Ирина Толмачёва: Лоббизм — это искусство

The Epoch Times18.02.2014 Обновлено: 09.04.2022 19:49
У Ирины Толмачёвой необычная профессия — эксперт в области взаимодействия бизнеса и власти (иногда она представляется как «муза лоббизма» или «лоббист лоббистов»). Всем понятны общепринятые в мире инструменты PR (связь с общественностью) и GR (взаимодействие с органами власти), которые представляют интересы бизнеса и общественности. А кто такие лоббисты?

Ирина Толмачёва — эксперт в области взаимодействия бизнеса и власти, или «муза лоббизма». Фото предоставлено Ириной Толмачёвой
Сама Ирина в своей книге «Лоббизм по-русски. Между бизнесом и властью» так характеризует эту профессию: «В каком-то смысле лоббист — оборотень. Это одновременно и располагающий к себе человек, вызывающий доверие с первого взгляда и «комфортный» в общении; и ходячий компьютер, мгновенно обрабатывающий огромный массив информации; и “акула бизнеса”, жёстко преследующая свои интересы; и тонкий переговорщик, в любой ситуации способный найти взаимовыгодный компромисс. При этом любой лоббист знает, что продавливать свои интересы в ущерб интересам других участников процесса — значит добиться успеха на час, в ущерб долгосрочным целям».
О формах взаимодействия бизнеса и власти, описанных в книге, а также о многогранности и противоречивости вопроса определения баланса между профессионализмом и нравственностью в деятельности лоббистов говорила в интервью с корреспондентом газеты «Великая Эпоха» Ирина Толмачёва.

— Ирина Васильевна, когда в России зародился лоббизм? Ведь при советской власти такое явление было бы просто неприемлемо?

И.Т.: Лишь с начала 1990-х годов лоббизм политический и экономический, а вслед за ним и джиар (GR — Government Relations, или взаимодействие с органами государственной власти) стали частью общественных отношений новой России, но инструменты лоббизма работали как в царской России, так и в Советском Союзе. Разумеется, слова «лоббизм» и «лоббирование» официально не употреблялись. Тем не менее, до революции, к примеру, интересы бизнеса представляли уже вполне сформированные отраслевые союзы, проходил ежегодный съезд промышленников. Во времена советской власти и социализма на сцену вышли «толкачи» — директора и сотрудники предприятий, имеющие вход в здание Госплана и влияние на Политбюро ЦК КПСС, существовала выраженная конкуренция между отраслями промышленности в рамках «политики партии». Так и получается, что, фактически, лоббизм, как процесс представления и продвижения интересов, существовал всегда. Только несколько изменялись его механизмы и инструменты.

Моя книга называется «Лоббизм по-русски», потому что при разных моделях у нас лоббизм складывался иначе, чем в других странах. В России всегда акцент в лоббизме делался на кумовстве и дружеских связях. Это сохранилось и до сих пор, хотя в настоящее время лоббизм становится цивилизованным, приобретает новые характеристики. Например, если не на первый, то уже на второй план выходит компетентность и общая образованность лоббиста, а не личные отношения.
В лоббизме в России пока нет жёстких ограничений по сравнению с некоторыми другими странами. Здесь имеют место личные, профессиональные, отраслевые или региональные интересы. Присутствует творческая атмосфера. При этом современный лоббизм — жестокая вещь, он не терпит дилетантства. Войти в новый кабинет можно только один раз. Если лоббист сразу не произвёл должного впечатления или совершил ошибку, второй попытки может и не быть. Профессионал не только должен произвести в целом хорошее впечатление, но и успеть аргументировано доказать, что он досконально знает свою область и тех, кто её регулирует, и показать, что чиновник в своей работе может опираться на его знания и опыт.
По большому счёту, лоббизм — это деятельность, требующая высокой квалификации, и искусство, основанное на хорошо отточенной технике. Каждая ситуация в лоббировании, завершившаяся успехом, — великолепно подготовленная уникальная импровизация.

— Каким механизмом регулируется работа лоббиста?

И.Т.: Сейчас в Госдуме прорабатывается очередной законопроект, регулирующий процессы лоббирования, но перспектива его одобрения очевидна — он не будет принят. На протяжении почти двадцати лет осуществлялось несколько попыток загнать российский лоббизм в рамки, но все они не увенчались успехом, потому что сфера регулирования крайне сложная и многогранная, в ней переплетаются множественные политические и экономические интересы. Хотя принятие подобного законопроекта было бы полезно. Нормативно-правовой акт, в первую очередь, легитимизирует лоббистов и их деятельность. До сих пор зачастую лоббизм ассоциируется со взятками, серыми схемами, обманом и преступностью, а лоббисты воспринимаются как проходимцы в дорогих костюмах с чемоданами, набитыми деньгами. Это далеко не так.

– Какой он — профессиональный лоббист?

И.Т.: Когда я писала про лоббиста, что это оборотень, я всего лишь применила наиболее образное выражение без негативной оценки, описывая человека, способного приспосабливаться к любым людям и обстоятельствам. Я считаю, что он должен быть, в первую очередь, высокообразованным человеком, и при этом иметь очень широкую и глубокую натуру, чтобы уметь находить общий язык с любым человеком без внутреннего напряжения. Надо быть очень толерантным, хорошо относиться к людям, уметь принимать людей такими, какие они есть. Поэтому успешными лоббистами становятся годам к сорока, когда у человека уже накоплен жизненный опыт. Но лоббист должен быть не только коммуникабельным, но и досконально разбираться в сфере своей деятельности: понимать специфику отрасли и интересы бизнеса, которые он представляет, знать регламент работы органов власти. В целом быть образованным и осведомленным человеком. Настоящий лоббизм начинается тогда, когда, помимо интенсивного обмена информацией, происходит влияние на решения, которые принимает власть, и продвижение конкретных интересов бизнеса.

— Действительно ли среди лоббистов больше мужчин, чем женщин?

И.Т.: Нет, среди лоббистов не только мужчины, есть немало известных женщин, но есть своя специфика. Когда речь идёт о ресурсах, когда лоббист представляет интересы целой отрасли или бизнеса, первичный мотив при переговорах всегда рациональный. Здесь стирается гендерная принадлежность, и не важно, с кем идёт разговор, с женщиной или мужчиной. Если этот этап пройден, и люди рационально договорились, вступает в силу эмоциональный компонент, и в дальнейших коммуникациях женщина выигрывает. Включается её личностный ресурс и обаяние. Стоит понимать, что женщина в политике и бизнесе в среде мужчин автоматически вызывает больше доверия, чем мужчина, хотя договориться с ней может оказаться сложнее.

— Как отличить настоящего лоббиста от того, кто выдает себя за такового: обещает много, но не может этого сделать?

И.Т.: На самом деле мир лоббистов и джиарщиков очень маленький и тесный, особенно если говорить о Москве. Так или иначе, за лоббистом тянется шлейф его репутации. Профессиональный лоббист — это человек, широко известный в узких кругах. Общая аудитория может его и не знать, но если он действительно способен «решить вопросы», то его коллеги о нём знают почти всё.

— Принято ли у лоббистов делиться своим опытом? Насколько сильна конкурентная борьба?

И.Т.: Конечно, опытом у нас не принято делиться, а если и делятся, то очень осторожно. Редко распространяются о своих контактах, и о том, с чьей помощью был реализован проект. Говорить о поддержке не приходится, опять же конкуренция тоже есть.

– Действительно ли все большие дела решаются в бане?

И.Т.: (смеётся) … или в бассейне. Дело в том, что когда люди оказываются в нерабочей обстановке, у них сбрасываются защитные механизмы. Если человек идёт с кем-то в баню, значит, они уже на равных, можно говорить более или менее открыто. Важны и совместные трапезы. Когда люди садятся за общий стол, внутренне они уже настраиваются на доверительные отношения, так как с теми, кто вызывает недоверие и опасность, есть за одним столом не будут.

– Да, но как сделать, чтобы тебя пригласили в баню?!

И.Т.: Чтобы попасть в «баню» или «бассейн», надо прежде раз десять столкнуться на совещаниях, мероприятиях в рабочей обстановке. Должен быть уже какой-то стабильный контакт. Когда дело доходит до бани, можно сказать, что сложились тёплые взаимоотношения, которые могут сыграть немаловажную роль в будущем.

— Всё же не очень понятно, как увязать выгоду, которая присутствует изначально, и дружеские отношения?

И.Т.: Всё очень просто. Дружеские отношения в бизнесе и политике, на стыке которых балансирует лоббизм, весьма условны и всегда индивидуальны. Но если с человеком есть общий язык, то с ним всегда можно договориться. И это уже можно считать дружескими отношениями, не забывая при этом, что каждый человек преследует, прежде всего, свои интересы. Той романтической дружбы, которая случается в школьные годы, в лоббировании не бывает.

— Выходит, лоббисты переносят и свои победы, и неудачи в одиночку?

И.Т.: Если действительно что-то не получается, то очень часто об этом первыми узнают средства массовой информации. Но у лоббистов уже нет эмоций. В процессе приобретения профессионализма чрезмерная эмоциональность, если она даже изначально и была, атрофируется. Лоббист, который проиграл дело, понимает, что самое худшее из того, что может произойти, — это подумают, что он некомпетентен, что у него не хватило ресурсов. Реально он может приобрести соответствующую репутацию и потерять в зарплате. Но в подавляющем большинстве случаев однозначно оценить работу лоббиста сложно. Хотя бы потому, что она растянута во времени, и то, во что он сегодня вкладывается, может дать эффект в отдалённом будущем.
Но бывают такие ситуации, когда вывод очевиден. Например, когда принимается законопроект, ущемляющий одну отрасль в угоду другой. Тогда — да, можно говорить о том, что один лоббист всё провалил, а другой выиграл. Именно о таких проектах пишут в средствах массовой информации. Остальные, менее масштабные проекты обычно происходят в тени, незаметно.

— В какой структуре тяжелее всего продвигать проекты?

И.Т.: Верхом лоббистской деятельности считается принятие федерального закона, регулирующего отраслевой бизнес. Чтобы реализовать такой законопроект, нужно иметь хорошо налаженные контакты в Администрации президента, Правительстве, в отраслевом министерстве, в Государственной Думе и Совете Федерации. И везде есть свои сложности.

— Выходит, лоббисты продвигают закон о лоббизме, чтобы защитить себя?

И.Т.: Для большинства людей, к сожалению, слово «лоббизм» до сих пор имеет определённый подтекст: это коррупция, взятки, Уголовный кодекс. Но профессиональный лоббист как раз эти подходы исключает и действует иными методами, стремится к прозрачности и легитимности. Закон о лоббизме даст легитимность лоббистской деятельности в глазах общества и позволит совершенствовать механизмы цивилизованного лоббизма, основанного на прозрачности взаимодействия бизнеса и власти.

– Большое спасибо за интересную беседу. Желаю успехов в Вашем нелёгком деле.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА