Очень много «почему?»

Говорю себе: не претендую на Истину, ищу её. Смерть маленькой Рейчл, как говорят, спасла шестьдесят тысяч умирающих от жажды детей в Африке. Гибель одной девятилетней девочки в автокатастрофе уравновешивается спасением тысячи жизней? Вопрос задан.

История Рейчл трогательна. У девочки было доброе сердце. За свои девять прожитых лет она пыталась помогать сначала больным раком детям, дважды остригая свои волосы на парики. Затем пыталась помочь умирающим от жажды африканским детям. Ей удалось собрать только 300 долларов для этой цели. И вдруг — катастрофа, столкнулись на скоростном шоссе двадцать автомобилей, все выжили, одну Рейчл не удалось спасти. Только после её смерти люди очнулись, стали покорно махать одной рукой навсегда уходящему поезду, другой утирать появившуюся слезу сочувствия. Собрали больше миллиона долларов на постройку водоочистительных устройств, что спасло около 60 тысяч жизней.

Почему? Почему именно гибель доброй девочки пробудила людей к пожертвованию денег, а не её призыв при жизни пожертвовать через социальные сети и призыв благотворительных организаций? Неужели нельзя было решить проблему питьевой воды в Африке на государственном уровне? ООН сообщала о четырёх тысячах ежедневно умирающих детей. Не нашлось ни одного состоятельного государства, которое разрешило бы проблему питьевой воды в Африке при нынешних развитых технологиях?

Ни в одной передаче о Рейчл не задаётся вопрос «почему?». Говорится о том, какая замечательная девочка, как её хорошо воспитали родители т.п. Родителей погибшей девочки публика приветствует стоя. Всеобщее уважение и признательность. После… после смерти — сочувствие, сожаление… Но почему после смерти, а не до? И почему должны умирать замечательные дети, чтобы возникло сострадание у взрослых? Что происходит во взрослых сердцах?

Вопрос, оказывается, не один, вопросов много. Стихотворение Баха Ахмедова тут кстати, оно отчасти отвечает на один из вопросов:

А вдруг её однажды нам покажут?

Картину нашей жизни, целиком.

Заснеженные контуры пейзажа,

и где-то вдалеке — наш старый дом.

Под снегом всё: кусты, деревья, тропки…

А белизна пугает и влечёт.

Но в ночь уходит день, такой короткий,

и Млечный Путь ложится на плечо.

Добраться бы скорее до ночлега

в картине, где тебя как будто нет.

Лишь магия сверкающего снега

в звенящей тишине прожитых лет.

Добраться бы…

И хоть чуть-чуть согреться.

Неважно, что заносит снег следы.

Дожить бы до божественного детства,

до света первозданной чистоты.

Рейчл жила и осталась жить в своём «божественном детстве со светом первозданной чистоты». А мы? У каждого своя судьба, скажете, что суждено каждому пройти, то он и пройдёт. Смирение — хорошее качество, но оно слишком приближено к равнодушию. В Китае уже пятнадцать лет у узников совести (их для удобства называют политическими заключёнными) вырезают органы, они осмелились верить не компартии, а древнему учению Фалунь Дафа. Совершается преступление на государственном уровне, явный произвол и террор, однако равнодушие тут тоже вмешалось и не даёт людям крикнуть «Стоп!» из-за страха перед «сильной» державой и других видов малодушия.

А Рейчл бы не смирилась, ей бы доброе сердечко не позволило смолчать. Она бы подняла шум в социальных сетях, и у неё бы хорошо это получилось. Почему?