Победа ковалась простыми девчонками

— Сколько вам было лет, когда началась война?

— Мне было всего 17 лет. Я к тому времени закончила только семь классов. В деревню пришла машина, собрали всех мужчин призывного возраста, всю молодежь, и увезли на фронт. И никто из того молодежного призыва, не вернулся обратно домой. В деревне тогда остались только женщины, дети, подростки и два старика: дед Митрий и дед Устин.

— Чем вы занимались?

— Мы работали в колхозе, у нас был председатель, который руководил и определял нам объем работы. Летом вставали рано утром и шли на колхозные работы. Поля были протяженностью до десяти километров. И все поля надо было прополоть вручную. А жара стояла несусветная. Весь день были под палящим солнцем, голову закроешь листом лопуха и вперед. Осенью убирали пшеницу, копали картофель. А всю зиму молотили зерно, шелушили его, перемалывали в зерно. И так год за годом, всю войну.

— У вас была большая семья?

— У мамы нас было шестеро: пятеро сестер и брат. Отец ушел на фронт, как и все остальные односельчане. Мама нас одна растила, кормила. Мы держали корову, но молока не видели, потому что все молоко у нас забирали на фронт. Каждое утро приезжала машина и забирала молоко, а то, что в семье куча ребятишек, никого не спрашивали. Все, что выращивали на огороде, овощи разные, тоже отбирали для фронта. Даже картошки было мало.

— А как вы выживали?

— Мы выращивали табак, сушили его, дробили мелко. Заворачивали в маленькие пакетики и везли продавать в город на рынок. Продашь там табаку, купишь две-три булки хлеба. Одна булка хлеба стоила 200 руб. Мама делила ее на тонюсенькие пластики, растягивая на неделю. Но не всегда удавалось продать, иногда весь табак нам на рынке специально просыпали на землю, кричали: «Спекулянты! Наживаетесь!». А то, что дома сидели голодные сестренки и братишки, и их нечем было кормить, никто не интересовался.

— Но вы ведь работали в колхозе? Почему ничего не было?

— Нам не платили никаких денег. Все для фронта, все для победы. И люди и не спрашивали даже про деньги. Нам только ставили проработанные трудодни. Причем, результаты вывешивали на общее обозрение. У кого сколько трудодней.

— И как же вы питались?

— Молотишь зимой зерно, тихонько наберешь зернышек в карман. Принесешь домой, нажаришь на сковородке зернышки, вот и царское тебе угощение. Вот и ужин твой. Или пойдешь на поля собирать колоски, насобираешь мешок и, если повезет, то принесешь его домой. Но иногда не везло: по полям часто ездил на лошади председатель и осматривал, нет ли где воров — ребятишек, которые колоски собирали на еду. И если видел, то отбирал у нас все, что мы собрали. Тогда мы возвращались домой ни с чем, и вся семья оставалась голодной. Так и жили.

— Как вы узнали, что война закончилась?

— Приехал председатель на лошади и говорит: «Сегодня можете не ходить на работу. Сегодня война закончилась. Победа!» И тут все заплакали и запричитали, заголосили, что тут началось! Одни плакали от радости, другие от горя, что не придет их родной человек, погиб он уже, и не будет его больше с ними. Так у нас был первый раз выходной день за всю войну. А на завтра опять на работу пошли. Так вот и проработала всю войну. Очень тяжело было, голодно, но никто не жаловался.