Обвал китайской биржи был подстроен?

Когда 1 июля свыше 200 миллионов акций  китайской государственной компании Sinopec наводнили  рынок, приведя к резкому падению цен в 10%, у Чжу, инвестора из Торонто, появились нехорошие подозрения. /epochtimes.ru/

Этот же сценарий повторился на следующий день. Массовая продажа акций другой государственной компании снова привела к 10% падению. То же самое произошло с акциями тысяч других компаний, как маленьких, так и крупных.

Чжу, работающий на бирже 25 лет, считает, что здесь речь идёт о спланированном обвале рынка. «Этот резкий и крупный обвал не был связан с внешними потрясениями. Это говорит о том, что это не было нормальным колебанием рынка, ― написал он в письме, ― ясно видно, что акциями манипулировали. Они падали в цене с огромной скоростью, несмотря  на многочисленные усилия властей остановить падение».

«Трудно сказать, кто манипулировал акциями и финансировал это, но очевидно, что это было сделано не ради получения выгоды. Они даже не заботились, чтобы сохранить свой капитал. Тогда для чего это было сделано?».

Было ли падение акций Sinopec искусственно спровоцировано, определить сложно и даже невозможно.  Но теория о том, что события на китайском рынке были вызваны махинациями и, возможно, политическими причинами имеет реальные основания.

Другой эксперт Джон Карнс также считает, что за колебаниями рынка стояла политика, но иного рода: «Там  где Чжу видит заговоры и махинации, я вижу неудачное регулирование.  Позвольте рынку работать свободно, и он станет более гибким и в результате менее подверженным манипуляциям».

Однако вмешательство политики в работу биржи всегда было отличительной особенностью китайского фондового рынка с самого момента его зарождения.

Фондовый рынок как политический инструмент

Когда в конце 90-х была создана Шанхайская биржа, у неё было две цели ― и обе политические. Первая ― обуздать и поглотить частные биржи, которые как грибы возникли по всему Китаю в 80-е годы. Тогда частные предприниматели пытались найти финансирование для своего бизнеса. Вторая ― привнести капельку эффективности и современного корпоративного управления в раздутый государственный сектор. Параллельно чиновники и члены партийной элиты сумели заработать на приватизации государственных активов.

С тех пор биржа работает под руководством государства. В 90-е годы биржу использовали для реструктуризации государственных предприятий, в первое десятилетие XXI века ― как инструмент для рекапитализации государственных предприятий, а в последние 18 месяцев, чтобы высосать избыток капитала. В противном случае, население вкладывало бы его  и в без того перегретый рынок недвижимости.

В итоге китайский фондовый рынок не является биржей в общепринятом понимании: средством для эффективного распределения капитала. Она ― политический инструмент для коммунистической партии.

Рост биржи, спровоцированный властями

Китайский фондовый рынок достиг своего пика в середине июня. Индекс Шанхайской биржи  удвоился за период с 1 августа 2014 года по 12 июня 2015 года, а индекс Шэньчжэньской биржи ― почти утроился.

Стремительное оживление на биржах, которое произошло в атмосфере замедленного роста экономики, было спровоцировано китайскими властями.

Полицейские у Китайского народного банка в Пекине 8 июля 2015 года. Фото: Greg Baker/AFP/Getty Images

«Жэньмин жибао», официальная газета компартии, писала:  «На этот раз бычий рынок ― это не рынок спекуляций, а рынок надёжности, ― писала газета, ― огромные дивиденды, вызванные реформами в  Китае, будут способствовать долговременному, стабильному и растущему фондовому рынку».

Государственные СМИ заполнили пропагандистские статьи, в которых говорилось, что вклад денег в фондовый рынок ― это беспроигрышное решение.  На пике роста биржи простые  китайцы массово вкладывали в биржу свои сбережения, предварительно проконсультировавшись с гадалками. Брокерские счета стали открывать даже буддийские монахи.

Индивидуальные инвесторы одалживали деньги, чтобы вложить их в биржу. Китайские власти разрешили им даже закладывать своё жильё для игры на фондовом  рынке.

Цель подобных действий была ясна: рост биржи вселял веру в китайскую экономику. Государственное новостное агентство писало: «Уверенность в фондовом рынке заразила всё общество оптимизмом и верой в развитие».

Инвесторы со всего Китая вложили деньги в биржу, поддавшись многочисленным обещаниям властей, которые гарантировали социальную стабильность.

Продуманный обвал?

Недавний рост биржи был спровоцирован политикой и пропагандой компартии. Возможно, что и её обвал  ― также продуманный политической маневр.

Если руководствоваться понятиями западных фондовых рынков, такая теория кажется надуманной. Но в китайских реалиях, где любые события имеют политическую подоплёку, она не звучит невероятно.

Ван Цзяньго, профессор менеджмент-колледжа при Пекинском университете, выразил подобную точку зрения в своём блоге на Sina Weibo в начале июля.

«Всё выглядит как цепь запланированных событий. «Финансовый заговор» в таких масштабах невозможно осуществить без продуманного плана и знаний о слабостях соперника и его безграмотности в финансовых вопросах, ― пишет он, ― пропаганда, финансовый леверидж, продажи без покрытия и выбор момента ― всё сработало одновременно. Невероятное хитроумие одной фракции и самонадеянность другой привели к результату, который мы наблюдали».

Ван не пояснил, про какие фракции он говорит. Но в Китае в последние три года есть только две серьёзные политические группировки: сторонники нынешнего главы Китая Си Цзиньпина и фракция Цзян Цзэминя, бывшего главы компартии.

Хитрая фракция ― это, вероятно, группировка Цзяна. Она спровоцировала фондовый кризис, чтобы навредить репутации Си Цзиньпина, который за последние два года почти уничтожил группировку Цзяна.

Цзян пришёл к власти после подавления протестов на площади Тяньаньмэнь в 1989 году и покинул официальные посты в 2002 году. Но он продолжал руководить китайской политикой ещё целое десятилетие. С приходом к власти Си Цзиньпина Цзян утратил контроль над армией и органами госбезопасности, но не над финансовым сектором.

Ван Цзяньго добавляет: «Падение биржи разорило китайцев и ударило по руководству компартии. Удар был нанесён в тот момент, когда премьер-министр находился за пределами страны ― какой коварный ход!».

«Китайская экономика была практически уничтожена ими. Они планировали разрушение экономики Китая», ― написал Ван.

Премьер-министр Ли Кэцян уехал в Европу 28 июня и вернулся в Китай 3 июля.

Как можно осуществить такую манипуляцию рынком? Эксперты расходятся во мнении, действительно ли китайская биржа состоит в основном из мелких инвесторов, либо управляется и контролируется элитой и заинтересованными группами. При последнем сценарии размах махинаций может быть больше.

Financial Times недавно опубликовала анализ, согласно которому розничные инвесторы «составляют всего 5% или меньше от общего объёма рынка».

В книге «Приватизируя Китая» Карл Вальтер и Фрейзер Хави описывают случай манипуляции рынком, когда некий Лу Лян контролировал группу из 1 575 индивидуальных инвесторов, чтобы сначала повысить, а потом обвалить цены на свои акции, заработав на этом большие суммы денег.  В целом количество брокерских счетов, задействованных в этой схеме, могло достигать 14 000.

Спасение рынка

Было ли падение биржи продуманной политической атакой на Си Цзиньпина или просто внезапной, но закономерной дефляцией раздувшегося фондового пузыря,  в обоих случаях чувствовалась тяжёлая рука государства.

«В недели, последовавшие за падением, почти половина рынка была заморожена. То есть половину акций, котирующихся на бирже,  нельзя было ни покупать, ни продавать. Были введены и другие радикальные  меры. Например, ведущим акционерам запретили продавать акции. Также приняли беспрецедентные ограничения на биржевые операции», — рассказал Гордон Чан, эксперт по Китаю.

Власти объявили о создании фонда в $20 миллиардов для поддержки рынка. Банки и фондовые компании объявили солидарность с центральным правительством. А 9 июля Мэн Цинфэн, заместитель главы министерства безопасности, объявил о начале расследования падения биржи и поиска виновных. Видимость автономности фондового рынка  от политической системы полностью исчезла.

Версия на английском