Педагог Виктория Анастасьева: Нельзя думать, что современные дети безнадёжны
Виктория Анастасьева в колледже перед началом занятий. Фото: Ирина Рудская/Великая Эпоха (The Epoch Times)
Нынешнее поколение довольно раскованно. Приходит подросток в класс на урок, тут зазвонил мобильный телефон, он достаёт его, разговаривает, забыл, что в школе находится.
Социальные сети, 3D-кинотеатры, боулинг-клубы, виртуальные игры, зимние каникулы в Альпах, летние в Эмиратах. Всё ради детей. А учиться им скучно. Да и зачем что-то запоминать? Загуглись, всё выдаст компьютер: где находится Венера, кто участвует в «Битве хоров». Виртуальная жизнь для ребёнка — такая же ощутимая реальность, как для взрослого переполненный автобус.
Никакая информация не добавляет интеллекта. С информацией и компьютер справится, а вот личность помогает формировать педагог, здесь — только от сердца к сердцу. Мудрость — не от ума, мудрость — от души. А душе требуется внимание, любовь и забота.
Взрастить личность — это не то, что купить новую модель компьютера с большей памятью. Важно дать базовые понятия ребёнку: что правильно, что неправильно, что есть добро и что есть зло, и как отличить одно от другого. Преподаватель хорового класса Донецкого педагогического колледжа Виктория Юрьевна Анастасьева — человек, хорошо знающий и любящий своё дело, расскажет о том, как она воспитывает своих учеников с помощью музыки.
– Виктория, к хоровому пению многие относятся сегодня как чему-то безнадёжно устаревшему. Почему же тогда молодёжь всё-таки идёт учиться в музыкальный колледж?
В. А: Дети просто любят петь. Бывает, я приношу новые произведения, чтобы сменить репертуар, и предлагаю им выбрать. И, как правило, они останавливаются на спокойных душевных вещах. Всё ритмичное, быстрое у молодёжи есть, а потребность возникает в тихом, сердечном. За этим приходят в колледж, видимо.
Например, ноктюрн Бабаджаняна очень нравится нашему хоровому коллективу. Я давно хотела его снять с программы, но дети просят: «Давайте, ещё попоём!» Наверное, им не хватает душевного тепла.
– Трудно работать с подростками, ведь это самый проблемный возраст?
В. А: Да, нелегко. Некоторые преподаватели рассуждают так: мол, зачем тратить своё время, всё равно детям ничего не нужно. Не согласна. У каждого человека есть духовная жажда, но она спрятана глубоко. Её нужно открыть. Нельзя думать, что современные дети безнадёжны.
Правда, иногда руки опускаются, они так себя ведут, что порой теряешь надежду. Потом остынешь: «Нет, нужно работать», — и идёшь в класс. Прошла неделя, картина меняется, и понимаешь, что нужно продолжать.
– Какие же песни выбирают учащиеся для исполнения?
В. А: Скажу о том классе, который веду. Часто мы выбираем старые песни прошлых лет, они более мелодичны. У нас в репертуаре больше таких произведений, которые именно поются, и дети с удовольствием их разучивают.
– Что значит «поются»? Разве хоровые песни можно танцевать?
В. А: Почти что так. Сегодня на первый план выходит зрелищность. Хор не стоит на месте. Певцы покачиваются, делают шаг вперед, шаг назад, в сторону. Всё это создаёт динамику. Мы это называем «работать на эффектах». Но само пение теряется. Исполняемые произведения выбираются яркие, но в них нет глубины, нет душевности. Мне кажется, в хоре ценность представляет само пение, чтобы для слуха было приятно. Хоровая музыка облагораживает.
Готовясь к конкурсу, я просмотрела прошлогодние выступления коллективов нашего колледжа и пришла к выводу, что многие стараются использовать подобные эффекты. Не скажу, что это плохо, музыкальные произведения получаются динамичнее. Внешняя форма хорошая, только вот содержание размыто.
– У вас в колледже проводятся конкурсы. Это часть программы обучения?
В. А: Конкурсы в нашей группе любят. Подготовка к любому конкурсу сплачивает коллектив, мобилизует его силы, вызывает интерес и азарт у подростка. Это очень хорошая форма работы, но в то же время трудоёмкая. Однако конкурсы стоят того, чтобы вкладывать силы. Дети меняются. У них развивается ответственность, улучшается дисциплина, самоорганизованность.
Недавно мы готовились к городскому музыкальному конкурсу, а одна девочка заболела, не посещала занятия в колледже. Но предстояла генеральная репетиция, и она пришла в зал, несмотря на плохое самочувствие.
Есть ещё один чувствительный момент в ходе подготовки к конкурсу. Участвовать в нём могут не все, ведь у ребят разный уровень подготовки, да и способности тоже неодинаковые. А в хоре все должны петь слаженно, чисто, тогда проявляется красота пения. У руководителя сложная задача — отобрать более талантливых и отказать тем, кто пока не готов к участию в конкурсе. Как не обидеть человека отказом, не задеть хрупкое самолюбие подростка. Приходится подыскивать слова и проявлять максимум такта, чтобы объяснить ребёнку: мол, позанимайся ещё.
Но есть исключения. Осенью мы начали подготовку программы для записи на Интернет-конкурс. Две девочки не соответствовали уровню, но очень хотели участвовать. Что делать? Рисковать всем коллективом ради двух «сырых голосов» я не имела права. Тогда мы вместе придумали выход — договорились, что в тех местах музыкального произведения, которые их голоса «не вытягивают», они будут молчать, чтобы избежать диссонанса. В конечном итоге, пение у нас получилось гармоничное. И все остались довольны, что крайне важно.
– А как вы относитесь к фольклору?
В. А: Народные песни очень полезны для пения. В них простота, сердечность, щедрость. Конечно, мы их также разучиваем. Специалисты считают, что при таком пении происходит психологическая коррекция отдельных черт личности. Замкнутость, стеснительность, агрессивность постепенно уходят. Вот эта агрессивность в характере, то есть злоба, разрушительна именно потому, что неритмична в нашем мире, который подчинён различным гармоникам.
– На чём строится работа преподавателя хорового класса? Только музыка, или воспитание тоже? Какие принципы используются?
В. А: Принципы общечеловеческие — гуманность, доброта.
– Но это вопрос спорный, ведь каждый по-своему понимает и доброту, и гуманизм. Один педагог считает: если ребёнок в классе мешает другим, он его выставляет за дверь. Это – гуманно? По отношению к классу, может быть, но не по отношению к этому ученику. Так что же считать гуманизмом?
В. А: Да, видимо, те критерии и используются в процессе обсуждения. Каждый их понимает по-своему. Вот, кстати, любопытный пример — случай, произошедший на заседании психологического общества «Гуманная педагогика». Его основатель — Шалва Амонашвили, профессор из Москвы, доктор психологических наук.
Так вот, на том семинаре каждый излагал своё видение проблемы, делился опытом. Один говорит: «Я предлагаю детям знакомиться с живописью известных мастеров и высказывать своё суждение, учу их думать, анализировать. В классе мы просматриваем картины, потом учащиеся делятся мыслями, навеянными сюжетом. К примеру, «Иван Грозный убивает своего сына»». Не успел преподаватель договорить, как тут вскакивает другой и возмущается: «Считаю это негуманным! Ни в коем случае нельзя детям такое давать!» Поднимается третий и упрекает: «Ограждать детей от реалий жизни — это абсурд». Завязался спор.
– А вы сами как считаете? Знакомить ли ребёнка с проявлениями жестокости в мире, или пусть сам узнает, когда вырастет?
В.А.: Скрывать от детей реальную жизнь — неправильно. Но, возможно, картины такого содержания надо преподносить аккуратно. Педагог должен всё пояснить, постепенно подвести ребёнка к острым жизненным коллизиям. Здесь следует придерживаться золотой середины. Конечно, жестокость — это плохо, но чрезмерно опекать не годится. Идеальные условия ребёнку нельзя создавать.
– А как же поступать педагогу, чтобы это вписывалось в принцип гуманности, и в то же время не вырастить человека, оторванного от жизни?
В.А.: Да, мир не идеален, тем более надо готовить ребёнка к вступлению во взрослую жизнь. У нас в колледже была такая ситуация. Преподаватель в первом классе должна была дать по программе произведение Чайковского: «Болезнь куклы» и «Новая кукла». Но у Чайковского этот музыкальный цикл включает и «Похороны куклы», но педагог решила убрать эту часть. Она нарушила замысел композитора, не хотела травмировать детей смертью куклы. Она преподнесла это так, будто кукла выздоровела и стала как новая.
Мы говорим, что кукла болеет, поэтому музыка грустная. Здесь воспитательный момент: нужно к игрушкам относиться внимательно. Но если дальше следовать Чайковскому, то нужно играть и «Похороны куклы». Преподаватель не смогла переступить эту грань, и сделала так, будто кукла выздоровела. Она по-своему проявила гуманность к детям.
– Но может быть, Чайковский как раз и хотел подготовить ребёнка к реальной жизни через музыкальные произведения? Человеку придётся не раз встречаться и с болезнью, и со смертью. Лучше подготовить его заранее, чем потом, когда придёт несчастье.
В.А.: Педагог посчитала, что на данном этапе поступила гуманно, но только на данном этапе. Сам же Чайковский написал этот музыкальный цикл для своего маленького племянника. Есть и болезнь, и смерть в жизни.
– Всё сказанное о воспитании касается не только музыки?
В. А: Да, разумеется. Самая главная проблема в том, что сейчас детям не хватает внимания. Дома часто некому их учить. Родители полагаются на учителей. Поэтому преподаватели стараются узнать больше нового — проводят семинары по обмену опытом, мастер-классы, приглашают специалистов из области психологии, социологии.
Требуется, чтобы у педагога было желание сохранить личность каждого ребёнка, развивать эту личность, создать условия для её раскрытия. И это особенно важно, если в семье у ребёнка есть какие-то проблемы. Педагог старается всё это исправить, даже проводит беседы с родителями.
Много вопросов по воспитанию молодёжи стоит сейчас перед преподавателями. Время такое, нет критериев, нет границ, барьеров. Прививать хорошие навыки — это наша работа и наша ответственность.
Поддержите нас!
Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом!
Поддержать
