Китаянка рассказала, что в Дубае есть секретная китайская тюрьма, где содержатся уйгуры

Молодая китаянка рассказала, что её вместе с двумя уйгурами продержали восемь дней в секретном центре содержания под стражей в Дубае. Это может быть первым доказательством того, что Китай имеет «чёрные тюрьмы» за пределами своих границ.

26-летняя У Хуань скрывалась в Дубае от экстрадиции в Китай, потому что её жених считался китайским диссидентом. Она рассказала Associated Press, что 27 мая была похищена из отеля в Дубае и задержана китайскими властями на вилле, превращённой в тюрьму, где она видела двух других заключённых — уйгуров.

Она сказала, что её допрашивали на китайском языке, угрожали, а также заставили подписать документы, в которых её жених обвинялся в домогательствах к ней. 8 июня она была освобождена и сейчас ищет убежища в Нидерландах.

«Чёрные тюрьмы» распространены в Китае, но рассказ У — единственное известное экспертам свидетельство того, что Пекин создал их в другой стране. Это показывает, что Китай всё активнее использует своё международное влияние для задержания или возвращения граждан, покинувших страну, независимо от того, являются ли они диссидентами, подозреваемыми в коррупции или этническими меньшинствами, такими как уйгуры.

Неизвестно точное расположение виллы-тюрьмы, в которой держали У, однако репортёры видели подтверждающие доказательства, в том числе штампы в её паспорте, телефонную запись китайского чиновника, задающего ей вопросы, и текстовые сообщения, которые она отправляла из тюрьмы пастору, который помогал паре.

Представитель Министерства иностранных дел Китая Хуа Чунин заявил:

«Я могу сказать вам, что всё это не соответствует действительности».

Дубай не ответил на многочисленные телефонные звонки и просьбы о комментариях.

Ю-Цзе Чен, доцент тайваньской академии Sinica, сказала, что не слышала о китайской секретной тюрьме в Дубае, и что подобное учреждение в другой стране было бы необычным. Однако она отметила, что это соответствует попыткам Китая вернуть граждан как официальными средствами, такими как подписание договоров об экстрадиции, так и неофициальными, такими как отмена виз или оказание давления на семью.

Чен сказала, что уйгуры, в частности, были экстрадированы или возвращены в Китай, который задерживает их по подозрению в терроризме или даже за относительно безобидные действия, такие как молитва. Но У и её жених, 19-летний Ван Цзинюй, не уйгуры. Они ханьские китайцы, основная этническая группа в Китае.

У Хуань (справа) и Ван Цзинюй в конспиративном доме на Украине 30 июня 2021 года. (AP Photo)

Дубай издавна был местом, где уйгуров допрашивали и депортировали обратно в Китай. Активисты говорят, что в Дубае проводятся тайные допросы. Радха Стирлинг, адвокат, основавшая правозащитную группу «Задержанные в Дубае», рассказала, что она работала примерно с дюжиной человек, которые сообщили, что их держат на виллах в ОАЭ, включая граждан Канады, Индии и Иордании, но не Китая.

«Нет сомнений в том, что ОАЭ задерживали людей от имени иностранных правительств, с которыми они состоят в союзе, — сказала Стирлинг. — Я не думаю, что они откажут в просьбе такому могущественному союзнику».

27 мая, по словам У, она была допрошена китайскими чиновниками в её отеле, а затем доставлена ​​полицией Дубая в полицейский участок на три дня. На третий день к ней приехал китаец, который представился как Ли Сюхан. Он сказал ей, что работает в китайском консульстве в Дубае, и спросил, брала ли она деньги у иностранных групп, чтобы действовать против Китая.

Ли Сюхан указан в качестве генерального консула на сайте китайского консульства в Дубае. Консульство не отвечало на многочисленные звонки с просьбой прокомментировать ситуацию и поговорить с Ли напрямую.

У сказала, что на неё надели наручники, посадили в чёрную «Тойоту» и через полчаса привезли в трёхэтажную белую виллу, где комнаты были переделаны в камеры.

Её поместили в отдельную камеру с тяжёлой металлической дверью, кроватью, стулом и белым флуоресцентным светом, который никогда не выключали. Она сказала, что её несколько раз допрашивали на китайском языке и угрожали.

По словам У, однажды она увидела ещё одну заключённую, уйгурку, ожидающую, чтобы воспользоваться туалетом. В другой раз она услышала, как женщина-уйгурка кричала по-китайски: «Я не хочу возвращаться в Китай, я хочу вернуться в Турцию». У сказала, что она определила женщин как уйгуров на основании их отличительной внешности и акцента.

Охранник дал ей телефон и сим-карту и велел позвонить её жениху и пастору Бобу Фу, главе христианской некоммерческой организации ChinaAid, которая помогала паре.

Ван подтвердил AP, что У звонила и спрашивала о его местонахождении. Пастор сказал, что за это время он получил от неё четыре или пять звонков с неизвестного телефонного номера в Дубае. Она плакала и говорила бессвязно. Текстовые сообщения, которые У отправила пастору в то время, тоже были бессвязными и беспорядочными.

По словам У, от неё требовали подписать документы, свидетельствующие о том, что Ван преследовал её.

«Я очень боялась и была вынуждена подписать документы», — сказала У.

После освобождения У улетела на Украину, где воссоединилась с Ваном. После угроз со стороны китайской полиции, что Вану может грозить экстрадиция из Украины, пара сбежала в Нидерланды. У говорит, что скучает по родине.

«Я обнаружила, что люди, обманывающие нас, — китайцы, это наши соотечественники причиняют нам вред», — сказала она.

Номаан Мерчант и Мэтт Ли

Источник: The Epoch Times