События свидетельствуют о растущем влиянии Китая в регионе, что имеет последствия для баланса сил.
Центральное место в стратегии США занимает экономический коридор Индия — Ближний Восток — Европа (IMEC), проект, цель которого предложить альтернативу обширной инфраструктурной сети Китая. Однако продолжающийся конфликт между Израилем и ХАМАС, наряду с действиями йеменских хуситов на ключевых морских путях Красного моря, серьёзно затормозили прогресс IMEC.
Высокопоставленные подписанты, включая Саудовскую Аравию, Европейский союз, Индию, ОАЭ, Францию, Германию и Италию, присоединились к Соединённым Штатам, взяв на себя обязательства по совместным усилиям в рамках проекта.
IMEC разработан с учётом двух основных коридоров: Восточного коридора, соединяющего Индию с Персидским заливом, и Северного коридора, соединяющего Персидский залив с Европой. Проект предусматривает создание надёжной сети морских и железнодорожных перевозок, которая дополнит существующие морские и автомобильные маршруты, облегчая беспрепятственное перемещение грузов через Индию, ОАЭ, Саудовскую Аравию, Иорданию, Израиль и Европу. Ожидается, что её завершение укрепит безопасность региональной цепочки поставок и повысит эффективность торговли.
Соединённые Штаты рассматривают IMEC как многоцелевой стратегический актив. Это не только противовес влиянию Китая на «Глобальном юге», но и катализатор для укрепления более тесных связей между Израилем и Саудовской Аравией.
«Глобальный юг» охватывает широкий спектр регионов, включая всю Африку, Латинскую Америку, Карибский бассейн и Азию, исключая Израиль, Японию и Южную Корею. Он также охватывает Океанию, за исключением Австралии и Новой Зеландии.
Романа Влахутин, бывший посланник ЕС, а ныне научный сотрудник Германского фонда Маршалла, подчеркнула геополитическое значение проекта.
«Это проект, который заставил нервничать Иран, Китай, Россию и даже Турцию, — заметила она, цитируемая Bloomberg. — Возможно, это лучшее доказательство его стратегической важности».
Тем не менее географический и политический ландшафт, по которому проходит IMEC, создаёт неотъемлемые проблемы для её реализации и устойчивости.
Проблемы, стоящие перед инициативой IMEC
Карл Шустер, бывший директор по операциям Объединённого разведывательного центра Тихоокеанского командования США, рассказал о логистических препятствиях проекта в интервью The Epoch Times.
Задуманный как морской коридор, протянувшийся из Саудовской Аравии в Индию, маршрут требует прохождения либо через Ормузский пролив, в котором доминирует Иран, либо через Баб-эль-Мандебский пролив, вблизи контролируемых хуситами регионов Йемена и Эритреи. Предлагаемая железная дорога через Ирак потребует координации с Ираном и Пакистаном, чтобы достичь Индии, сказал Шустер.
«IMEC был проектом, [который] требовал от Ирана и Пакистана сотрудничества с Индией, от Саудовской Аравии, Иордании и Ирака сотрудничества и, конечно, от Иордании и Саудовской Аравии сотрудничества с Израилем», — пояснил Шустер.
Он выразил осторожный оптимизм по поводу потенциального сотрудничества между Иорданией, Саудовской Аравией и Израилем, но по-прежнему скептически относится к перспективам преодоления противодействия со стороны ХАМАС и Ирана.
«Я был оптимистичен в отношении сотрудничества Иордании и Саудовской Аравии с Израилем, но всегда существовала высокая вероятность того, что ХАМАС и Иран сделают всё возможное, чтобы сорвать эти усилия».
В ноябре прошлого года президент Израиля Исаак Херцог публично обвинил Иран в организации террористической атаки ХАМАС 7 октября с целью подрыва IMEC.
Последствия конфликта между Израилем и ХАМАС и последующие нападения хуситов в Красном море привели к паузе в обсуждениях IMEC, в то время как жертвы среди гражданского населения в Газе побудили такие страны, как ОАЭ, подойти к инициативе с повышенной осторожностью.
Шустер далее отметил стратегические последствия нападений хуситов, связав их с более широкой повесткой дня Ирана по срыву региональных торговых инициатив и препятствованию сближению Саудовской Аравии и Израиля.
Пекин воспринимает IMEC как прямого конкурента своей BRI, что добавляет ещё один уровень сложности к происходящей геополитической динамике.
Противодействие BRI: стратегическая роль IMEC
В сентябре 2013 года китайский лидер Си Цзиньпин запустил проект «Экономический пояс шёлкового пути» во время своего визита в Казахстан. Вскоре эта инициатива была дополнена проектом «Морской шёлковый путь XXI века». Вместе эти проекты, известные как BRI, создают сеть, соединяющую Китай с регионами Центральной Азии, Южной Азии, Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Африки и Европы.
BRI значительно эволюционировал с момента создания, расширив своё влияние по всему миру. Его влияние выходит за рамки экономики, позволяя Пекину использовать политические рычаги. Страны, участвующие в инициативе, столкнулись с долговыми кризисами, и Китай извлёк выгоду из этих ситуаций, получив контроль над ключевыми минеральными ресурсами и стратегическими портами, тем самым распространив своё влияние на военную сферу.
В ответ Соединённые Штаты предприняли несколько контрмер. Администрация Трампа расширила возможности Экспортно-импортного банка и учредила Корпорацию финансирования развития. Впоследствии администрация Байдена представила инициативу «Построим лучший мир» (B3W), которая теперь переименована в «Партнёрство для глобальной инфраструктуры и инвестиций» (PGII).
Ключевым компонентом этой контрстратегии является IMEC, призванный соединить Индию, Персидский залив и Европу посредством интегрированной сети железнодорожных и судоходных линий. IMEC направлена не только на укрепление безопасности и устойчивости цепочки поставок, но и на стимулирование экономического роста и расширение торговли между союзниками США.
Президент Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен отметила, что IMEC может сократить время торговли между Индией и Европой на 40%.
Однако продолжающийся конфликт между Израилем и ХАМАС и нападения хуситов в Красном море препятствовали прогрессу IMEC, непреднамеренно принося пользу Китаю.
Расследование предполагаемой причастности Пекина
Недавние расследования подняли вопросы о происхождении оружия, используемого хуситами. Фабиан Хинц, исследователь Международного института стратегических исследований в Лондоне, отметил, что хуситы развернули передовые противокорабельные баллистические ракеты, а именно «Асеф» и «Танкиль», которые, вероятно, основаны на иранских разработках.
Примечательно, что известный китайский военный блогер Korolev, у которого более 6 млн подписчиков, предположил, что противокорабельное оружие, используемое хуситами, могло быть китайского происхождения. Он проследил его происхождение от китайских ракет класса земля-воздух Red Flag 2A, которые были экспортированы в Иран в 1980-х годах, и от ракет B610 и B611, разработанных Второй академией аэрокосмических наук и промышленности Китая.
В дополнение к этим разоблачениям другой китайский военный обозреватель Чжан Бинь прокомментировал на TikTok использование хуситами китайских ракетных технологий в морских атаках.
Это предположение подтверждается инцидентом в 2013 году, когда эсминец ВМС США USS Farragut и береговая охрана Йемена перехватили партию оружия, направлявшуюся в Йемен. Груз включал взрывчатку C-4, боеприпасы и зенитные ракеты с маркировкой, указывающей на то, что они были произведены Китайской корпорацией импорта и экспорта прецизионного оборудования.
Примечательно, что захваченные ракеты были идентифицированы как тип «FN-6», используемые вооружёнными силами Китая.
Шустер предлагает, что Китай, по-видимому, косвенно поддерживает группы, враждебные интересам США, тем самым отвлекая внимание и ресурсы Америки от Азиатско-Тихоокеанского региона.
__________
Чтобы оперативно и удобно получать все наши публикации, подпишитесь на канал Epoch Times Russia в Telegram
