Мы не помним, камни помнят

Возвращение людям

Несколько десятилетий назад, когда были еще свежи воспоминания о войне и были видны ее следы, иногда возникал вопрос: «Стоило ли восстанавливать разрушенные дворцы, когда людям  негде жить?»  Ответов отрицательных не было.

Сегодня, когда государство продолжает обеспечивать финансирование реставрационных работ, такой вопрос даже не ставится, но работы, спустя более чем 60 лет после войны, еще не закончены. Причин немало, в том числе нехватка высококвалифицированных кадров и чрезвычайно тщательные, а, следовательно, медленные темпы.  Шедевры архитектуры и других искусств перестанут быть таковыми, если их уподоблять новоделам, используя современные технологии и материалы. Подделки нам не нужны.

Процесс реставрации чаще всего более сложный и длительный, чем само строительство или создание произведения искусства. Он происходит и по очевидным, и по скрытым от неспециалистов правилам.  В этих работах немалое время занимает предварительный этап: доскональное исследование предмета работ, изучение эпохи и методов мастера, техники и материалов той поры, собирание по крупицам и кусочкам драгоценных остатков.

Особым вниманием и бережностью к культурному наследию отличались реставраторы ленинградской школы. На их долю выпала труднейшая работа — поднять из руин императорские резиденции-музеи, пострадавшие в ходе войны.

В 90-е годы реставрационное сообщество сократилось вслед за сокращением финансирования, людям были нужны средства на поддержание семей. Но традицию сохранили ветераны и учебные заведения, готовящие реставраторов различных специальностей.

В два последних десятилетия появились и частные реставрационные мастерские, где традиции мастерства передаются из поколения в поколение. Сергей Железкин, организатор реставрационного кузнечного производства, привел такое сравнение: «Традиции у реставраторов, как в старой доброй китайской медицине — ученик должен десять лет носить за врачом тапочки и халат, обучаясь профессии». Свой опыт он перенял у семи семейных поколений кузнецов. Кроме природных склонностей человек должен «иметь желание, блеск в глазах, чтобы пробиться к мастерству».  Что касается новых техник, используемых при реставрационных работах, то С. Железкин считает, что их не избежать. «Важно изучить старые технологии, понять те приемы», а использовать при этом можно новое оборудование. Примером работ реставраторов-кузнецов служат восстановленные решетки и декоративные элементы дворцов Петергофа.

Иной способ подготовки кадров реставраторов – учебные заведения. Антонина Гирко, директор реставрационного лицея, не жалуется на нехватку студентов. Сегодня эти молодые специалисты востребованы. В стенах лицея студенты получают не только теоретические знания, занятия по мастерству проводят, как говорит А. Гирко, «играющие тренеры»,  специалисты-реставраторы. В этом так же преемственность в передаче секретов мастерства.

Главный же секрет ленинградской-петербургской школы реставрации в особом неощутимом воздействии самих замечательных памятников, их невидимой, на поверхностный взгляд, ауры. Вспоминаются слова Николая Рериха: «Мы не помним, камни помнят». «Объект и среда шлифуют мастера неуловимым образом», — считают сегодняшние специалисты. Эта школа отличается также воспроизведением подлинности, повторением вещи старого мастера «без внесения себя, своего «клейма».

Специалисты-реставраторы делились своим мнением на пресс-конференции «Ленинградская школа реставрации: продолжение традиций, новые технологии» в информагентстве «Росбалт», а с результатами их работы знакомил генеральный директор музея-заповедника «Петергоф» В. В. Знаменов.

Долгие годы в Петергофе ведутся восстановительные и реставрационные работы. Благодаря усилиям музейных работников, строителей и реставраторов каждый год возвращаются публике, становясь музейными объектами, знаменитые памятники истории.

В Нижнем парке завершаются строительные работы по восстановлению Лабиринта, каким его задумывал Петр I. Обнаружена и восстанавливается чаша еще одного фонтана.  Последним штрихом в облике Лабиринта станут посадки деревьев и кустарников.

Полностью восстановлен и вскоре примет посетителей Фермерский дворец. Его название происходит от Фермы, первого идиллического строения вблизи дворцов Петергофа. Оно не только внешне походило на настоящую ферму, здесь жили выписанные из Англии пастухи и коровы, что соответствовало духу романтизма 30-х годов XIX века. Небольшой дворец, перестроенный позже для Александра II, сохранил это название. Дворец не был разрушен в войну, но сильно поврежден следующими владельцами.

В отличие от этой резиденции дом семьи Николая II, Нижняя дача, был частично разрушен в войну и взорван три десятилетия назад «для безопасности гуляющих в парке». Однако В. Знаменов считает своим долгом вернуть жизнь дворцу, где жили наши предки «августейшие священномученики». По чертежам и сохранившимся фрагментам с помощью компьютеров, считает генеральный директор, сегодня можно восстановить место каждого из оставшихся кирпичей. Работы начнутся в 2009 году. 

Роскошное ожерелье дворцов и парков вокруг Санкт-Петербурга  — место не только паломничества туристов, но приложения огромного труда современных мастеров, которые «не ставят своего клейма». Они – реставраторы.