Мать и Сын

The Epoch Times18.10.2012 Обновлено: 06.09.2021 14:13
Мамы любят своих сыновей с некоторой отрешённостью. Женщина выполнила свой долг: родила мальчика мужу, родине, своей гордости, можно и умирать спокойно, когда время придёт. Но с таким оттенком любви к своему сыну у многих матерей появляется опасное состояние – безучастие, мол, «жизнь его научит всему, а я своё уже сделала».

Но растить, воспитывать сыновей приходится в основном именно мамам, отцы, если они в наличии, несут на себе другую важную функцию – личный пример. Состояние у мам часто такое, будто ни знаний, ни опыта у них нет, будто на бумаге для принтера водяными знаками написано что-то самое главное, а что? – прочесть очень трудно.

Маминому Сыну исполнилось 17 лет. Парень получился хоть куда: высокий, плечистый, ещё и зеленоглазый. Заигрался с алкоголем и наркотиками лет с 12-и, а может и раньше. Отец ушёл из семьи, безучастнй к дальнейшей судьбе сына (другого вида безучастие), когда ему не было и восьми.

Где только мальчик не жил! Дома, не было дня, чтоб не звонили из школы – что-то натворил. Мама отчаялась его искать по ночам с полицией. Пришлось обратиться в социальную службу, которая распорядилась определить десятилетнего ребёнка в интернат. Конечно, Сын приходил домой и Мама его навещала. Интернаты менялись со скоростью погружения подростка в кажущуюся счастливой зависимость и, наконец, Сын оказался в, понимающем его и подобных ему, «пансионате» (иначе не назовёшь). Хорошо, что есть такие заведения и плохо, что такие заведения вынуждены быть.

Именно там, в «пансионате», началось возвращение матери к сыну, сына к матери, обоих к Надежде, – для того он и было создано. «Надо работать, чтобы суметь прочитать водяные знаки на бумаге для принтера» – быстро начало прорастать понимание. А там, оказывается, подробно описан Путь друг к другу и Надежде. Он, по сути, прочищение канала между двумя сердцами – материнским и сыновним, своего рода семейная сантехника, только инструменты другие: сочувствие, искренность, терпимость.

Один из визитов Мамы в «пансионат» к Сыну оказался, можно сказать, поворотным и достоин описания. Мама целый месяц, из-за плохого самочувствия, не приезжала к Сыну, вдобавок, на этот раз не смогла купить ему ничего вкусного. Поздоровались они с некоторой осторожностью, в глазах сына неудачно спрятался упрёк, который не замедлил вылиться в речь:

«Мама, я не хочу, чтобы ты сюда приезжала, достаточно моего визита домой раз в месяц. Нам с тобой не о чём разговаривать, два слова и всё. Тебе не стоит тратить зря деньги и время на поездки». Маме очень хотелось возразить: «Ну как же?! Ведь мои визиты к тебе ни разу не были с пустыми руками, и мы всегда вели, хоть и короткие, беседы о нас, я помню». «Значит, беседы эти мало что для него значили» – напрашивался вывод. Ещё Маме хотелось заплакать, и ещё она не могла простить себе первые годы эйфории после рождения сына, своей полной неготовности к трудному процессу воспитания.

Но Мама за эти годы немало пережила и настрадалась. Страдание – тоже опыт, причём, богатый. Он учит терпимости и сочувствию к другим людям. И у Мамы из глубин пережитого прозвучали такие слова: «Ты знаешь, Сын, мне совсем не обязательно разговаривать с тобой, молчанье – тоже беседа. Я не могу не видеть тебя, потому что очень люблю. Для меня видеть тебя – всё равно, что дышать. Следующий раз я должна получить зарплату, которую не получила в этом месяце, и обязательно куплю тебе всё, что смогу. И ещё, я очень рада, что тебе здесь хорошо, ты привыкаешь».

Глаза Сына покраснели, в них неудачно скрывалась готовая вылиться слеза. Он спросил: «Хочешь попить?» — «Да». Он принёс воды. Мама пила и рассказывала Сыну, что вчера похоронила подругу – большой души человека, она завещала быть вместе всем, кого знала и любила. Жизнь, на самом деле, так коротка… жаль её тратить на обиды. Как здорово стремиться понимать друг друга, становиться добрее, учиться прощать.

Сын спросил у Мамы, молится ли она. Он сказал, что молится три раза в день, пытается общаться с Богом, но боится этого общения, не чувствуя настоящего раскрытия души. Мама ответила, что уже не молится, как того требует традиция, потому что уже не может просить Бога о чём-либо. Она сама решает, как поступать, стараясь, прежде всего, по-доброму относится ко всем без исключения.

«И это возможно, ко всем относиться по-доброму, даже к врагам?» – спросил Сын. «Возможно, но у каждого своя степень доброты. Ничто не стоит на месте, всё движется, развивается. Если ты почувствуешь, что молитва три раза в день сковывает тебя – не привязывайся к ней, за это Бог тебя не накажет. Бог и не наказывает, ты поймёшь это потом. Каждый из нас сам расплачивается за свои хорошие или плохие деяния».

Они долго беседовали, Мать и Сын. Пора было расставаться: Маме ехать домой, Сыну – ужинать. Они обнялись как никогда тепло. «Я на следующей неделе приеду домой на выходные, — сказал Сын, – и мы пойдём с тобой в кино».

Приехав домой, Мама позвонила одной знакомой, тоже маме, и рассказала о встрече со своим Сыном. «Я ведь могла расплакаться и уйти, но некая сила мне подсказала: «Стой, не беги от сложностей, начинай работать, прочищай канал к сердцу Сына и делай свою работу искренне!»

 Мать и Сын. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)


Мать и Сын. Фото: Хава Тор/Великая Эпоха (The Epoch Times)

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА