К чему приведёт ипотечный бунт в Китае?

Начавшееся в 2020 году подавление компаний, занимающихся недвижимостью с высокой задолженностью, вызвало кризис ликвидности и не позволило застройщикам, таким как Evergrande, выйти на кредитные рынки, лишив их наличных денег для завершения строительства квартир. Внезапно строительство, которое раньше длилось от 12 до 18 месяцев, растянулось на годы или вообще было остановлено. Все это время покупателям приходилось платить по ипотечным кредитам, что является причудой китайского рынка, где платежи начинаются с предпродажного депозита задолго до того, как работа будет завершена. Результатом этого стали протесты и «ипотечные бойкоты», распространившиеся по всему Китаю.

Поэтому сегодняшние протесты — от Пекина до Гуанси, а позже и в Гонконге, проходят отнюдь не за демократию, как в 1989 году на площади Тяньаньмэнь и как в 2020 году в Гонконге. Они направлены против застройщиков, которые скрылись с первоначальными взносами, так и не предоставив обещанных квартир. Эти дома сейчас выглядят как серые и безжизненные громады без окон, электричества, воды, лифтов и жильцов, недоступные для семей, которые купили эти квартиры.

Данная ситуация имеет глубокий политический резонанс, поскольку является прямым следствием провальной экономической политики китайского лидера, который стремится к беспрецедентному третьему сроку на пост генерального секретаря Коммунистической партии Китая (КПК).

Правило «трёх красных линий»

В 2020 году Си Цзиньпин ввёл правило «трёх красных линий» [/simple_tooltip] против раздувающихся долгов застройщиков, что ограничило доступ к капиталу для наиболее задолжавших и привело к волне дефолтов по облигациям. У застройщиков не было денег на продолжение строительства зданий, за которые уже заплатили люди.

Потенциальные покупатели нового жилья обратили на это внимание и стали воздерживаться от покупок новых квартир в недостроенных домах, строительство которых, возможно, никогда не завершится. Спрос на новое жильё снизился так же из-за замедления экономики, вызванной блокировкой COVID-19. В отрасли с высоким уровнем заёмных средств всё это ограничивает доходы застройщиков и создает высокую вероятность дефолтов.

Без государственной поддержки сектор, вероятно, будет страдать в течение многих лет, а возможно и вовсе потерпит крах.

Незавершенные многоквартирные дома в жилом проекте PhoenixCity, разработанном компанией CountryGardenHoldingsCo. в Шанхае 17 января 2022 года. Кризис, охвативший китайский сектор недвижимости, привёл к падению акций и облигаций застройщика на фоне опасений, что неудачная попытка привлечения средств может быть предвестником ослабления доверия. (QilaiShen/BloombergviaGettyImages)

Стрессовые факторы

Инвесторы уже оценивают убытки в размере $130 млрд  по облигациям китайского сектора недвижимости, деноминированным в долларах на сумму 200 миллиардов. Из 500 непогашенных облигаций, выпущенных китайскими застройщиками, две трети находятся на территории проблемного долга из-за того, что они торгуются по цене менее 70 центов за доллар. Некоторые облигации на сотни миллионов долларов, в том числе облигации обанкротившегося мега застройщика ChinaEvergrande, торгуются на уровне всего 9 или 10% от номинальной стоимости, что подразумевает высокую вероятность дефолта.

Дополнительные меры Пекина, такие как снижение ипотечных ставок с 4,45 до 4,3% 22 августа и снижение на предыдущей неделе среднесрочной ставки по однолетним кредитам с 2,85 до 2,75%, будут иметь незначительный эффект и могут привести к росту инфляции.

Международное рейтинговое агентство Moody’s InvestorService ожидает, что дефолты в этом секторе будут продолжаться в течение 2022 года, поскольку из-за укрепления доллара китайским застройщикам становится сложнее выплачивать кредиты, номинированные в долларах.

Это имеет широкие последствия для большего числа секторов, поскольку примерно 30% экономики Китая приходится на сектор недвижимости и находится в долгу перед финансовым сектором. Это означает, что вся экономика движется к кризису.

К экономическим стрессовым факторам в Китае добавляется пузырь на рынке ценных бумаг и небывалая засуха, которая в некоторых местах является самой большой начиная с 1865 года. Из-за засухи замедлилась работа и закрылись такие заводы, как Tesla и Toyota.

Пытаясь составить экономическую конкуренцию Соединенным Штатам и Европе, Китай планирует достичь пика выброса углекислого газа к 2030 году. Это может повысить вероятность засух и других экологических последствий.

Другими показателями растущего экономического стресса в Китае являются законы США, которые требуют исключения китайских компаний из списков за несоблюдение правил аудита, а также предупреждения институциональных инвесторов о том, что Китай практически непригоден для инвестиций. Доверие инвесторов снижается, в том числе, из-за территориальной экспансии Пекина в отношении Тайваня.

25 августа основатель Huawei, предупредил своих сотрудников о предстоящих трудных временах. Потребительская и производственная активность в Китае снизилась, а безработица среди молодежи достигла рекордно высокого уровня в 19,9%.

Последствия неудачной экономической политики Си взаимосвязаны. Они уменьшают государственные доходы, необходимые для спасения сектора недвижимости.

Поскольку обычные граждане страдают от последствий неумелой китайской политики, несогласие и ипотечные бойкоты могут перерасти в бойкоты арендной платы и налогов; в Китае около 200 млн человек арендуют жилье.

Растущие протесты демонстрируют ошибки китайского лидера в том, что он откусывает больше, чем может проглотить, и не только в экономическом плане. Ситуация также усугубляется неадекватной реакцией китайских властей на пандемию и агрессивной внешней политикой.

Хотя протесты номинально направлены против застройщиков, в более широком смысле они направлены против Компартии Китая (КПК) и её лидера Си Цзиньпина. Если протесты усилятся, то это может привести к падению действующей власти в Пекине. Поэтому её выживание зависит от возобновления остановленных проектов развития и блокировок призывов в интернете к новым протестам.

Мнения, выраженные в этой статье, являются мнением автора и не обязательно отражают точку зрения The Epoch Times.

Андерс Корр получил степень бакалавра/магистра политологии в Йельском университете (2001) и докторскую степень в области государственного управления в Гарвардском университете (2008). Он является директором компании CorrAnalyticsInc., издателем журнала JournalofPoliticalRisk, и провел обширные исследования в Северной Америке, Европе и Азии. Его последние книги — «Концентрация власти: институционализация, иерархия и гегемония» (2021) и «Великие державы, великие стратегии: новая игра в Южно-Китайском море» (2018).