Перепрограммируйте мозг: Как справиться с болью, используя силу мысли

Боль защищает нас, служит предупреждением, сообщает, что мы в опасности
Автор: 01.12.2021 Обновлено: 03.12.2021 20:37
Исследования, опубликованные за последнее десятилетие, показывают, что может существовать психологический способ справиться и даже устранить хроническую боль, способ, которому нас никогда не учили.

Американский студент, Алан Гордон, изучавший психотерапию в свои 20 лет, был активным и очень открытым парнем. Он часто проводил время с друзьями и смотрел бейсбольные матчи. Он даже вступил в лигу кикбола (бейсбол с футбольным мячом) и участвовал в соревнованиях, пока внезапно на втором году обучения всё не изменилось. У него появилась сильная боль в пояснице, и состояние продолжало ухудшаться.

Простое действие, такое как сесть посмотреть фильм, превратилось в кошмар, который продолжался два часа. Даже смотреть по телевизору бейсбольные матчи стало невозможно, не говоря уже о занятиях каким-либо видом спорта. Жёсткие стулья в университете причиняли большие страдания. Пришлось купить специальный стул, который он таскал из класса в класс. Всё это ограничивало его участие в общественной жизни университета.

Позднее Алан встретился с тремя ведущими врачами-исследователями в Лос-Анджелесе. Один из них сказал, что боль возникла из-за грыжи межпозвоночного диска. Другой отметил, что симптомы вызваны дегенерацией диска. А третий утверждал, что у него болит спина, потому что он слишком высокий.

«Я не мог стать ниже… Перепробовал все возможные методы лечения: физиотерапию, биологическую обратную связь, иглоукалывание, акупрессуру. Ничего не помогло. Я сделал так много МРТ спины, что друзья смеялись и говорили, что мой позвоночник превращается в магнит, — написал Гордон в своей новой книге «The Way Out» (Выход).

«Через шесть месяцев мне сделали обезболивающий укол в позвоночник. Он не вылечил меня, но уменьшил боль вдвое. Я мог снова жить… Это длилось около восьми дней. А затем я почувствовал, будто взорвалась граната в моём мозгу. Это была мучительная головная боль. Гораздо сильнее, чем я когда-либо испытывал. И она оставалась постоянно. Для хронической ежедневной головной боли, как я прочитал в интернете, нет однозначной причины и лекарства. Прекрасно!».

Гордон нашёл специалиста по головной боли, который диагностировал у него повышенное давление спинномозговой жидкости. Врач прописал ему лекарство, которое не помогло.

«Когда я ложился, головная боль усиливалась, поэтому я не мог лежать. Мой отец посоветовал мне найти способ жить под углом 45 градусов», — пишет он.

В течение следующих нескольких лет у него появились дополнительные симптомы, такие как боль в верхней части спины, шее, плече, в коленях, пятках, даже боль в языке, глазах, зубная боль, боль в пальцах, животе, пояснице, локтях, боль и зуд в ногах и утомляемость.

«Врачи уже боялись меня. У меня было множество диагнозов, которые соответствовали каждому из симптомов, но ни одно лечение не помогало мне. Боль управляла моей жизнью. Я больше не мог радоваться в среде друзей, был одинок и не мог работать. Я остановил свою жизнь, чтобы попытаться справиться с болью. Я даже вернулся в дом к родителям, чтобы жить вместе с ними».

Однажды мать Алана пришла домой с книгой о новом подходе к обезболиванию с помощью мозга.

«Она сказала мне, что сын её подруги прочитал эту книгу, и она помогла ему избавиться от боли в спине. Книга мне не поможет, — сказал я. Боль не в моей голове. По словам врачей, у меня много различных болезней в теле».

Через год он снова наткнулся на эту книгу, прочитал её и поговорил с тем парнем, которому книга помогла. Книга не помогла ему избавиться от боли, но открыла осознание того, что это возможно. Это был важный шаг. Гордон решил, что ему нужно узнать о боли всё.

«Я был сосредоточен на восстановлении тела, но вдруг понял, что для того, чтобы избавиться от боли, мне нужно было сосредоточиться на мозге».

Он начал создавать новые техники методом проб и ошибок, чтобы перестроить свой мозг и вернуть тело в естественное состояние.

«У меня всё ещё есть шишки на диске и давление спинномозговой жидкости, но у меня нет боли. Я избавился от всех 22 симптомов, которые у меня были».

Гордон также обнаружил, что он не одинок в этом деле.

«Фактически мы находимся на пике эпидемии хронической боли. Только в Соединённых Штатах более 50 миллионов взрослых страдают от нее. Во всём мире число испытывающих хроническую боль оценивается в 1,2 миллиарда взрослых людей», — говорит он.

Лечение хронической боли стало миссией Гордона. Он основал Центр психологической боли в США [1]. А недавно вместе с учеными Колорадского университета опубликовал крупное исследование о своих впечатляющих достижениях в лечении пациентов [2].

Алан Гордон, конечно, не единственный.

«За последние пятнадцать лет проводилось множество исследований, которые изменили наше понимание боли», — объяснил мне в интервью доктор Павел Гольдштейн, руководитель Интегративной Лаборатории Боли Хайфского университета (высшее учебное заведение в г. Хайфе, Израиль), имеющий учёные степени в области биостатистики и нейробиологии боли. Цель группы исследователей, в которой он состоит, произвести “тихую революцию” в медицине, которая в случае успеха может полностью изменить методы лечения хронической боли.

Доктор Павел Гольдштейн. Фото: Таль Алкалай

Доктор Павел Гольдштейн. Фото: Таль Алкалай

Изменение восприятия

Гольдштейн: В течение долгого времени медицина использовала биомедицинскую модель для диагностики и лечения хронической боли, которая была очень простой и логичной. Если болит в определённом месте, то, вероятно, проблема именно здесь. Если у вас болит колено, проблема в колене. Если болит в спине — проблема в спине. Это выглядело очень логично. В некоторых случаях предшествовало событие, которое вызвало боль, например, падение или автомобильная авария. Было трудно думать о чём-то ещё.

— По сей день мы так думаем о боли.

Гольдштейн: Даже когда эта модель перестала быть эффективной, метод сохранялся, потому что он прост и логичен. Мы думаем, что источник боли находится в том месте, откуда она исходит, но определяет силу боли мозг. Он обрабатывает всю приходящую информацию и как результат такой обработки мы ощущаем боль той или иной силы. В мозгу нет единой области, ответственной за боль, но есть много центров, связанных с процессом восприятия боли. И это одна из причин, почему у всех разная чувствительность к боли. В течение последних 15 лет были опубликованы новые исследования, которые изменили наше понимание  природы хронической боли. В результате выяснилось, что мозг обрабатывает хроническую боль иначе, чем он обрабатывает острую боль, вызванную физической травмой.

— Какие исследования проводились?

Гольдштейн: Были исследования, в которых принимали участие люди, страдающие от острой боли. Им делали сканирование раз в два месяца, чтобы отслеживать изменения, происходящие с их мозгом. Таким образом, они увидели переход от острой боли к хронической. У людей, у которых возникла хроническая боль, было замечено изменение в обработке мозгом болевого сигнала. [3].

Реакция, возникающая в нашем мозгу, когда мы страдаем от острой или хронической боли, бывает совершенно разная.

Реакция, которая возникает в нашем сознании, когда мы страдаем от острой или хронической боли, — совершенно разная

Реакция, которая возникает в нашем сознании, когда мы страдаем от острой или хронической боли, — совершенно разная

— Какие области мозга связаны с хронической болью?

Гольдштейн: Основное изменение происходит в префронтальной коре, которая по сути является нашим “центром управления полета”, контролируя осознанные процессы, включая эмоции.  И вот, как оказалось, при хронической боли, мозг снижает активность обычных центров обработки болевого сигнала и вместо этого задействует зоны префронтальной коры, связанные с эмоциями.

Дополнительные выводы были сделаны в результате клинических испытаний. Оказалось, что мы вообще не знаем, как диагностировать хроническую боль. Например, известно, что около 80% людей с болью в пояснице получают диагноз “неспецифическая боль“ в спине. Это означает, что никаких органических причин обнаружено не было [травма или физическая проблема не были идентифицированы]. Что более удивительно, даже у людей, у которых обнаружили грыжу межпозвоночного диска и другие проблемы, не была обнаружена связь между аномалиями и болевыми ощущениями [4].

— Откуда это известно?

Гольдштейн: Мы проводим исследования с участием людей, у которых нет боли, и находим ту же проблему (например, грыжу межпозвоночного диска) той же степени тяжести. Следовательно, нет никакой связи между грыжей межпозвоночного диска и болью».

— То есть исследования с участием людей разного возраста показали, что у них грыжа межпозвоночного диска, но они не испытывают боли. Отсюда сделан вывод, что боль не связана с абнормальностями в позвоночнике? 

Гольдштейн:  Верно.

— Такой вывод относится ко всем случаям?

Гольдштейн: Послушайте, это статистические данные, их нельзя отнести ко всем людям. Но логично, что когда мы проводим сканирование спины людей, у которых нет боли, то обнаруживаем, что чем старше человек, тем больше вероятность того, что у него будет заболевание грыжи межпозвоночного диска. И это люди, у которых нет никаких симптомов, нет боли. Это один из важных факторов, который в значительной степени подорвал биомедицинскую модель.

Следует понимать, что боль в целом играет очень важную роль в нашей жизни, и я не преувеличиваю. Есть генетическое заболевание, при котором люди вообще не чувствуют боли и едва доживают до 30 лет. Боль защищает нас, служит предупреждением, сообщает, что мы в опасности. Это очень важно. Сигнал боли срабатывает автоматически. Однако реальность изменилась с годами. Раньше, когда мы говорили об опасности, это была реальная опасность для нашей жизни. Сегодня же из-за темпа жизни мы находимся в постоянном стрессе, в постоянном страхе, создавая ощущение опасности сами для себя, даже когда её нет. Это может быть одним из путей возникновения боли.

Самая известная модель возникновения хронической боли называется страх-избегание. Сначала у нас есть событие (например, авария), которое вызывает «закономерную» (острую) боль. Далее человек может начать воспринимать ситуацию как опасную — начинает бояться, появляются мысли, что не сможет её преодолеть. Он раздувает  воспринимаемую опасность до катастрофических размеров, создавая для мозга ощущение опасности. А как мозг реагирует на опасность? Правильно, боль! Таким образом, боль только усиливается, потому что мозг хочет предупредить нас об опасности. Это своего рода замкнутый круг, из которого не видно выхода.

Мозг питает сам себя?

Гольдштейн: Сегодня есть тенденция говорить о нейропластичности мозга как о чём-то положительном — наш мозг умный, он обучается, и он можем, например, адаптироваться  к различным травмам мозга. Хроническая боль, с другой стороны, — это как обратная сторона медали нейропластичности. Переход от острой боли к хронической происходит по механизму нейропластичности. Наш мозг изучает новое состояние и создаёт новые связи, свидетельствующие об этом обучении. И боль остаётся.

— То есть мозг создаёт иллюзорную систему, уверенную, что боль логична.

Гольдштейн: Да, это необходимо, так как есть «опасность». Тело восстанавливается, а боль остаётся. Есть очень интересное исследование, согласно которому у людей, претендующих на страховку, например, после автомобильной аварии, с большей вероятностью разовьется хроническая боль. Подумайте, почему это происходит? Потому что люди хотят убедить себя и других, что они страдают от боли.

— Наши мысли становятся реальностью.

Гольдштейн: Определённо мы можем сами создавать реальность. Это может показаться немного популистским, но такова ситуация.

— Д-р Говард Шубинер (Dr. Howard Schubiner), как известно, сказал, что 90% хронических головных болей не связаны с чем-то физическим [5].

Гольдштейн: Верно. Но есть опасная фраза «это все только в вашей голове». Почему это опасно? Потому что, с одной стороны, боль действительно является продуктом нашего мозга,  с другой стороны это говорит о том, что мы якобы сами придумываем себе боль, но это не так. Некоторые врачи действительно так и говорят: «У вас ничего нет, вы выдумываете». Это опасный приговор, потому что любая боль одинаково реальна. Это та же самая боль, которую вы чувствуете, когда получаете травму. Но механизм обработки ее другой.

Пробуждение

Доктор Гольдштейн начал исследования боли в рамках своей докторской диссертации в области нейробиологии. Свой постдокторат он делал в одной из ведущих мировых лабораторий боли в Колорадо под руководством профессора Тора Вейгера (Wager), одного из ведущих исследователей в этой области.

«Когда я приехал в Штаты, в самом разгаре был опиоидный кризис Опиоиды — это сильнодействующие наркотические средства,  используемые для снятия боли. Это очень серьёзная проблема, связанная с хронической болью и её лечением опиоидами. Иллюстрирующая это статистика — в США каждый день умирает 115 человек от передозировки опиоидов. Это сложная ситуация, которую трудно исправить».

В рамках лабораторных исследований Гольдштейн встретился с ведущими исследователями в этой области, такими как доктор Говард Шубинер и Алан Гордон, который в настоящее время преподаёт в Университете Южной Калифорнии (упоминается в начале статьи). Метод, разработанный Гордоном, называется терапией переобработки боли (Pain Reprocessing Therapy, PRT), и он работает со страхом боли.

Это психотерапия, направленная на осознание связи между болью и эмоциями клиента и на изменение его восприятия — научение мозга тому, что хроническая боль не опасна. Совсем недавно было опубликовано исследование, возглавляемое Д-ром Йони Ашаром, которое показало эффективность PRT. Из видео, созданного психотерапевтом Аланом Гордоном и Алоном Зивом, соавтором его книги, можно понять, как работает терапия PRT. Гордон встречается с пациенткой, на вид за 60, страдающей хронической болью в плече, и в течение 20 минут помогает ей избавиться от болей.

Алан Гордон демонстрирует технику PRT на пациенте

Алан Гордон демонстрирует технику PRT на пациенте

Сеанс начинается с того, что пациентка воссоздаёт то, что она считает источником боли:

«Я была в тренажёрном зале. Там были гири, рассчитанные на определённый вес. Обычно я ими не пользуюсь. Но вдруг подумала, что я в хорошей форме и могу потренироваться. Мой муж отметил, что это слишком тяжело для меня, что надо поберечь плечи».

Два дня спустя она приходит с болью в плече.

Гордон объясняет зрителям, что произошло:

«Её муж вселил эту идею в её голову. Два дня спустя она встретилась с пациентом, у которого действительно была боль в плече, а на следующий день она проснулась с болью в плече. Совершенно очевидно, что это нейропластичная боль».

Гордон спрашивает женщину:

«Когда вы поднимали тяжёлый вес, Вы чувствовали боль?»

Пациентка:

«Нет».

Гордон:

«Через какое время после тренировки стало больно?»

Пациентка:

«Примерно три дня спустя».

Гордон:

«Когда возникает острая боль, то такой временной задержки не бывает. Ваш случай не похож на острую боль».

Пациентка говорит Гордону, что прошла курс хиропрактики, который избавил её от боли на два дня, и добавляет с уверенностью и печалью:

«Я думаю, что здесь действительно происходит что-то на физическом уровне, но это связано с психологией и эмоциями».

Гордон:

«Это происходит не так».

Пациентка:

«Нет?»

Гордон:

«Нет. Если есть какое-либо хроническое заболевание, такие вмешательства (лечение методом хиропрактики) не будут работать. Нет никаких доказательств того, что эти вмешательства эффективны. Идея о том, что они будут работать в течение двух дней, а затем перестанут, анатомически непоследовательна.

Вот, как это было: произошло вмешательство, которое заставило вас почувствовать себя в безопасности, почувствовать себя лучше. В результате в течение двух дней ваш мозг начал интерпретировать сообщения, исходящие от нервных волокон и плеч, как безопасные.

Привожу аналогию. Если бы у вас был слуховой аппарат и вы могли бы слышать, как я говорю на громкости 2 из 10, то в случае, если бы вы добавили громкость, то слышали бы меня на 7 из 10. Я всё ещё говорю с той же громкостью, но ваш мозг теперь интерпретирует звук как громкий. Громче, чем на самом деле. При нейропластичной боли в вашей голове есть кнопка громкости, и когда эта громкость увеличивается, вы воспринимаете ощущения острее, чем они есть на самом деле. Как вы думаете, что заставляет эту кнопку включаться?»

Пациентка:

«Страх».

Гордон:

«Верно. Итак, когда вы увидели мануального терапевта, он сделал несколько вещей — заставил вас почувствовать себя хорошо, чтобы быть в безопасности. Он заставил вас чувствовать себя хорошо, и это сработало. Но не по той причине, о которой вы думаете. Это закончилось тем, что вы уменьшили громкость, и мозг интерпретировал эти сообщения как безопасные. Это то, что мы хотим сделать. Мы хотим научить ваш разум интерпретировать эти сообщения как безопасные. Не из-за какого-то плацебо, потому что плацебо всегда временно. Мы хотим, чтобы Вы сами вызывали этот безопасный ответ, а не внешние терапевтические воздействия.

Когда вы поднимаете руку и не чувствуете боли, я думаю, вы чувствуете надежду, освобождение?»

Пациентка:

«Я чувствую, что счастлива».

Гордон:

«А когда вы протягиваете руку и чувствуете боль, как вы реагируете?»

Пациентка:

«Мне не удалось преодолеть это с помощью всех вмешательств, которые я пробовала. Психология, гипноз… всё, что я делала, возвращает меня к той же точке. Я верю, что это будет и дальше терпеть неудачу, потому что это больше, чем я».

Гордон:

«Вы чувствуете себя неудачницей? Вы чувствуете гнев и разочарование? Вы боитесь, что это никогда не пройдёт?»

Пациентка:

«Да».

Гордон:

«Всё это законные реакции, когда дело доходит до боли. Но угадайте, какие сообщения посылаются в мозг, когда вы отвечаете на боль этими пугающими мыслями?»

Пациентка:

«Я в опасности».

Гордон:

«Это подтверждает, что эти сообщения опасны. Поэтому мы не только хотим научить мозг понимать, что эти сообщения не опасны, мы хотим помочь вам понять, как реагировать, когда они появляются, чтобы вы могли передавать сообщения безопасности вместо опасности».

Гордон просит пациенткуу оценить интенсивность боли, когда она поднимает руку определенным образом. Например, когда рука находится в центре тела, то ощущается интенсивность 2, а когда поднимает — интенсивность 6. Он спрашивает пациентку, как она себя чувствует, ощущает ли себя спокойной.

На данный момент её мозг всё ещё направлен на то, что когда она двигает рукой, в мозг посылаются сигналы опасности. Гордон хочет провести новый опыт для мозга, который будет передавать новые сообщения. Он просит женщину медленно поднять руку до интенсивности боли 2. Затем спрашивает, как она себя чувствует в данный момент. Пациентка отвечает, что испытывает некоторую тревогу. Он спрашивает, где она это чувствует, и она отвечает: «Внутри». Он говорит ей опустить руку и вернуться в положение, в котором она чувствует себя в безопасности.

Гордон просит пациентку медленно поднять руку до умеренной интенсивности боли

Гордон просит пациентку медленно поднять руку до умеренной интенсивности боли

Теперь Гордон просит пациентку медленно поднять руку до умеренной интенсивности боли.

«Я даю ей краткие испытания ощущений вследствие движений, которые причиняют ей боль, а затем прекращаю эти проявления и успокаиваю нервную систему, — позже объясняет Гордон. — Обычно происходит так, что она сначала испытывает боль, а затем сразу же страх, гнев, чувствует неудачу, получает сообщения об опасности. Мы хотим изменить сценарий — заставляем её почувствовать боль и после, вместо того чтобы взрывать её мозг сообщениями опасности, даём почувствовать уверенность. Мы успокаиваем нервную систему.

Есть много способов успокоить нервную систему. В этом случае я подвергаю её умеренной контролируемой боли, которую связываю с положительными эмоциями».

Гордон неоднократно объясняет пациентке что они делают, какова цель, и постепенно становится видно, что она устанавливает эту связь между движениями и мозгом. Когда она говорит, что ей плохо, он отвечает, что, наоборот, это хорошо, и эти ощущения приближают её к исцелению.

Гордон:

«Это немного неприятно, но я хочу напомнить вам, что сейчас с вашими руками всё в порядке. Ваши мышцы в порядке, нервы в порядке, все части вашего тела работают отлично. Это мозг интерпретирует сообщения, исходящие от вашей руки, как опасные. Но нет ничего опасного, это просто ваш мозг так реагирует на действия, которые безопасны и здоровы».

Пациентка поднимает руку и внезапно перестаёт чувствовать боль. Она говорит Гордону, что взволнована, и тогда боль снова начинает понемногу возвращаться.

Гордон:

«В этом-то и дело. Многие люди приходят в восторг, когда это происходит с ними, а затем попадают в ловушку. Мы хотим достичь того момента, когда неважно, чувствуете вы боль или нет. Наш естественный инстинкт, когда боли больше нет, даёт ощущение счастья. Но когда вы начинаете эмоционально реагировать оттого, что боли больше нет, то фактически заставляете себя разочаровываться, когда она есть.

Цель не в том, чтобы предотвратить появление боли. А чтобы изменить вашу реакцию на её возникновение. Когда вы злитесь, разочарованы или подавлены, когда боль возвращается, вы всё ещё находитесь во власти боли. Вы посылаете сообщения об опасности в ваш мозг».

Цель не в том, чтобы предотвратить появление боли. Цель состоит в том, чтобы изменить то, как вы реагируете, когда она возникает. Фото: Shutterstock

Цель не в том, чтобы предотвратить появление боли. Цель состоит в том, чтобы изменить то, как вы реагируете, когда она возникает. Фото: Shutterstock

Гордон объясняет зрителям, что лучше ощущать боль, когда мы находимся в позитивном психическом состоянии, чем не испытывать боли вообще.

«Потому что, когда вы думаете об этом, важно исцелить мозг, развить неврологические пути, изменить ассоциации, — говорит он. — И вы можете сделать это, только если есть боль. Это единственный способ развить новые ассоциации. Если боль присутствует, и вы находитесь в позитивном состоянии, то исцеляетесь. Если боли нет, это хорошо, но вы ничего не можете исцелить».

Алон Зив, его коллега по видео, добавляет:

«Если вы посмотрите на боль как на возможность, то она уже не так страшна. Если вы не боитесь боли, то она потеряет контроль над вами. Вы должны вернуть этот контроль в свои руки».

Согласно исследованию, проведённому профессором Вейгером и доктором наук Ашар, метод PRT смог улучшить в той или иной степени состояние 98% пациентов. 66% из них перестали чувствовать боль вообще или почти не испытывали боли» [6].

Можно лечить мигрень методом PRT?

Гордон: «Да, мы знаем, что хроническая мигрень может быть результатом стресса, беспокойства или негативных ожиданий. Всё это может вызывать чувство опасности. Поэтому переобработка боли с помощью PRT может помочь обрести контроль и уверенность в себе и помочь в лечении мигрени».

Смена парадигмы

— Я понимаю, что сегодня есть достаточно доказательств связей, существующих между телом и разумом в области хронической боли. Так почему же лечение до сих пор не меняется?

Гольдштейн: Это очень важный вопрос, и мы изучаем его прямо сейчас. Это своего рода парадокс: с одной стороны, мы знаем, что есть эффективный метод лечения хронической боли; с другой — мы не может сказать врачам: «Послушайте, это лучший метод, оставьте все, чем вы занимались до сих пор». Это не сработает. У врачей есть своё восприятие, которое сформировалось в течение  многих лет.

— То есть многие врачи до сих пор не уверены, что есть более эффективные методы лечения хронической боли?

Гольдштейн: И да и нет. Понимание этого предмета очень субъективно. У врачей также есть модель, которая работает с экономической точки зрения. Подумайте, как опиоидный кризис начал лечить хроническую боль? С 1920-х по 1950-е годы на фоне войн уже был опиоидный кризис. В 1950-х годах медицина остановилась на мнении, что это опасно. Но через 30 лет появилось новое исследование, в котором прозвучала идея, что также необходимо решать проблемы страдания людей, а не только лечить их физические недуги. По сути, сегодняшнюю ситуацию в Америке было несложно предугадать.

— Я предполагаю, что было также искреннее желание помочь пациенту.

Гольдштейн: Да, безусловно. Вовсе не обязательно, что тот, кто ввел этот подход, был плохим человеком. И вообще мы потихонечку двигаемся вперед. В настоящее время, после новых открытий, Всемирная Организация Здравоохранения внесла изменения в определение и диагностику хронической боли. Хроническая боль была признана отдельным заболеванием. Раньше она была просто симптом чего-то. Это существенное изменение, которое еще не дошло до большинства клиник. Я очень хочу создать экосистему в среде врачей, которые понимают новую модель, хронической боли через процессы в мозгу, интегрируя биологические, психологические и социальные факторы боли в процесс лечения и взаимодействия с пациентом.

Вообще, основное различие между биомедицинской и  биопсихосоциальной моделью заключается в ответственности. Во второй модели боль — это проблема, состоящая из биологических, социальных и психологических факторов, и очень сложных взаимодействий между ними. Если в первом случае есть простая и понятная динамика между врачом и пациентом, и пациент только выполняет указания, то во втором случае это не так. Тут пациенту нужно приложить усилия. Подумать о всевозможных причинах своего эмоционального состояния, поговорить о неприятных вещах, это требует много времени и энергии, и это очень сложно.

— Возможно, есть что-то в традиционной медицинской модели, что с годами делало человека всё более и более пассивным перед специалистами и снимало с него ответственность за него?

Гольдштейн: Совершенно верно. Думаю, именно это и произошло. Технологическое развитие создало ощущение, что скоро появится лекарство и будет решение для каждой проблемы. Но когда дело доходит до проблемы боли, мы понимаем, что это не локальная проблема в определенном отделе тела. Более того, при одних и тех же симптомах, решение для разных людей может сильно отличаться. То, что сработает для одного, не обязательно подойдет другому. Мы думаем, что это сложная проблема, которая выходит за границы сегодняшней  медицины. В своем большинстве, речь идет о проблеме тела и разума (body-mind).

— Может быть, хроническая боль — это способ тела внушить нам, что в нашей жизни что-то не так, что нам нужно что-то изменить. Любое давление или гнев нужно отпустить.

Гольдштейн: В этом и заключаются методы Говарда Шобинера. Есть фильм о его методах лечения под названием «Это может быть больно» (2019) [7]. И у меня есть история, связанная с этим фильмом. Когда он вышел, я купил абонемент. Я хотел, чтобы я и вся моя лаборатория посмотрели его. Это было время коронавируса, я набрал вес, стал много сидеть, у меня начались боли в спине.  Я помню, как сказал себе, что знаю все, что известно науке о роли чувств и, психологических факторов в боли, и что нет никаких шансов, что это мой случай да и объективные факторы налицо. Мы знаем, что длительное сидение вызывает боли в спине, плюс лишний вес —  поэтому я подумал, что, наверное, это причина.

— Логично.

Гольдштейн: Да (смеётся), как мы и говорили просто и логично. Я посмотрел этот фильм, и сразу после просмотра вся боль прошла и больше не возвращалась по сей день. Подумайте, в этом фильме не было ничего нового для меня. Я именно этим и занимаюсь. Я был удивлен насколько это сильно воздействует.

Использованная литература

  1. Центр психологии боли‏ (Pain Psychology Center)
  2. Д. Вейджер, Ашар, +12, «Эффект обезболивающей терапии по сравнению с плацебо и обычным уходом за пациентами с хронической болью в спине», JAMA Psychiatry, сентябрь 2021 г.
  3. Ашми, Балики, Хуанг +5, «Боль, меняющая форму: хронизация боли в спине меняет представление мозга от ноцицептивных к эмоциональным контурам», Brain, 2013
  4. Махер, Андервуд, Бухбиндер, «Неспецифическая боль в пояснице», Lancet, 2017 г.
  5. Выступления в Google, «Прорыв в лечении хронической боли | Говард Шубинер», Youtube, январь 2018 г.
  6. Д. Вейджер, Ашар, +12, «Эффект обезболивающей терапии по сравнению с плацебо и обычным уходом за пациентами с хронической болью в спине», JAMA Psychiatry, сентябрь 2021 г.

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА