Стихотворение и ошибка
В 8 году н. э. 50-летний Публий Овидий Назон, сегодня известный как Овидий, был изгнан из Рима. Оскорбил ли он императора Августа, который спонсировал его творчество? Совершил ли он преступление? Никто не знает. Овидий сказал, что причиной его изгнания была carmen et error («поэма и ошибка»). Он мог ссылаться на «Искусство любви», беззаботную назидательную элегию о том, как стать успешным ловеласом. Римские власти, вероятно, интерпретировали книгу как пропаганду прелюбодеяния, которое каралось изгнанием.
Овидий заверил читателей, что его поступок не был незаконным, хотя и отметил, что он был «тяжелее» убийства. Учёные подозревают, что он использовал незначительный инцидент, чтобы поднять свою карьеру. Также возможно, что Овидий знал о заговоре против Августа, но не сказал императору. Поэт был вынужден оставить всё и всех, кого он любил. Только в 2017 году город Рим символически отменил его изгнание.
Плодовитое изгнание
Самая известная поэма Овидия — «Метаморфозы», сборник мифов, является «самой широко иллюстрированной книгой древнего мира» после Библии, по словам Пола Барольски, профессора искусств и литературы в Университете Вирджинии. Поэма содержит 250 повествований, призванных рассказать историю мира от его зарождения до обожествления Юлия Цезаря. От печальной любви Орфея к прекрасной Эвридике до трагического конца самовлюблённого Нарцисса — все самые влиятельные версии этих популярных историй исходят от Овидия.
Возможно, самая большая метаморфоза в жизни Овидия была вызвана его перемещением. Его отправили в отдалённый прибрежный город Томис (теперь Констанца) в современной Румынии, где он мало что мог делать, кроме как писать. Понятно, что Овидий сетовал на своё новое положение. Его жена осталась в Риме, и никто не мог его навестить. Ему пришлось привыкать к гораздо более холодному климату, который усиливал его одиночество. Он отправлял друзьям и врагам бодрые письма, которые помогли учёным понять внутреннюю жизнь аристократии в зарождающейся Римской империи.
«Ибис», одно из произведений, написанных им в Томисе, является хулой на безымянного врага, которого Овидий считал виновным в своём изгнании. Однако его поэзия также содержит обнадёживающие высказывания о его любящей жене, их доме, по которому он скучает, и его возможном возвращении.
От зимы к весне
Писательство помогало Овидию справиться с одинокой жизнью. Томис находился в королевстве Фракия, государстве-сателлите Римской империи. Местные жители не говорили на латыни. Для поэта, чей мир вращался вокруг языка, это было серьёзной помехой. Не имея возможности общаться, Овидий принялся за сочинительство ещё более пылко, чем прежде. Хотя он сетовал на упадок своих поэтических способностей, произведения, которые он создал в Томисе, так же ярки, как и его ранние сочинения.
Он знал, что он не герой, тем не менее Овидий видел себя в Улиссе и Энее, двух символических фигурах изгнанников и странников. В поэме под названием «Буря и молитва» он прокомментировал бурную жизнь Энея:
«Была ненависть к Энею».
Юнона, богиня любви и брака, выступила против легендарного основателя Рима, встав на сторону его врага Турна, который стремился погубить Энея, препятствуя его путешествию в Италию. То же самое произошло с Улиссом, которого Нептун, бог пресной воды и моря, сурово наказал на пути домой после Троянской войны. Однако Овидий напомнил читателям, что Эней «был в безопасности благодаря силе Венеры», которая позволила ему основать Рим, и что «Минерва спасла» Улисса, который, в конце концов, вернулся домой.
Овидий размышлял об этих мифических героях и их путешествиях, чтобы сохранить надежду вернуться домой, как это сделали они:
«И хотя я отличаюсь от них, кто запрещает божественной силе быть полезной для меня против разгневанного бога?»
Божественная сила могла вмешаться в жизнь Овидия и помочь ему вернуться к своим близким в его любимый дом. Так он желал.
Овидий также нашёл утешение в очаровательных окрестностях Томиса. В «Весне в Томисе» он написал:
«Весёлые мальчики и девочки собирают фиалки, которые прорастают на полях, луга цветут разными цветами, болтливые птицы … поют песню весны».
Когда суровая зима уступила место нежному ростку весны, моряки возобновили свои путешествия. Овидий думал о них:
«Я с нетерпением побегу навстречу моряку и, поприветствовав его, спрошу, зачем он приплыл, кто он и откуда он».
Если он может говорить «голосом грека или римлянина (последний, несомненно, слаще), то, кем бы он ни был, он может быть тем, кто поделится и передаст сообщение». Поэт горел желанием получить новости из дома. Он молился, «чтобы не здесь был мой очаг и дом, а только обитель моего наказания», используя свои стихи, чтобы сохранить мысль о доме и таким образом уцепиться за жизнь.
Увы, желания Овидия так и не сбылись. Он не добрался до Рима и умер, так и не увидев любимую жену. Но он не позволил тоске и печали овладеть им. Судьба заманила его в ловушку, но его разум цеплялся за свободу:
«Лишённый родной земли, тебя и моего дома, лишённый всего, что можно было у меня отнять; мой разум всё же мой товарищ и моя радость».
Извлечение смысла из страданий
Произведения Овидия, написанные им в изгнании, вдохновляли многих современников, разделивших его судьбу. Например, противоречивый стоик Сенека написал утешительное письмо своей матери Гельвии после того, как император Клавдий сослал его на Корсику. Сенека сказал ей, что большую часть времени он писал, читал и медитировал, чтобы сдержать свою боль. Как и Овидий, он ссылался на Энея, намекая матери, что все живут в изгнании, что каждый должен столкнуться с разлукой, будь то с друзьями, семьёй или домом.
Лауреат Нобелевской премии Александр Солженицын нашёл похожее утешение в писательстве. Находясь в заключении в трудовом лагере в Экибастузе после того, куда его отправили за критику Сталина, он писал стихотворения, чтобы побудить своих сокамерников развивать «просветлённый внутренний мир», который он считал «самой высокой драгоценностью из всех земных драгоценностей». В любых обстоятельствах литература может поднять дух.
Как и бесчисленное множество других писателей, Овидий создавал поэзию, чтобы размышлять о своём изгнании и справляться с его последствиями. Да, он часто вымещал свой гнев на силах, которые диктовали его судьбу. Но он также предлагал читателям честные проблески надежды, которая поддерживала его жизнь. Вдали от дома, лишённый любви на чужбине, Овидий использовал своё воображение, а его перо продолжало писать, борясь с отчаянием, чтобы сохранить свет.
__________
Чтобы оперативно и удобно получать все наши публикации, подпишитесь на канал Epoch Times Russia в Telegram
