Cоветский диссидент Буковский: «Впервые за много лет у меня появился оптимизм»

Владимир Константинович Буковский был одним из почетных гостей конференции «Советское диссидентство и американская иностранная политика в 1980-е годы», успешно прошедшей в Гуверовском институте Стэнфордского университета, США.

В своем выступлении, а также в кулуарах конференции Владимир Константинович поделился своим пониманием политической ситуации в России.

Когда рухнул Советский Союз, Буковский добивался суда над коммунистической идеологией. В 1992 году правительство Ельцина пригласило Буковского быть экспертом по готовящемуся суду над КПСС. Чтобы заклеймить тоталитаризм, он приехал на антикоммунистический процесс. Но суд по делу КПСС пошел не так, как ожидал бывший диссидент.

Размышляя о причинах неудачи установления демократии в России, Владимир Константинович отметил, что пост-тоталитарная среда в России сосредоточилась на правах человека, не будучи готовой для более широкой демократизации.

«Запад сосредоточился на мире и дружбе, не осознав, что «новые демократы» фактически пришли из рядов КГБ, что это были не настоящие демократы».

На вопрос о выставлении его кандидатуры на пост президента России, Буковский ответил с улыбкой, что сама идея выдвижения «была меньше всего связана с президенством. Для того, чтобы как-то подбодрить, воодушевить народ России и объединить оппозицию, которая была полностью уничтожена Путиным, мы разыграли с Каспаровым гамбит».

Они надеялись, что за 15 лет подросло новое поколение людей, не ведающих страха.

Владимир Константинович подчеркнул, что он с тревогой наблюдал, как в последние годы с каждым месяцем Россия становилась все больше и больше похожей на бывший Советский Союз в связи с возращением политических репрессий, политзаключенных и даже возвратом «практики использования психиатрических больниц в политических целях. Я ведь большую часть жизни потратил на то, чтобы этого не было. За «клевету на советскую психиатрию» я и последний срок сидел», — продолжал Буковский.

Бывший диссидент прекрасно знал, что его никогда не изберут. Но он достиг своей наиважнейшей цели: пробудить людей во время репрессий и страха.

«Реакция была мгновенной и очень массовой. Буквально через пару месяцев после объявления о моей готовности баллотироваться, возникли группы поддержки в 27 регионах, от Сахалина до Калининграда».

Владимир Константинович рассказал, что когда стали насильно, под угрозой увольнения с работы или исключения из университета, заставлять голосовать «за кого надо», «ряды наши стали увеличиваться фантастически. Когда приходишь на встречу и говоришь: «Я не боюсь», людям становится стыдно, что они боялись. Вызываешь эту ситуацию в обществе – и страх начинает отступать. Ситуация мгновенно изменилась».

Перед поездкой в Америку, в начале апреля, в Санкт-Петербурге, Буковский участвовал в конференции «Новая повестка демократического движения в России», которая приняла резолюцию о необходимости проведения в России «всеобъемлющей политической реформы в целях кардинальной демократизации общественно-политической обстановки в стране».

«Мы должны создавать общее оппозиционное движение, — прокомментировал Владимир Константинович, — раскол на многие партии ослабляет силы демократов».

Далее, Буковский поделился своими впечатлениями о Санкт-Петербурге: «Раньше Питер был довольно хмурый и туманный город, где ходили свои Раскольниковы с топориками, — я всегда Питер недолюбливал. А теперь, к своему удивлению, обнаружил, что он очень изменился, что это гораздо более открытый город, чем Москва».

Он сказал, что питерцы стали гораздо более открытыми, контактными и очень функциональными, что они помогают друг другу независимо от того, к каким организациям принадлежат.

Буковский cчитает, что проблемой не только в России, но и в Европе, где он занимается движением против Евросоюза, является то, что «там много людей среднего и пожилого возраста. Это, к сожалению, первый признак того, что многого мы не достигнем».

А в Питере, по его мнению, сегодня много молодежи, очень энергичной, прекрасно ориентированной, прекрасно образованной. «Я был потрясен, я просто такого прецедента не видел никогда», — удовлетворенно констатировал Владимир Константинович.

Буковский считает, что у них начинается северный регионализм: «Это немножко мифы, но интересные мифы. У них сейчас идеал – «господин Великий Новгород»».

Регионалисты говорят, что Москва навязала им самодержавие — азиатскую модель централизации, в то время как им свойственен северный демократизм.

«Они — это Мурманск, Петрозаводск, Архангельск, отчасти Нижний Новгород, — поясняет Буковский, — утверждают, что вечевая демократия существовала на севере России 6 столетий; дольше, чем централизованная абсолютная монархия, которая была установлена в Москве после разгрома Новгорода. И если Москва будет продолжать им диктовать, — говорят они, — то нам лучше отделиться».

Буковский сказал, что эта идея не обязательно окажется продуктивной, но считает вариант интересным, позволяющим «развитие некоего активизма. Я их поддерживаю».

«У них в Питере символ теперь – «Крокодил». А почему? Помните, в старой – престарой сказке К.И.Чуковского:

Жил да был Крокодил.Он по улицам ходил, Папиросы курил. По-турецки говорил, Крокодил, Крокодил Крокодилович!»

Буковский рассказал, что «Крокодил» у них как бы уже прошел боевое крещение. Когда проходил Марш Несогласных и ОМОН выстроился на их пути, они положили перед собой огромных надувных крокодилов. Был сильный ветер, который вдруг стал этих крокодилов подталкивать и они поползли на ОМОН.«И ОМОН попятился! — лукаво усмехнулся Владимир Константинович. — Меня они называют Крокодилыч. Живые ребята, с ними интересно иметь дело, и я просто уверен, что в этом есть будущее». Буковский считает, что этой молодежи надо помогать: «Главное — не мешать, не давить эту инициативу, а поддерживать и развивать. Этой замечательной молодежи сейчас огромное количество».

Он подчеркнул большое значение создания мощной оппозиции существующему режиму, который «на самом деле, крайне неустойчив. Если молодежь пойдет в оппозиционное движение, режим слетит».

Буковский считает, что возврат к советским порядкам невозможен потому, что для этого необходимо совершенно закрытое общество. А бурный технический прогресс — интернет, спутниковое телевидение, мобильные телефоны и пр. – исключают такую закрытость.

«После последней поездки в Питер у меня действительно появился, впервые за много лет, некий оптимизм», — сказал в заключение Владимир Буковский.