Как расширение прав человека усиливает государственный контроль, неблагодарность и негодование

Концепция прав человека, как только она связывается с материальными благами, оказывает глубокое разрушительное воздействие на человеческую личность.

Это убеждает многих людей, что им отказывают в том, на что они имеют право просто потому, что они живы; это также ограничивает или подавляет моральное воображение.

Если вы получаете то, что считаете вам причитающимся, вы неблагодарны, потому что в конце концов это только ваше право, и вы имели на это право; если вы этого не получаете, вы обижены, потому что вас обманули в том, что вам причитается.

Неблагодарность, возможно, менее вредна, чем обида, но тем не менее это плохая позиция по отношению к миру.

Как только какая-то материальная выгода объявляется правом, люди перестают думать, почему она может быть желательна по другим причинам или о том, как лучше всего обеспечить её, кроме как по постановлению правительства.

Более того, провозглашение права на ощутимую, материальную выгоду обязательно увеличивает власть государства по отношению к отдельному гражданину и фактически косвенно наделяет государство неограниченными полномочиями.

Комиссия по правам человека Новой Зеландии, настоящий Александр Македонский, вечно находящийся в поисках земель для завоевания, начала расследование того, что она называет «массовым нарушением прав человека».

Стало быть, правительство Новой Зеландии потворствует произвольным арестам критиков, их пыткам и учреждению несправедливых судов, до сих пор не замеченных остальным миром?

Нет. «Массовый провал в области прав человека» — это предполагаемый жилищный кризис в стране. Не желая отставать, специальный докладчик Организации Объединённых Наций по вопросу о праве на достаточное жилище назвала сложившуюся ситуацию «кризисом в области прав человека».

Цены на дома в Новой Зеландии резко выросли в последние годы. Арендная плата также возросла, и на продажу выставлено меньше домов, чем в предыдущие полтора десятилетия. Увеличилось число бездомных. Роль низких процентных ставок в сочетании с созданием денег может предложить, по крайней мере, частичное объяснение: кто сказал, что в последние годы наблюдалась низкая инфляция?

Докладчик ООН сказала:

«Жилищные условия [в Новой Зеландии] — высокий уровень бездомности, недоступный жилищный фонд, недоступность и рост арендной платы, неудовлетворительные условия, включая перенаселённость, отсутствие социального, доступного и общинного жилья для нуждающихся, наряду с обилием недоступного семейного жилья, доступного для домовладения — всё это несовместимо с правом на жильё».

Этот маленький отрывок речи — мечта тоталитарного диктатора. Это дало бы ему возможность вмешиваться почти во все аспекты жизни гражданина, чтобы обеспечить соблюдение предполагаемых прав человека, особенно когда последние также включают права на здравоохранение, образование, досуг, одежду, питание и так далее.

Может ли существовать право на жильё или, как выразилось правительство Новой Зеландии, на достойное жильё? Если бы такое право действительно существовало и соблюдалось, зачем кому-то понадобилось покупать дом или платить арендную плату?

В конце концов, моё право на достойное жильё зависит от моего поведения, поскольку, если бы оно зависело от таких мелочей, как оплата, это не было правом.

Если я откажусь платить арендную плату, то вы — остальная часть общества — тем не менее неизбежно обязаны предоставить мне достойное жильё. Ничто из того, что я делаю или не делаю, не может отменить моё право на достойное жильё, предположительно так же, как профессиональный преступник в равной степени защищён от произвольного ареста и имеет право на справедливое судебное разбирательство, как и самый честный и респектабельный гражданин.

Фактически право на жилище полностью подрывает безопасность частной собственности.

Столкнувшись с жилищным кризисом, правительство, которое обязано гарантировать достойное размещение населения (в противном случае это нарушает права человека), может решить, что мой дом больше, чем мне нужно, и может любезно разместить человека или семью, которые нуждаются в таком жилье.

Очень скоро мы можем прийти к советской системе коммунальных квартир, введённой в качестве чрезвычайной меры для борьбы с «кризисом» и длящейся не менее полувека.

Конечно, западные правительства не зашли бы так далеко, по крайней мере, пока ещё были выборы: большинство населения по-прежнему имеет приличное жильё, по крайней мере, по стандартам всех ранее существовавших обществ, несмотря на жилищный кризис.

Тем не менее слова докладчика ООН, должно быть, были музыкой для ушей бюрократов, поскольку они подразумевали как минимум такие меры, как контроль за арендной платой и ценами, а также выгодные контракты на строительство «социального» жилья — часто, в современном мире, антисоциального жилья.

Кроме того, ни в коем случае не будет выполнена работа бюрократов, поскольку то, что считается «достойным» жильём, меняется по мере повышения уровня жизни или, по крайней мере, количества имущества и удобств, которые считаются необходимыми. Обеспечение соблюдения права на достойное жильё — это работа не на всю жизнь, а на вечность.

Итак, я слышу, как возражающие говорят: вы выступаете за инфляцию цен на недвижимость, высокую арендную плату, перенаселённость и бездомность? Конечно, это не так; но это не потому, что я считаю, что они ущемляют чьи-либо права, а потому, что они являются причиной несчастья и даже бедности.

Мне вспоминается тот случай, когда я сказал некоторым удивлённым студентам-медикам, что не верю, что у кого-то есть право на здравоохранение. «Значит, Вы бы бросили людей умирать на улице?» — таков был их ответ; и когда я спросил, могут ли они придумать какую-либо причину, по которой людей нельзя оставлять умирать на улице, кроме того, что они имеют право на медицинскую помощь, они не смогли придумать ни одной.

Доброте, порядочности, состраданию, даже личным интересам не было места в их моральной вселенной: права человека на материальные блага были кукушкой в их умственном гнезде добродетелей, они выбросили все остальные.

Бюрократы и политики любят права человека за ощутимые выгоды, а также за обозначение ситуации как кризисной (а не, скажем, проблема), потому что они предполагают необходимость немедленных и решительных действий — отдельно от всех, это само собой разумеется. Такие права человека и предполагаемые кризисы дают им основания для захвата контроля.

Докладчик ООН по предполагаемому праву человека на жилище имеет очень грубое представление об этой проблеме и её причинах. Она предполагает, что, как и все проблемы, их можно просто устранить.

Её видение — это видение льстецов Канута, которые думали, что король настолько могуществен, что может сделать всё, что угодно, одним своим приказом, например, повернуть волны вспять. Я не являюсь слепым поклонником премьер-министра Новой Зеландии Джасинды Адерн, но она, безусловно, была права (и, возможно, даже храбра), сказав, что никакого чудодейственного средства нет.

Теодор Далримпл — врач на пенсии. Он является редактором журнала City Journal of New York и автором 30 книг, в том числе «Жизнь на дне». Его последняя книга — «Эмбарго и другие истории».

Взгляды, выраженные в этой статье, являются мнениями автора и не обязательно отражают взгляды Эпохи.

Источник: The Epoch Times