Дети Колымы. Поэтический образ или постсоветский синдром?

Злодеяния сталинского режима разоблачила сама компартия на XX съезде, люди со вздохом облегчения освободились от его гнета, потом с воодушевлением приняли перестройку, позволив развалиться мощной махине СССР. Однако свобода оказалась труднейшим бременем для народа, который за последние 300 лет истории попривык к крепостному праву-рабству. Поговаривают даже о генетическом наследстве.

Осторожно, сталинизм!

«Сегодня нас плавно прикармливают к тоталитарному режиму», – говорит заслуженная артистка России Лариса Дмитриева 13 апреля на встрече с журналистами в ИА «Росбалт» Петербурга. Она выступает не просто как автор-организатор серии вечеров, посвященных страницам истории многострадальной России и названных ею «Кухня – территория свободы». Рожденная на Колыме в поселении для освобожденных узников, «где видела только хороших людей», она уже не просто как актриса, а как мыслитель, вставший над временем, обращается к нашим сердцам и сознанию, к нам, людям, еще не научившимся быть гражданами. Она видит исток нынешнего положения человека в «зле тоталитаризма, приспособляемости и страхе».

Присутствующим в зале показывают фотофакт: на экране стеллажи в книжном магазине в центре Петербурга. Раздел «Жизнь замечательных людей». На фоне ряда книг стоит, обращенный «лицом» к читателю 500-страничный том о Сталине. Цена более тысячи рублей не смутила молодую женщину, купившую книгу в подарок малолетнему сыну.

Лариса Дмитриева ставит вопрос перед интеллигенцией, перед теми, кто был свидетелем зверств и насилия, перед теми, кто помнит об этом: «Что оставим детям, если не будем об этом говорить?» Если промолчим, то этот мальчик-читатель будет своему сыну рассказывать историю страны по этой купленной книге из серии ЖЗЛ. В словах актрисы нет упрека, а лишь осознание, что «слой интеллигенции истончился. Все стали приспосабливаться: надо было выживать». О себе она говорит так: «Я – человек реактивный, свободный».

После двух десятков лет работы в театре Л. Дмитриева решает строить свою жизнь таким образом, «чтобы не приходилось ни под кого прогибаться», потому что не может молчать.

У нее немало единомышленников. Народный артист России Георгий Штиль с горечью говорит о том, что 70-летний итог советской власти привел к тому, что «мы от всех отстали, нас не любят и не уважают в мире. Люди до сих пор живут под синдромом тоталитарного страха». Он считает, что желание обелить Сталина идет, скорее всего, не сверху, а не изжито самими людьми. Многие не утруждаются подумать, а, видя неудовлетворительное состояние сегодняшнего общества, вспоминают о «порядке» тех лет.

Экс-депутат Госдумы Юлий Рыбаков называет себя – «дитя сибирских лагерей». Он также склоняется к тому, что причины сегодняшней ситуации в самих людях, которые не замечают, что «все мы – дети ГУЛАГа». В начале 90-х годов нас посетила мечта, но полученная свобода – это ответственность, к которой люди не привыкли, поэтому «просятся обратно. Они не умеют жить сами». Однако многочисленные примеры сопротивления режиму даже в самые суровые годы, тысячи молодых, которые начали искать новые пути после XX съезда, массовый подъем в 90-е годы – убеждают в силе духа людей. Это дает надежду.

Писатель Наталия Соколовская рассказала, что в преддверии 65-летия Победы выходит в свет книга «Ольга. Запрещенный дневник». Две даты – 65 лет Победы и 100-летие со дня рождения Ольги Берггольц, голоса блокадного Ленинграда – не простое совпадение. Образ поэтессы – пример раздвоенности человека в те годы. Она перенесла арест отца, собственное безосновательное заключение перед войной, когда тюремщики «копались в душе вонючими пальцами». Но, несмотря на все это, сознавая, что страна знает не ту правду об осажденном Ленинграде, она все же считала себя обязанной поддерживать надежду сограждан ежедневными выступлениями по радио. А другая правда была в дневниках.

Продолжая разговор о войне, поэт Петр Брандт напомнил желающим увидеть портреты вождя рядом с народными героями горькую историю инвалидов войны, когда в одночасье был очищен Ленинград от тысяч победителей-калек, которых свезли в далекую обитель по распоряжению Сталина. Долгие годы умирали они в нищете на святом острове Валаам.

Артисты – за свободу духа

«Дети Колымы» – название литературно-публицистического вечера, собравшего 17 апреля в Доме Актера известных деятелей искусства в заполненном до отказа зале. Артисты читали трагические стихи Кержавина и Галича, пели Высоцкого, вспоминали свое детство в поселениях. Драматический накал личных историй было уже трудно выдержать, когда на сцену вышел Виктор Шендерович и прочитал отрывки из своей книги «Изюм из булки». Мысли писателя о том, что его выступления добавляют оптимизма, подтвердили горячие аплодисменты. Слушатели считают, что автор прав, говоря, что страх, которым жило общество, парализует, а «смех имеет целебную интонацию».

Со сцены звучали слова о тревожных тенденциях в обществе: оглядываться с надеждой на прежний «порядок», о пересмотре отрицательного отношения к тоталитаризму. Забыты или не осмыслены страницы истории, говорящие о том, что десятилетиями страдали не только ссыльные, но и те, кто «сдавал» близких, и те, кто просто тихонько выживал. «Я хочу понять, почему же общество согласно с тем, что сегодня делается? Что такое этот пресловутый «колымский синдром»?» – вопрошает постоянная ведущая вечеров Лариса Дмитриева.

Конечно, такие вопросы задают себе люди, которые собираются на такие встречи, люди, уже ощутившие себя свободными, но этого мало. Это тема для большого концерта, для площади. Тогда появятся ответы.

Если дети, выросшие на Колыме, свободны, то почему же не станем свободными и мы? Нет, не только «кухня – территория свободы», как было раньше. Если сегодня могут во весь голос говорить о свободе одни, то другие смогут услышать и задуматься. И начать осмыслять себя.