывал желания подать такое прошение. По его мнению, помиловать можно того, кто виноват, а Алексей настаивает на своей невиновности.

Кроме того, не могу не заметить, что Владимир Путин, будучи президентом, не помиловал никого. Известны несколько случаев, когда президент Медведев помиловал несколько людей с небольшими сроками заключения, но это малая толика по сравнению с тем, что происходило раньше.

—Вы пишете, что Алексей Пичугин явился жертвой обвинения наряду с другими сотрудниками ЮКОСа. Зачем было «вешать» на владельцев компании еще и убийства, когда вполне достаточно выявить «хищения», чтобы надолго лишить их свободы?

В.В.:
Скорее всего, было задумано представить Ходорковского как руководителя мафии, который мог пойти и на тяжкие преступления, такие как заказное убийство и т. д.

Для этих целей выбор пал на Пичугина. Видимо, он казался самой подходящей фигурой по многим параметрам — бывший офицер КГБ, потом ФСБ, они рассчитывали, что со «своим» смогут легко договориться.

Пичугина использовали с целью оговорить главных фигурантов. Он должен был сказать, что организовывал убийства людей по приказу Ходорковского, о чем его неоднократно просили следователи.

Как свидетельствовал Алексей Пичугин, прокурор Камиль Кашаев в перерыве в судебном заседании подходил к его клетке и уговаривал дать такие показания. Он говорил, что тогда у него будет маленький срок, его будут защищать по программе защиты свидетелей, вывезут за границу, а если не даст нужных показаний, то получит по максимуму.

Он не дал ложных показаний, и его приговорили к пожизненному заключению.

Алексей прямо рассказал об этом на процессе, т. к. он поклялся говорить правду. Этим показаниям можно верить, он говорил об этом своим адвокатам, родным, поэтому эти факты подтверждены мной.

Некоторые свидетели обвинения по его делу тоже говорили, что их заставляли оговорить Пичугина, поэтому они сделали это под давлением. Их также заставляли говорить, что они были исполнителями у Пичугина, посредниками, а заказчиками были Ходорковский и Невзлин.

— Вы спрашивали Алексея, почему он не пошел на сговор?

В.В.:
Лично у меня не было возможности поговорить. Но родным он сказал, что это сделал, вернее, не сделал, ради семьи, потому что он не смог бы смотреть в глаза своим сыновьям, научить их чему-то доброму, хорошему. Прежде всего, ради них, а потом уже ради тех людей, которых его заставляли оговорить.

— Есть ли у него еще надежда добиться пересмотра дела?

В.В.:
Да, если рассматривать с точки зрения защиты на национальном уровне, он не подавал надзорную жалобу в Верховный суд. Его адвокаты считают это в настоящее время бесполезным, потому что они видели, как судьи пристрастны в рассмотрении этого дела. Сейчас есть надежда на Европейский суд, где будут рассмотрены жалобы по двум приговорам.

— Выходит, что Ходорковский косвенно «виноват» в страданиях Пичугина? Имеют ли они возможность как-то поддерживать друг друга?

В.В.:
Винить тут следует не Ходорковского, а тех, кто сфабриковал дело ЮКОСа. Алексей относится к Михаилу Борисовичу с огромным уважением. Информацию о делах друг друга Пичугин и Ходорковский получают через прессу. Однажды я получила письмо от Ходорковского, из которого поняла, что он читал одну из моих книг о Пичугине. Из нее он и узнал подробности о деле Алексея.

— Как общественное правозащитное движение может помочь Алексею Пичугину и другим, попавшим в схожую ситуацию?

В.В.:
Есть много способов. Например, в адрес президента Медведева подано прощение об освобождении политзаключенных, в этом списке 37 фамилий. Перед этим была проделана большая организационная работа, ведь имена попали туда не с неба, не потому, что жалко этих людей. Незаконный приговор скрупулезно доказывали фактами.

4 февраля в московском концертном зале «Мир» на Цветном бульваре состоялся благотворительный концерт в поддержку политзаключенных «За вашу и нашу свободу!». Есть и другие способы поддержки невинно осужденных, которые реализует «Союз солидарности с политзаключенными». Эта общественная организация оказывает моральную и материальную поддержку тем жертвам «басманного» правосудия, которые в этом нуждается.

Кроме того, любой человек может написать на открытке несколько слов в поддержку политзаключенного и отправить ему в колонию. Для нас это дело пяти минут, а для находящегося в неволе – очень много значит.

У ученого Игоря Сутягина, просидевшего более десяти лет за решеткой по несправедливому приговору, есть замечательный рассказ «Не молчите!», написанный в колонии. С этим призывом он обращается ко всем, кому не безразлична судьба невинно осужденных. Этот призыв должен стать для нас руководством к действию, и тогда, я верю, справедливость восторжествует.

— Разрешите поблагодарить Вас за стремление восстановить справедливость в деле Алексея Пичугина и за наше интервью.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА