«Медный всадник» Фальконе – движение и страсть в камне

О нём напоминала маленькая кофейная чашечка, которую передавали из поколения в поколение, как реликвию. Он сам с детства помнил эту чашечку, которую отец показывал, но в руки не давал.

Жизнь была такой, что об образовании думать не приходилось. Научился читать, писать кое-как в восемнадцать лет – и слава Богу. Мастеровому парню этих знаний вполне достаточно: главное, чтобы он был честен, хотел и умел трудиться и мог бы заработать себе на кусок хлеба. Всё к тому и шло, согласно планам отца и матери. А то, что сын прекрасно рисует – это всего лишь баловство. В то время рисунки для юного Фальконе были отдушиной, его страстью, впрочем, как и лепка.

Ему нужна была профессия резчика по мрамору. Вероятно, молодой подмастерье думал устроить свою судьбу не так, как планировали родители, а потому набрался решимости и однажды явился на порог известного в те времена скульптора. Вот что он напишет в своих мемуарах, когда станет известным:

«Сердце у меня то замирало, то колотилось.… Отступать было поздно, да и некуда». Он хотел повидать господина Лемуана. Когда тот предстал перед молодым человеком, он молча протянул ему свой рисунок. Несколько минут Лемуан так же молча рассматривал его, а затем принялся расспрашивать, есть ли другие рисунки, давно ли он работает, нравится ли ему рисовать?»

В тот же день Этьен Фальконе стал помощником известного скульптора Лемуана.
В восемнадцать лет он был только начинающим учеником. Его пробелы в образовании просто чудовищными, но чрезвычайно сильна жажда знаний, и он любит учиться и трудиться. Лемуан обучает по старинке, рекомендует побольше упражняться. Месяцы уходят на копирование античных голов, бюстов, торсов. Учитель-скульптор знакомит Фальконе и с современной французской скульптурой. Для этого не надо отправляться в дальние путешествия по городам и весям Франции. Достаточно оказалось одного Версаля.

Ж.-Б. Лемуан. Портрет Этьена Мориса Фальконе. 1741. Бумага, три карандаша Метрополитен-музей, Нью-Йорк. Фото: ru.wikipedia.org/ Общественное достояние

Фальконе прилежно зарисовывает замечательные скульптуры французских мастеров. Но влечёт его не эта декоративная красота. Он запомнил и полюбил одну скульптурную группу «Милон Кротонский, пожираемый львом» работы Пюже. Фальконе привлекает не статическая красота, а возможность изобразить в камне движение и страсть.

Для того чтобы стать членом Академии, молодой скульптор готовит свою скульптурную группу «Милон Кротонский, пожираемый львом». Версальская скульптура – только вдохновение, а решение темы совершенно оригинально и неожиданно. Работа Фальконе вызвала большой скандал в художественных кругах Парижа. Академический совет посчитал работу несамостоятельной. Фальконе показывает необыкновенную силу духа, проходит через многие унизительные «экзамены» и только через десять лет добивается звания академика.

А за эти годы он превратился в образованнейшего человека своего времени. Лишь понаслышке знавший о существовании античной культуры он становится её ценителем и знатоком. Он начал поздно, но мало кто может с ним сравниться в прочности и основательности знаний. Скульптор Фальконе теперь крепко стоит на ногах. Он преподаёт в Академии, является директором отделения скульптуры фарфоровой мануфактуры в Севре, имеет массу частных заказов. О нём знают во Франции.

Когда философ-просветитель Дени Дидро получил письмо из России от императрицы Екатерины II с просьбой порекомендовать ей хорошего скульптора для создания памятника Петру I, философ недолго думал. Конечно, Фальконе, чьи талант и мастерство были давно известны и уважаемы Дидро. Философ решил послать в Россию того, кого всегда называл «человеком, наделённым гениальностью и всеми теми качествами, которые совместимы и несовместимы с гениальностью».

Шёл 1766 год, когда пятидесятилетний скульптор выехал в Петербург вместе со своей ученицей, восемнадцатилетней Марией Колло. Двенадцать лет жизни посвятил скульптор созданию памятника Петру I. Идея воздвигнуть в Петербурге памятник великому монарху в те годы была не нова, она возникла ещё тогда, когда Пётр был жив. Но обстоятельства мешали воплощению задуманного. И только когда на российском престоле оказалась Екатерина II, идея стала воплощаться в жизнь. Мы не можем отказать императрице ни в уме, ни в дальновидности.

Она отвергла затею соорудить памятник ей самой. Куда лучше представлялось другое: отдать должное деятельности Петра и выступить в роли его прямой наследницы и продолжательницы. Монументу уготовано было почётное место в самом центре столицы – на площади «между Невой-рекой, Адмиралтейства и домом, в коем присутствует Правительственный Сенат». Вот тогда-то Денни Дидро и назвал имя Фальконе.

Браться за работу или не браться? Такого вопроса для Фальконе не существовало.

Монументальная статуя – это то, о чём давно мечтал скульптор. Прибыв в Петербург, он незамедлительно приступает к работе. По замыслу Фальконе, Пётр представлен верхом на вздыбленном коне, который поднялся на полном скаку по крутой скале и остановился на вершине у края обрыва. Подробности в описании этого памятника излишни: этот скульптурный шедевр хорошо известен во всём мире. Екатерине II модель памятника понравилась.

Для работы скульптору на Малой Морской улице в Петербурге было выделено место для мастерской. Начали с того, что во дворе насыпали большую груду песка. На это искусственное возвышение по очереди взлетали два лучших наездника и круто останавливали на вершине горячих коней из дворцовых конюшен. В документах сохранились даже клички коней: Бриллиант и Каприз. А Фальконе в это время быстро зарисовывал положение ног коней и поворот головы всадников.

Напомним, что конная статуя правителя и героя – достаточно традиционный жанр монументальной скульптуры со времён античности. Немало конных монументов украшают и поныне европейские города. Выражением идеи власти служила фигура всадника, облачённого в одеяния римского императора и восседающего на мерно ступающем или стоящем коне. Скульптор Фальконе отказался от традиционного пути.

Существенное отличие его Петра – в динамизме. Вздыбленный конь и сам всадник, устремлённый вперёд, олицетворяют собой силу и мощь движения. Конечно, Фальконе знал историю Петровской эпохи, знал об открытых Петром исторических перспективах для России. В мощном движении коня и всадника заложен глубокий, но абсолютно понятный символический смысл.

Фальконе отказался от традиционных аллегорических фигур, которые во многих европейских памятниках дополняли характеристику героя. В силуэт «Медного всадника» – именно так с лёгкой руки Пушкина называют этот памятник – введена лишь одна явная аллегория: змея, извивающаяся под копытами коня. Эта деталь необычайно важна для понимания идеи монумента. Змея олицетворяет зло, зависть и сопротивление – все враждебные силы, с которыми всегда, до конца своей жизни, боролся Пётр.

Конь, оторвавшийся передними ногами от скалы, должен был иметь дополнительную точку опоры, которая гарантировала бы устойчивость скульптуры. Изгиб тела змеи как раз и явился той дополнительной опорой. Русский скульптор Фёдор Гордеев вылепил змею с таким мастерством, что она органично вошла в общий комплекс монумента.

Через несколько лет неустанных трудов скульптора конь и всадник были готовы. Но голова Петра никак не удавалась Фальконе. И тут оказалось, что тот правильно поступил, взяв с собой в Петербург ученицу Марию Колло.

Талантливый скульптор-портретист, она за одну ночь сделала прекрасный эскиз, дающий новый образ Петра I. Фальконе был очень доволен её работой:

« … Этот портрет, смелый, колоссальный, и столь выразительный».

Много лет спустя, уже в Париже, получив из Петербурга золотую и серебряную медали, он счёл своим догом переслать серебряную медаль Марии Колло. Он писал:

«Вы сделали великолепную голову Петра I, и в соответствии с моими средствами и моей оценкой этого портрета, я прошу Вас принять благодарность за это в доказательство Вашего рвения и Вашего таланта…»

Итак, скульптура была готова, оставалось дело за пьедесталом. Смелая композиция статуи продиктовала Фальконе необходимость по-новому решать и эту задачу. У скульптора возникла мысль сделать постамент в виде естественной монолитной скалы. Всадник преодолел подъём и стоит на вершине. Это явилось бы метафорой тех трудностей, которые преодолевал Пётр на своём жизненном пути. Отыскать цельную скалу огромного размера для пьедестала оказалось задачей трудной.

В Академии художеств появилось объявление, в котором говорилось, что тот, кто найдёт камень «пяти сажен и одного аршина в вышину», получит вознаграждение. Через два месяца в Петербург явился крестьянин Семён Вишняк из деревни Лахта. Он рассказал, что в двенадцати верстах от города есть такой камень. Он огромный. На него, говорят, взбирался сам Пётр, чтобы осмотреть окрестности. Это – Гром-камень. Так зовут его в народе, потому что ударом молнии в нём была выбита небольшая расщелина. Сама природа словно создала этот монолит для пьедестала. Специальная комиссия во главе с Фальконе осмотрела этот камень и одобрила его доставку в Петербург.

Началась большая работа. Решено было подтащить эту громадину к Финскому заливу и далее водным путём отправить в Петербург. Сначала в лесу прорубили дорогу. Из толстых брёвен сколотили платформу специального устройства. Под монолит были подведены два параллельных деревянных жёлоба, по ним перекатывались бронзовые шары.

Передвигался камень с помощью канатов. По сигналу барабанщика рабочие подтягивали камень по желобам. Двигались, конечно, очень медленно. Таким образом камень был доставлен к берегу Финского залива. Путь по лесной дороге продолжался пять месяцев. Теперь камню предстояло путешествие по воде. Для этого было построено специальное грузовое судно. Русские, по мнению Фальконе, показали техническое чудо. Посмотреть на катящуюся и плывущую гору приезжало множество любопытных. Посетила работы и Екатерина II. По её приказу была выбита памятная медаль с изображением камня и надписью «Дерзновению подобно».

Камень доставили в Петербург и при огромном стечении народа выгрузили на берег у Сенатской площади. Поэт того времени Василий Рубан написал:

Нерукотворная здесь росская гора,
Вняв гласу Божию из уст Екатерины,
Прешла во град Петров, чрез Невские пучины
И пала под стопы Великого Петра.

Не менее удивительна и история отливки «Медного всадника». Сложность литейных работ состояла в том, что верхняя часть памятника должна была быть более лёгкой, чем круп коня и его ноги. Это обеспечивало устойчивость скульптурной группы, имевшей три точки опоры. Убедившись в невозможности доверить столь ответственное дело кому-либо, Фальконе сам взялся за литьё. Предварительно он изучает литературу и делает пробные отливки.

Скульптор нашёл себе помощника по душе в лице литейщика Емельяна Кайлова, имеющего большой опыт работы в Арсенале. Приступили к литью. По недосмотру одного рабочего верхняя часть формы сгорела, и разлившийся раскалённый металл вызвал пожар в мастерской. В этот критический момент Кайлов проявил хладнокровие, самоотверженность и профессионализм. С риском для жизни он продолжил отливку статуи. После повторного литья верхней части монумента обе половины были соединены по шву и прочеканены.

Создание памятника Петру стало крупным событием в общественной и культурной жизни России XVIII века. В 2022 году исполнится 240 лет со дня открытия этого уникального памятника Петру I. 18 августа 1782 года упал полотняный занавес. Воздух огласился криками многочисленной толпы, громом труб полковых оркестров и пушечными залпами. Недаром двенадцать лет трудился Фальконе.

Вздыбленный конь, стремительно поднявшийся на крутизну скалы, резко остановился над обрывом, растоптав своими копытами змею. В посадке головы всадника, в его простёртой руке чувствуется сила и уверенность властелина. С любой точки, с любого расстояния «гигант на скачущем коне» производит потрясающее впечатление. Пушкин в поэме «Медный всадник» написал:

Какая дума на челе!
Какая сила в нём сокрыта!
Куда ты скачешь, гордый конь,
И где опустишь ты копыта?
О мощный властелин судьбы!
Не так ли ты над самой бездной
На высоте, уздой железной
Россию поднял на дыбы?

К сожалению, Фальконе и Колло не присутствовали на торжественном открытии монумента. Екатерина, по неизвестной нам причине, потеряла интерес к французскому скульптору. Начались конфликты с российскими сановниками, которые пытались навязать скульптору свою волю. Фальконе покинул Россию за несколько лет до открытия памятника. Но свою часть работы он с честью выполнил. В прощальном письме мастер писал:

«Среди всего того, что заставляли меня претерпевать, я работал как художник, который ставит достоинства порученной работы выше человеческих фантазий».

Вернувшись во Францию, Фальконе посвятил себя обработке и изданию трактатов по искусству. До конца своей жизни он считал памятник российскому императору своим главным достижением. Этот памятник – слава России и Франции на века.

Лариса Михайлова — филолог-преподаватель русского языка и литературы. Опыт работы — 40 лет. Окончила факультет русской филологии Самаркандского государственного университета. Специализация — журналистика. Публикуется в СМИ с 2005 г. С 2015 г. сотрудничает с The Epoch Times.