О чём мы можем узнать из Танаха сегодня?

«Я прошёл через метаморфозу», — говорит мне 38-летний раввин Нехемия Штайнбергер, директор ультраортодоксальной подготовительной школы Еврейского университета и раввин синагоги в районе Тальбия в Иерусалиме.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Я вырос в ультраортодоксальном обществе в Иерусалиме, десять лет учился в ультраортодоксальной ешиве и познакомился с Танахом (Священное писание) только в относительно позднем возрасте. Я знал истории из Книги Бытия с детского сада, но начал углубляться в их изучение только в 27 лет. Будучи ультраортодоксом, я не всегда считал, что мне нужно интегрироваться в общество. Танах изменил меня.

Вот почему сегодня я стараюсь продвигать изучение Танаха в ультраортодоксальном обществе. Я считаю, что это главный фактор его интеграции в систему образования, высшего образования и трудоустройства — то, чем я занимаюсь в своей подготовительной школе. Сегодня ультраортодоксы оторваны от Танаха, и для этого есть серьёзные причины Успешная интеграция ультраортодоксальной общественности в Государство Израиль — это не нечто техническое, это дело идентичности, и приближение к Танаху связано с этим.

— В светской израильской публике существует мнение, что ультраортодоксы целыми днями сидят и изучают Танах, а вы говорите обратное — что они почти никогда с ним не знакомятся.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Нет. Как правило, ультраортодоксальное общество не имеет дела с Танахом. То, что вы там слышите о Танахе, происходит в основном в младшем школьном возрасте и на достаточно поверхностном уровне знакомства, в основном при посредничестве толкований, в основном на уровне мидрашей. То есть мы не подходим к Танаху на низком уровне.

Иудаизм последних 2000 лет — это иудаизм, который был за пределами Земли Израиля. Это иудаизм Талмуда. Талмуд — это основополагающий текст иудаизма диаспоры и для ультраортодоксов более значимый документ, чем Танах. Есть очень известная фраза Исайи Лейбовица, в которой говорится, что иудаизм — это «иудаизм Талмуда, а не иудаизм Танаха». Я принимаю его историческое отличие, что Талмуд занимает большую часть.

Раввин Нехемия Штайнбергер, директор ультраортодоксальной подготовительной школы Еврейского университета Фото: Дебора Эмануэль

— В чём причина такого отдаления от Танаха?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Каждый основополагающий текст или документ, или канон религий с годами становится сложным документом для любой религии. Процессы, через которые прошла католическая церковь в эпоху Возрождения, являются примером этого — знание было скрыто внутри церквей, чтобы не открыть его массам. Большое опасение было, что как только верующий христианин вернётся к исходному тексту и обратится к духу Ветхого Завета и Нового Завета, он сравнит их с состоянием церкви в те дни — с испорченностью, с продажностью отпущения грехов, имуществом церкви и всем этим, что создало разрыв между первоначальным и нынешним временем. Поэтому было желание, чтобы множество людей жили в невежестве.

Этот конфликт является внутренним конфликтом каждой религии. Почему? Потому что религия — это развивающаяся вещь. И как только она развивается, она каким-то образом удаляется от источника, а когда она удаляется от источника, она всегда создаёт конфликт в обществе, которое хочет сравнить то, что происходит сейчас, с тем, что происходило в оригинале.

С точки зрения еврея в изгнании, когда он сидел 300 лет назад в европейском государстве и читал о царях Давиде и Сауле, это была ситуация, которая для него была совершенно утопической, вне реальности. Танах представляет народ Израиля, живущего в своей стране, в суверенитете, в контроле над реальностью, с проблемами государственного управления, и тут внезапно появляется народ, разбросанный по всевозможным диаспорам, чьё национальное измерение находится в очень глубоком замораживании. Для еврея в изгнании Танах представляла собой текст, не столько относящийся к тому, что он видел, он стал утопическим текстом, каким-то далёким раем, в котором мы когда-то жили, но к нам он не имеет отношения, потому что это то, что было тогда. Талмуд, с другой стороны, это текст, который имеет дело с реальностью евреев, где бы они ни были. Его отправной точкой является то, что мы пассивны к реальности, потому что он был написан в то время, когда народ Израиля был пассивен по отношению к реальности. Силы управляют вами, а не вы управляете реальностью.

Если дойти до крайности, то самым важным галахическим ортодоксальным текстом является «Шульхан Арух». Но он вообще не касается мицвот (заповедей), связанных с Землей Израиля. Он почти не упоминает вариант проживания евреев в Земле Израиля, хотя раввин Йосеф Каро (написавший книгу) сам иммигрировал в Израиль и жил там. В нём очень мало того, как еврей должен жить в Земле Израиля.

Поэтому, когда ультраортодокс обращается к учёбе или работе, если он должен содержать семью, это действительно техническое действие — он должен закрыть пробелы, он должен получить общее образование, — но за этими действиями стоит душа, и это то, с чем я имею дело. Идентичность, история о том, кто я и что я есть. Народ Израиля больше не в изгнании. Народ Израиля взял на себя ответственность за свою судьбу, и у него есть документ — Танах — что он может черпать вдохновение и формировать свою идентичность в сионистском контексте. Это то, что сделало еврейское религиозное общество — оно вытащило Танах из шкафа, и я не имею в виду способы, о которых говорят сегодня, оно сняло слои пыли и превратило её во что-то, из чего оно черпает вдохновение. Это очень важно.

— Я читала, что есть ещё одна причина, по которой ультроортодоксальные не изучают Танах — потому что его персонажи считаются святыми. То есть их не нужно анализировать. С другой стороны, некоторые утверждают, что истории служат зеркалом для человека, сталкивающегося с трудностями. Они учат, что духовное возвышение происходит внутри самой жизни, среди дилемм, связанных с лидерством, любовью, ревностью и различными страстями.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Это отличный момент, и я думаю, что он действительно лежит в основе конфликта, который я переживаю на личном уровне. Традиционная религиозная общественность очень мучается этим вопросом. Потому что вопрос не только в том, как читать текст, здесь есть ещё и богословский вопрос, вопрос веры — умеем ли мы читать текст «простыми» глазами. Как понять Авраама, нашего праотца, без посредничества мудрецов. А также то, как мы относимся к грехам великих людей. Танах не представляет идеальных персонажей. Первый человек — божественное творение, он совершенная фигура, но первое, что мы о нём читаем, это то, что он согрешил. Другими словами, Танах по определению говорит нам, что человек — сложное существо. Царь Давид, Моисей и все патриархи, все они имеют сложности. Вопрос в том, как мы можем справиться с этими сложностями. Как мы можем развивать веру, которая в то же время критически относится к этим сложностям.

Есть термин, о котором много говорят в ультраортодоксальном обществе — наивная вера. Он означает принятие истины без критики. Критика — опасность для веры. С другой стороны, некоторые говорят, что если критика — опасность для веры, то люди будут слишком наивны, и в тот день, когда их пузырь лопнет, они не будут знать, как справиться с ситуацией снаружи. Вот почему вы должны подготовить их к реальности, которая в итоге ударит по ним. В этом контексте ультраортодоксальное общество говорит очень просто: я воспитываю людей так, чтобы они не сталкивались с внешней реальностью, чтобы они не встретились с ней. Мы будем делать всё, что в наших силах, как сектантский взгляд, как религиозный взгляд, чтобы изолировать себя от реальности. Это то, что характеризовало ультраортодоксализм 150 лет, так как это началось в Европе как реакционное движение на израильское образование. Мы не общаемся с внешним миром, поэтому никогда не встретимся с реальностью, которая может каким-то образом поставить под угрозу нашу реальность.

— Я предполагаю, что идея о том, что человеку не нужно работать в реальном мире, чтобы получить деньги, также связана с этим понятием.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Когда ультраортодокс знакомится с внешним миром, он проходит через очень тонкий процесс, с которым, я думаю, люди недостаточно знакомы. Мы привыкли жить в мирах причин и следствий. Если человек работает, у него будут деньги. Если есть сильная армия, то человек будет защищён от окружающих врагов. Если человек пойдёт к врачу и позаботится о здоровой жизни — будет здоровым. Это миры причин и следствий.

В Средние века, во времена Рамбама и Рамбана, в иудаизме шли ожесточённые споры между каббалой и философией. Реалистический класс философии, который возглавлял Рамбам, считал, что существует реальность, которая существует внутри причинности. Есть природа, и смысл религиозного мира должен наполнять её смыслом. Если вы спросите Рамбама, откуда у человека деньги, он скажет вам: потому что он будет работать. Как человек будет защищать себя? Ему нужно иметь сильную армию, и если он хочет быть здоровым, ему необходимо вести здоровый образ жизни. Сам Рамбам пишет и проповедует эти вещи.

Но всего через поколение хазары и вслед за ними Рамбан говорят вам «нет» — реальность очень сомнительна. События происходят в других мирах. Судьбоносные решения относительно человека и его жизни не происходят в реальной реальности, а в альтернативной реальности. Это каббалистическая концепция, вошедшая в иудаизм. Когда ультраортодокс не идёт в армию, не ходит на работу, он выбирает ответ Рамбана. Я учусь, выполняю заповеди и так забочусь о своей безопасности и своём существовании.

Если вы спросите Рамбама, откуда у человека будут деньги, он вам ответит: потому что он будет работать PhotoStock-Israel/Alamy Stock Photo

— Так было не всегда в истории.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Ультра ортодоксальное общество скатывается сюда. Каждый раз, когда с еврейским народом случалось трагическое событие, происходил каббалистический взрыв. Это происходило после изгнания из Испании, после декретов 18-19 годов, а также после Холокоста. Еврейский ответ на Холокост гласит:

«Ребята, реальный мир Он не объясняет реальности, в которой мы живём, а события происходят в какой-то другой реальности. В других высших мирах. С точки зрения ультраортодоксов, реальный мир вторичен по отношению к высшему — „Миру идей“ (по Платону). И то, что происходит в „Мире идей“ гораздо значительнее того, что происходит в низшем мире, согласно каббалистическому языку».

— В высших мирах есть ответ на эти трагические события, например, почему произошёл Холокост или где был Бог во время Холокоста?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Да. Если мы перенесём обсуждение в альтернативные миры, то там есть ответ. Потому что то, что мы видим здесь, в наших глазах, не является реальным событием. Настоящее событие находится где-то в другом месте. В высшем мире, где есть план это вне реальности. Это мир, где все те святые души, которые были убиты, получают вечное благо, которое есть в высших мирах.

Каббалистический жанр рассказывает о мирах реинкарнаций. Хотя мы испытали много страданий в текущей реальности, с которой столкнулись, это часть гораздо более длительного путешествия. Вы страдали и, возможно, потеряли свою жизнь, но это не конец истории. … Сюжет гораздо шире. Это исключение событий из их конкретного и физического места, в какой-то великий космический план.

— Но согласно Танаху, в этом есть доля правды, вещи не происходят случайно, у Бога есть план, хотя мы и не знаем, каков он и чем он вызван.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Здесь мы возвращаемся к корню рассуждения, с которого начали, — к Танаху. Танах — это учение о воздаянии. Сделаешь добро — будет тебе хорошо. Сделаешь плохо — будет тебе плохо. Но всё это происходит здесь, в нашем мире. Пятикнижие Торы не имеет отношения к высшим мирам. Загробный мир в Танахе не упоминается, воскресение мёртвых упоминается намёком, Мессия тоже появляется в последние мгновения.

Маймонид делает очень радикальное утверждение, которое людям сегодня трудно принять: если во время исхода из Египта Моисей начал говорить тому поколению о воскресении мёртвых, о грядущем мире — они не поверил бы. Они были так далеки от этого. Людям пришлось пройти долгий процесс обучения, пока последние пророки не смогли передать им эти идеи.

Конечно, учение о воздаянии — сложная тема. В книге Иова нам сказано, что хороший человек может заслужить плохую награду. Как может быть, что Бог, который всем хорош, также плох? Это один из самых сложных вопросов. Иезекииль Койпман, один из величайших толкователей Танаха, отмечает, что центральным нарративом Танаха является монотеизм. То есть и хорошее, и плохое исходят из одного источника. В других религиях, например в христианстве, есть Христос и Антихрист. Христианство представляет собой комплекс тёмных сил и добрых сил. В Танахе всё исходит из одного источника.

— Если обратиться к событиям актуальным для нашего времени, например к эпидемии, то можно утверждать, что он тоже исходил из одного источника. По крайней мере, у неё есть причина, которую мы не можем понять. На поверхности она пришла из Китая, но в другом измерении, согласно концепции Танаха, она приходит с небес.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Эпидемия была космическим событием. Так оно и было на самом деле. Она охватила весь мир. В конце концов, как религиозный человек, я считаю, что даже если объяснения могут быть найдены в реальности, а земные объяснения можно найти для всего, есть послание, которое мы должны извлечь из этого. Я, конечно, не пророк. Роль пророка в Танахе состоит в том, чтобы видеть события и интерпретировать их. Но здесь есть духовное послание. С точки зрения Танаха каждое реальное и историческое событие в мире имеет духовное значение по отношению к народу Израиля, к человечеству.

— Давайте будем более конкретными. Мы говорили об учении о воздаянии — делаешь плохие дела и получаешь плохое вознаграждение. Не будешь нравственным, может быть, придёт эпидемия. Значит, когда случилась эпидемия, нам нужно заглянуть внутрь себя и проверить свои дела и поступки?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Безусловно, всё, что происходит в реальности, связано с отношениями между человеком и Богом. Концепция Танаха состоит в том, что Бог наблюдает за действиями людей и отвечает на них, и человек также отвечает Богу. Это двусторонние отношения. У Бога есть нравственные требования к человеку, и нравственное поведение мира будет диктовать реальность. Это очень важная вещь с точки зрения Танаха, который говорит, что всё, что происходит в мире в этих контекстах, имеет причину и следствие. Причиной является поведение людей.

— Сегодня совершенно очевидно, что израильское общество, особенно светское, но также и немало традиционных людей, оторвано от этой концепции. Во время эпидемии было ясно, что наука является довольно жёстким «конкурентом» Богу и со всем касающимся самоанализа, когда даже среди верующих — по крайней мере среди тех, кто появлялся на телевидении — было ожидание, что спасение придёт от Бога Pfizer, то есть от науки.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Это сложный вопрос. С одной стороны, ситуация на самом деле дала людям чувство смирения перед реальностью — несмотря на передовую науку и технологии, и несмотря на все попытки с их помощью управлять реальностью, мы не можем остановить силы созидания, таких как эпидемия, ураган или землетрясение. Это дало человеку немного смирения перед этими силами, а также перед Богом. При всём уважении к нашему желанию контролировать переменную, которая будет диктовать реальность, немного смирения не помешает.

Но с другой стороны, эпидемию надо было рассматривать и с той стороны реальности, о которой мы говорили. В ультраортодоксальном обществе существовали радикальные группы, которые пошли в направлении «нечего не поделаешь», «к нам это не имеет отношения», «Святой, благословен Он, наблюдает за нами», «всё будет хорошо».

Есть тема под названием «уверенность и старание». В Танахе есть такие строки, как «Господь будет любить вас, и Он позаботится о вас», что означает заботиться о Святом, да будет Он благословен, и Он позаботится о ваших финансах. «Кто уповает на Него, того окружает благодать» — доверься Святому, благословен Он, и вокруг тебя будут чудеса. Однако в том же Учении написано «и ты собрал свой хлеб, и своё наследство, и своё богатство», «шесть дней работай и делай все свои дела». Так должен ли я работать, чтобы содержать свою семью, или довериться Богу, который позаботится о моих финансах?

Религиозный человек перемещается между этими полюсами. Бог хочет, чтобы мы жили в реальности — работали и использовали естественные средства, чтобы жить здесь. Но он также хочет присутствовать в нашей жизни. Если мы будем доверять естественным инструментам, мы забудем, что здесь всем управляет Бог. То же самое показала нам Corona. С одной стороны, вы пытаетесь сотрудничать и подчиняться инструкциям. А с другой стороны, раздавались голоса, утверждавшие, что закрыть учебные заведения невозможно, несмотря на требования закрытия.

Рабби Каневский, да будет благословенна его память, сказал:

«Если мы не будем изучать Тору в этом мире, мы можем отказаться от этого мира. Изучение Торы у нас не похоже на того, кто ходит в университет, чтобы получить степень, или на того, кто учится в средней школе и может искать способ закрыть пробелы. Существует концепция, основанная на строках из Танаха: ‘אם לא בריתי יומם ולילה חקות שמים וארץ לא שמתי’».

Толкование таково, что если мы не соблюдаем завет перед Всевышним, мы, изучающие Тору, этот мир не имеет смысла, он не существует для нас.

(Shutterstock)

Одна из дискуссий во время коронавируса была о том, от чего мы можем отказаться во время коронавируса. Это сложный вопрос, на который мы не знаем, как ответить. Я могу сказать, что этот вопрос сложный и болезненный. Было много внутренней критики, а также это раздирало ультраортодоксальное общество.

Как выглядит искупление?

Первое, что сказал мне Штайнбергер, когда я попросила его представиться в интервью, было:

«Я женат на Юдит, у меня пятеро детей».

Во-вторых, он вырос в Иерусалиме и живёт в окружении своей родной и большой семьи. Только тогда он рассказал мне, как он познакомился с Танахом во время учёбы на степень преподавателя Танаха, о том времени, когда он стал соучредителем и руководил ультраортодоксальной средней школой, в которой священные писания изучают в сочетании со школьными занятиями и подготовкой к получению аттестата зрелости и к зачислению на подготовительный факультет университета в Иерусалиме, которым он руководит сегодня.

В одном из его долгосрочных проектов, предметом его особой гордости, является танахийский подкаст, где Нехемия размышляет о нитях священных историй.

«Цель Книги Бытия, — говорит мне Штайнбергер, — состоит в том, чтобы объяснить наше моральное право на землю».

Под моральным правом подразумевается то, что на Земле Израиля есть некий этический и моральный кодекс, согласно которому, если вы хотите жить на этой земле, вы должны его соблюдать.

«Раши говорит, что мы завоевали Землю Израиля, потому что другие народы были развращены, но мы потеряли землю после того, как тоже не соблюдали этический и моральный кодекс, который от нас требовался».

— То есть, как есть нравственная причина происходящих бедствий, так и право на землю обусловлено нравственностью.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Да, когда речь идёт о Содоме или потопе, утверждается, что мир не соответствует моральному кодексу, а потому не имеет права на существование. Согласно истории Содома и Гоморры, в Земле Израиля не будет людей, которые не ведут себя нравственно.

Это также очевидно в главе «после смерти» и главе «святые» в книге Левит. Смысл в том, что земля извергла ханаанские народы, которые не придерживались морального кодекса и запрета на инцест, который сопровождает его. Содом — это место, где они топтали слабых и вели себя сексуально жестоко по отношению к гостям. Земля Израиля в то время должна была быть образцовой землёй. Существует кодекс нравственного поведения, но если народ Израиля не поддерживает его, или какой-либо другой народ не поддерживает его, включая жителей Содома и Гоморры, они не имеют права существовать на этой земле.

Лот и его семья бегут из Содома Benjamin West/Public Domain

Сегодня эта тема также возникает в контексте сексуального либерализма. Некоторые видят в этом законный прогресс и терпимость к другим, а некоторые выступают против этого и даже опасаются, что это возврат к «Содому и Гоморре».

Наше восприятие как галахических и богобоязненных людей заключается в том, что, хотя у нас есть галахические взгляды на эти вещи, мы никогда не будем предпринимать активных действий, которые должны ограничивать другого или навязывать ему своё мнение. Как ультраортодоксы, особенно я, который работает в ультраортодоксальном обществе, моя главная роль-усиление умеренных голосов. В каждом лагере есть молчаливое большинство и есть умеренные голоса. Большинство ультраортодоксального общества этим не занимается и не интересуется принуждением.

Однако важно помнить, что здесь ведётся демократическая игра — каждый человек, избранный в Кнессет, пытается внести своё мировоззрение, свои ценности и своё мировоззрение, которые иногда противоречат мировоззрению другой стороны. То есть принуждение есть не только с одной стороны, а со всех сторон, даже со стороны светской. Светская сторона, обеспокоенная происходящим, пытается навязать своё мировоззрение при любых обстоятельствах. Я могу сказать, что руководил программой под названием «Влиятельные лица» по интеграции харедим и женщин-харедим на государственную службу. Однако поскольку программа для учащихся предназначалась только для ультраортодоксов, её обучение велось отдельно. План был остановлен из-за петиции женского лобби. Можно сказать, что программа была остановлена из-за давления светского населения.

На мой взгляд, дискурс должен быть сосредоточен не на юридических инструментах, силе и ломки рук, а на разговоре, разговоре друг с другом, проявлении уважения и достижении взаимопонимания. Всё будет решаться там, ни в Кнессете, ни в Верховном суде.

— Есть вопросы, которые трудно решить в разговоре. Одним из них является, например, тема женитьбы. Сегодня люди хотят свободы. Они не понимают, зачем им жениться, а если и женятся, то зачем делать это в раввинате. Наблюдается последовательное снижение количества вступающих в брак и постоянное увеличение количества разводов. Что Вы думаете об этом?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Я думаю, что если взять пример брака и стабильной семьи, то это связано с нарративом о самореализации. Западное общество постоянно проповедует человеку идти и реализовывать себя через всё больше и больше прав, которых он заслуживает. Ты заслуживаешь тишины и покоя, ты заслуживаешь воплощения желаний, ты заслуживаешь найти для себя самую настоящую любовь, как говорят тебе голливудские романтические комедии. Это также должна быть любовь с первого взгляда.

Недавно я прочитал сообщение человека, в котором говорится, что сейчас самая распространённая жалоба: «Это не подходит для меня». Это проистекает из своего рода западного нарциссизма, что вещи должны быть подходящими.

— Каков ветхозаветный взгляд на этот аспект?

Раввин Нехемия Штайнбергер: В моём понимании с точки зрения Танаха, традиций и семьи нет такого, как «подходит для меня», но наша задача в мире состоит в том, чтобы сделать его подходящим. Мы намеренно женимся на людях с отличными от нас характерами. Поэтому это не будет подходить вам, это вы должны сделать его подходящим.

Танах построен на представлении о том, что человек не рождается совершенным, но нуждается в исправлении. В этом аспекте важна семейная система — отношения — это работа, а не привилегия. Люди всегда удивляются, как эта странная система сватовства работает в ультраортодоксальном обществе, как получается, что процент разводов низкий, а показатели счастья хорошие. Ответ в том, что человек, который женится по сватовству, а я женился по сватовству, его сознание направлено не на то, чтобы найти подходящую ему женщину, а на то, чтобы найти общие точки соприкосновения в характере и в общей истории, которые могут помочь. Его сознание таково, что работа начинается после знакомства друг с другом. После того, как вы поженитесь, после того, как вы поживёте вместе, вы должны развивать свою личность, свои ценности, исправлять их и корректировать. Вот почему процент разводов также низок.

Это противоположно феномену развода и распада семьи в западном мире. Там, если у вас что-то не получается, не «точно» для вас, вы уходите. Как человек в ультраортодоксальном обществе, как я могу уйти? Я в процессе работы над этим. В системе, которая требует вложений. Я пытаюсь культивировать её и работать над тем, чтобы сделать её точной, чтобы она была подходящей для меня.

— То есть, если люди будут относиться к супружеским отношениям с точки зрения самовоспитания, построения и совпадения, ситуация может измениться, на ваш взгляд, к лучшему. Только с этим всё сложнее, потому что сегодня также задействованы сильные страсти, которые движут людьми.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Верно. И это ещё одна часть западного взгляда, согласно которому существует огромный супермаркет желаний, и я должен выражать себя через все эти желания. В еврейской традиции всё совершенно наоборот. Согласно Танаху, дело не в том, что нет желаний. Иудаизм верит в святость материи — материя есть. Мы живём в физическом мире. Мужчина живёт супружеской жизнью, в отличие, если на то пошло, от христианских священников, дающих обет безбрачия. Мы хорошо едим, мы даже пьём хорошо. Иудаизм не является аскетической религией. Но у него тоже есть рамки. Человек измеряется не тем, сколько желаний он исполняет, а, наоборот, тем, как он формирует себя, чтобы направить свои желания в здоровое русло. Человек не должен подавлять свои естественные побуждения, он должен их формировать.

То, что Танах на самом деле пытается сказать нам, — это создавать себя. Танах имеет дело с регулированием семейных табу, таких как запрет инцеста. Человек должен сдерживать себя. Обрамлять систему, в которой он находится. Он не может постоянно добиваться исполнения своих желаний.

Сегодня люди много занимаются рассуждениями о правах — праве на свободу, праве на уважение, праве на любовь и т. д., но очень немногие озабочены условиями обязательств. Танах говорит нам: вы имеют права до тех пор, пока вы выполнили свои обязательства. Я имею в виду, что права просто так не приходят. Они связаны с вашими моральными поступками.

— И несмотря на это, Танах также говорит о предназначении народа Израиля, о праве, которое у него есть.

Раввин Нехемия Штайнбергер: Правильно. Народ Израиля — это народ, избранный нести имя Бога в истории. История с точки зрения Танаха обращается к тому месту, где находится народ Израиля, добьётся ли он успеха в своей роли, принесёт ли Послание всему человечеству. Кстати, первые 11 глав Книги Бытия обращены к Адаму, поскольку он и есть человек. Затем они сводятся к народу Израиля из-за неспособности обратиться ко всем людям. Бог называет народ Израиля моим первенцем, а не моим единственным сыном. Первенец в библейском представлении несёт ответственность за младших братьев. Наш долг — это нравственный долг быть светом для народов. Если мы не выполняем свой нравственный долг, в Танахе Бог обращается с нами как с народом, который может быть наказан и даже выброшен из своей страны.

Наше право на Землю Израиля не похоже на право французов на Францию. Это наши моральные обязательства дают нам право на эту землю. Это важное послание. Нет никакой гарантии, что если мы покинули эту Землю дважды, то этого не произойдёт и в третий раз. Как мы можем защитить эту Землю? Мы сможем сохранить её, если нам удастся создать образцовое общество, сбалансированное общество, которое умеет заботиться друг о друге, о слабых внутри него. Все эти вещи, которые характеризуют еврейскую мораль.

Когда пророк Исайя описывает в первой главе людей, которые приходят в храм с большими приношениями, но на заднем дворе не заботятся о сиротах и вдовах или о слабейших людях в обществе, Бог говорит людям:

«Почему мне столько даров? Даже если вы произносите молитву, я не слышу».

То есть поклонение, которое вы направляете мне, бесполезно, пока вы не исправитесь нравственно.

Когда царь Соломон строит Храм, это обусловлено заранее. Если ты оправдаешь своё существование, ты будешь здесь, а если нет, то тебя не будет. Ты получил независимость, царство Дома Давида, но если ты не поступаешь хорошо, царство исчезнет. Молитва, которую каждый религиозный еврей читает два раза в день, говорит, что если ты добр, Бог будет добр к тебе. Если нет, он не будет добр к тебе.

Разрушение Второго Храма David Robertst/Public Domain

— То есть мы должны оправдать своё существование здесь через моральные поступки между ближними. Как это согласуется с религиозным представлением о том, что нужно селиться на определённых участках земли, т. е. основывать поселения? Как это понимать?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Если мы вернёмся к началу нашего разговора о разнице между ультраортодоксами и традиционными религиозными людьми, то одной из вещей, которая сегодня занимает религиозное общество в Израиле, является то, что такое искупление, как оно выглядит и как мы его совершаем.

Бен-Гурион открыл Танах и был вдохновлён видением пророков о возвращении народа Израиля на свою Землю. Он видел Танах как часть своей духовной жизни, не говоря уже о таких деятелях, как Бялик, А. Д. Гордон, людях, которые действительно хотели утвердить еврейский дух. Это были не религиозные люди, они не говорили об этом в религиозном контексте. Они хотели сформировать сионистскую духовность, которая в их глазах необязательно должна быть религиозной духовностью. Но тем не менее Танах был их вдохновением.

Если мы обратимся к традиционному религиозному обществу, то, по словам раввина Кука, каждый еврей-первопроходец, прибывающий в Землю Израиля, является божественной искрой, исполнением пророческого видения. Часть сегодняшнего восприятия концепции поселений связана с историей искупления. Каждый клочок земли в Земле Израиля, на которой живёт еврей, способствует искуплению. Это Земля святости, люди возвращаются в свою страну. И в искуплении не может быть отступления, как это было при разделении. Это не только политический, социальный и экономический разрыв, но и теологический разрыв.

Если, с другой стороны, вы спросите современного ультраортодоксального раввина, как приблизиться к искуплению, он скажет, что моё личное поведение приближает искупление, а не захват территории. Захват территории — это вообще не главное. Если я сам соблюдаю заповеди, я становлюсь лучше, я приближаю искупление. Если вы спросите, как это будет происходить на практике, он вам ответит: «Не знаю, я мистикой не занимаюсь.

Я сам очень опасаюсь мистических понятий или иметь с этим дело.

— Почему?

Раввин Нехемия Штайнбергер: Потому что это может привести к фундаментализму. Что вам говорит фундаменталист? Он говорит:

«Как я могу пойти на компромисс ради Бога? Эта Земля святая, она наша, я содействую пришествию Мессии своим присутствием здесь».

С этим не поспоришь. Или фундаменталист скажет вам, что скромность женщин способствует искуплению. Вот почему мы должны продвигать его всеми силами. Это не моя война, это война Бога. Поэтому на личном уровне я очень осторожен в том, чтобы слишком быстро переводить пророчества из Танаха в реальный мир.