Старался жить честно: интервью с бывшим офицером войск НКВД, пограничником М. Е. Наконечным

The Epoch Times23.02.2013 Обновлено: 06.09.2021 14:14

Михаил Евстафьевич Наконечный. Фото из семейного архива Наконечных


Михаил Евстафьевич Наконечный. Фото из семейного архива Наконечных

Михаил Евстафьевич Наконечный. Фото из семейного архива Наконечных


Михаил Евстафьевич Наконечный. Фото из семейного архива Наконечных
Михаил Евстафьевич Наконечный — старый офицер войск НКВД, большой труженик, скромный человек, глава большого семейства, проживающий в городе Георгиевске Ставропольского края.

Знакомство наше произошло на художественной выставке «Истина, Доброта, Терпение».

— Михаил Евстафиевич, Вы прожили долгую нелёгкую жизнь. Расскажите, пожалуйста, читателям «Великой Эпохи» о наиболее запомнившихся эпизодах.

М.Е.: По документам я 1927 года рождения, но во время Второй Мировой войны возраст определяло время.

Почти всё мужское население тогда было на фронте, и набирать в военные училища начали нас, восьмиклассников. Мне принесли повестку в снайперскую школу в Майкоп, и я стал солдатом.

Срок обучения в снайперской школе длился 6 месяцев. После этого набирали на фронт. Командир роты отправлял на фронт в первую очередь тех, кто ему надоел. Я же был запевалой в роте, и меня не отправили.

Жили мы в 2-этажном доме, ранее служившем госпиталем для пленных. Условия проживания были сложными: в бане вода и летом, и зимой только холодная. Нас заедали вши. В казарме стояли трёхъярусные кровати. На третьем ярусе сидеть было нельзя. Я помню машину ДДА. Когда она работала, слышен был треск от гнид. Командир в казармы не заходил, боялся вшей. Но кормили нас хорошо: 250 граммов белого хлеба, 20 г сливочного масла, сахар, чай, каши — это довольствие для моряков и для нас, снайперов.

В детстве у меня было, как говорили старики, «младенческое». Появлялась слабость в конечностях, начинали трястись руки, затем я терял сознание. Кто меня сохранил? Бог сохранил. Как-то в церкви станицы Змейской Кировского района Северной Осетии я стоял со своей бабушкой. И бабушка сказала, чтобы я подошёл к распятию и попросил Боженьку: «Господи, помоги мне быть здоровым». И Бог мне помог. В руках появилась сила, приступы пропали.

Я смог писать. После этого у меня укрепилась вера в Бога. Несмотря на то, что время в отношении к церкви было тяжёлое, эту веру в Бога я сохранил всю жизнь. Ту старую церковь давно разрушили. А на месте её впоследствии построили новый храм. Распятие же и иконы люди смогли сохранить. Это распятие до сих пор находится в станице Змейской. Со временем у меня снова появилась слабость в правой руке, и я не мог писать. Психиатр мне посоветовал писать левой рукой. И за 6 месяцев я научился писать левой рукой.

Я души не чаял от того, как легко мог писать левой рукой. У меня была потребность много писать. В то время все должны были изучать биографию и работы Ленина. А я был замполитом школы специалистов, и мне захотелось законспектировать биографию Ленина, что я и сделал левой рукой на 82 листах на каждой клетке. Вскоре после этого у меня пропала способность писать левой рукой. А я так хотел писать! «Бодливой корове Бог рога не дал». Мне хотелось на бумаге поведать о человеческих взаимоотношениях для того, чтобы пробить всё зло. Но — увы! Писать я не могу, потому что Бог у меня отнял силу за биографию Ленина. Этот случай был и началом изменения моего отношения к Ленину.

Я очень много читал и читаю до сих пор. Я сопоставляю факты из книг, прессы, рассказов очевидцев со своим жизненным опытом.

— Что Вы можете сказать о войсках НКВД и их роли в репрессиях?

М.Е.: Даже в сталинскую эпоху войска НКВД представляли собой страшную силу. Они не пользовались симпатией народа и олицетворяли собой жестокую форму насилия. А возглавлял всю эту «отрасль» Берия, министр Внутренних Дел.

Деятельности НКВД инкриминируется проведение репрессий. Репрессии начались в 1937 году и продолжались до 1940 года. В результате лучшие люди страны, специалисты, руководители, цвет интеллигенции нашей страны были уничтожены.

Такое же положение было во всех отраслях. Было оно и в армии. Со слов Малиновского, 82 тысячи лучших офицеров перед войной были расстреляны. А кто создал такой режим? Сталин. Он был в курсе всех дел Берии. Сталин не воспринимал людей, превосходящих его по уму, мастерству. Поэтому все успехи политиков и военачальников Сталин воспринимал как оскорбление и уничтожал их. Он расстрелял троих из пяти маршалов: Тухачевского, Блюхера, Егорова. Сталин уничтожил 500 заместителей командиров корпусов, Кирова, Бухарина, Зиновьева, Троцкого. Всех не перечесть.

Сталин «обезглавил» армию страны, что сказалось на итогах Второй Мировой войны.

Сталин подозревал в измене всех, даже врачей, лечивших его. Всем известно «дело врачей». Многие, кто соприкасался с ним, оказывались в лагерях или лишались жизни.

Так, наблюдая эти репрессии, на XVI съезде Киров С. М. выступил с речью. Он был сильным оратором. Речь закончилась бурными овациями, а на следующий день в коридоре Смольного Киров был застрелен.

Или… Известного невропатолога Бехтерева срочно вызвали с форума для осмотра Сталина. Когда врач вернулся, на вопрос о длительном отсутствии он ответил: «Я смотрел параноика». На 2 день в гостинице Бехтерева нашли мёртвым.

Сталин позволял себе обман. Так, Тухачевский М. Н. как-то на предложение Сталина, оценив ситуацию, отказался участвовать в сражении с польской кавалерией. Сталин поручил это задание Будённому. Поляки разбили конницу Будённого. А пресса с подачи Сталина осветила это поражение как вину Тухачевского.

Тухачевский в ответной статье опроверг участие своей кавалерии, написав, что это была кавалерия Будённого во главе со Сталиным. С тех пор Сталин искал повод поквитаться с Тухачевским. Однажды он затеял рукопашные бои между командующими, и Тухачевский выиграл борьбу у многих участников. Тут же Сталин вызвал командующего Киевским военным округом Тимошенко: «А ну, померяйся с ним силами». Тимошенко одержал победу над обессилевшим, и Тухачевского на руках вынесли. После этого Тухачевского сняли с командования, а впоследствии расстреляли.

Репрессированных было такое громадное количество, что конвоиров не хватало. В каждом областном центре в то время дислоцировался конвойный полк. С наступлением навигации по Енисею все эти конвойные полки приходили в движение. Заключённых этапировали в многочисленные лагеря, находившиеся по всем восточным территориям страны.

Как-то заключённые в одном из лагерей уничтожили охрану и, вооружившись, пошли по всем лагерям от Магадана до Севера освобождать других заключённых. Сотни тысяч людей из лагерей освободились и двигались не в Россию, а на Чукотку, к Берингову проливу. Люди шли пешком, по бездорожью, где техника не пройдёт. Сталин дал команду поднять авиацию. И на белом снегу вся дорога на Чукотку была залита человеческой кровью.

— Как Вы считаете, почему во Второй Мировой войне мы долгое время терпели поражение?

М.Е.: И опять здесь налицо вина Сталина. У нас с Германией был договор о ненападении. Выдающийся разведчик Рихард Зорге докладывал Сталину, что 22 июня 1941 года в воскресенье на рассвете начнётся война. Сталин проигнорировал это сообщение, и все войска вывел в летние лагеря. 21 июня в субботу офицеры покинули службу и разъехались по домам. И только комендантская рота осталась на защите западного рубежа — Брестской крепости.

Я считаю, что 27 миллионов убитых — это вина Сталина. В тюрьме находились лучшие военачальники. Когда Сталин летом 1941 года вызвал Рокоссовского К. К. и спросил о потенциале немецкой армии, будущий маршал ответил: «Не знаю, я сидел в тюрьме». Сталин возмутился: «Нашёл время отсиживаться». Репрессии же и подорвали мощь нашей армии.

— Что Вы можете сказать о судебной системе в то время?

М.Е.: Правосудие в послевоенное время чинили так называемые «тройки-суды». Я тоже попал в такую «тройку». Я был солдатом в Новочеркасске. Однажды на полигоне я занимался с бывшими заключёнными лагерей. Это такой страшный мир. Роты штрафников.

Вызывает командир роты: «Иди, там тебя ждут, пойдёшь в Трибунал». С винтовкой я направился в Военный Трибунал Ростовской области. Проходили процессы над полицейскими, которые предали Родину во время войны. Сидит председатель, с одной стороны я, с другой стороны — сержант и обвиняемый. Мальчик-подросток представлял обвинение на «тройке». Он был свидетелем того, как молодого офицера этот обвиняемый-полицай расстрелял и ограбил. Дали 25 лет ссылки.

Действовал Указ 1941 года за нарушение трудовой дисциплины. Судили за опоздание, неявку на работу. Девочки по 16-17 лет поехали навестить маму в село, транспорта не было, они и опоздали к смене. Их осудили на 5 лет лагерей.

Или судили женщин, которые, чтобы накормить детей, собрали с поля по ведру пшеницы с землей. Осудили на 8 лет. Трудное было время.

— Что бы Вы хотели изменить в современной системе наказания?

М.Е.: У нас были инструкции по социалистической законности. Но даже в тот период к женщине не применяли наручники никогда. И мужчинам наручники использовали только в случаях, когда присуждали смертную казнь. При конвоировании в особо опасных условиях, в самолёте их надевали. Остальным заключённым наручники никогда не надевали.

Никому нельзя одевать женщинам наручники. Это позор! Женщина — совершенно иное создание. Если мужчина-конвоир не может справиться с конвоируемой женщиной, тогда ему нечего делать в этой службе.

Я всегда имел при себе наручники, но держал их очень далеко от внешнего взора. Мои дети никогда не видели у меня наручники. А теперь наручники стали предметом игры у маленьких детей. Я видел эти наборы пистолетов, наручников! Это просто ужасно, что детей с детства приучают к насильственным игрушкам.
Я, старый солдат войск НКВД Наконечный М. Е., прошу руководство отменить применение наручников к женщинам.

— Как Вы считаете, люди сильно изменились за последнее время?

М.Е.: Изменились очень сильно. Раньше люди были добрее, справедливей, терпимей. Было много доброты. Если селяне по какой-то причине покидали свои дома, соседи считали своим долгом предоставить им кров и накормить. Семьи селились с нами вместе и делили всё, что было на всех. По ночам не боялись ходить, в степи ночевали.

— Как Вам удалось сохранить хорошую физическую форму, ясность ума и феноменальную память?

М.Е.: Старался жить честно, быть добрым, терпеливым. Так воспитали меня. И детей своих также воспитывал.

— Чему Вы учите современную молодёжь на встречах?

М.Е.: Многие фронтовики часто рассказывают боевые истории. А я люблю читать стихи А.Твардовского.

По дороге прифронтовой,
Запоясан, как в строю,
Шёл боец в шинели новой,
Догонял свой полк стрелковый,
Роту первую свою.

Никто так не чувствовал душу солдата, как Твардовский. И Твардовского любили и любят до сих пор.

Всех, кого взяла война,
Каждого солдата
Проводила хоть одна
Женщина когда-то…

— Расскажите, пожалуйста, о географии Вашей службы.

М.Е.: Я проехал от Сахалина до Закавказья, плавал по Амуру, Ангаре, переехал по железной дороге через хребет Сихотэ-Алинь, 53 тоннеля вдоль Байкала, Братск, всю Западную и Восточную Сибирь, Иркутск, Красноярск.

15 лет провёл в Новосибирске, окончил там сельскохозяйственный институт. Меня перевели в тыловую службу на объект, где перерабатывалось урановое сырьё. Отходы сливались в озеро рядом с нашим стрельбищем. Я чувствовал, что падают мои силы, мой потенциал. Человек не бережёт свою среду обитания. Пришлось заботиться о себе самому, и я уволился в запас. Работал я агрономом. Но военных специалистов катастрофически не хватало, и меня опять призвали на границу в Закавказье. Служил я начальником погранзастав в Азербайджане, Грузии. Гражданского стажа у меня 26 лет.

— Что бы Вы хотели пожелать современникам?

М.Е.: Побольше доброты, уважения к людям.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА