Владимир Шахиджанян: Любую мечту можно превратить в реальность…

The Epoch Times27.11.2011 Обновлено: 06.09.2021 13:54
Владимир Шахиджанян,  журналист, психолог, преподаватель, радиоведущий и писатель.  Фото предоставлено Владимиром Шахиджаняном

При общении с Владимиром Шахиджаняном невольно возникает образ современного Дон Кихота, стремящегося познать себя и помочь другим понять что-то в своей жизни.

Как он это делает? Очень просто. Он открыл несколько сайтов, в том числе онлайн-школу «Соло на клавиатуре»(nabiraem.ru), где обучает людей не только набирать слепым десятипальцевым методом, но и общаться. В этой школе используются курсы, созданные на основе его книги «Учимся говорить публично», и тренинг «Гимнастика души».

На этом же сайтеwww.nabiraem.ru можно знакомиться, искать друзей, единомышленников. А самое главное – получать полезные советы, как от самого Владимира Владимировича Шахиджаняна, так и от специалистов, которые входят в созданное им сообщество.

Обо всём этом мы и говорили с героем моего интервью в офисе его фирмы.

— Владимир Владимирович, Вы и журналист, и психолог, и преподаватель, и радиоведущий, и писатель, и кинорежиссёр. Тут бы освоить одну профессию как следует, а как Вам удаётся достигать успеха во всем?

В.Ш.
(после 40-секундного раздумья): Я бы не стал так утверждать. Что является успехом? С финансовой стороны – я человек небогатый, но и не нищий. И фирма наша небогатая. А был бы успех, о котором Вы говорите, наши сотрудники получали бы высокие зарплаты, а я создал бы новые программы (по развитию памяти, по скорочтению, освоению русского языка), на которые сейчас нет денег.

Немного статистики. В России десять процентов людей богаты. Три процента – сказочно богаты. Тридцать процентов живут более или менее сносно, хоть и не могут позволить себе новую квартиру, но выезжают в отпуск в другие страны, могут позволить себе покупку машины, новой одежды и так далее. Пятьдесят процентов живут бедно – сводят концы с концами с трудом. А десять процентов – за гранью нищеты, у них не хватает денег на еду.

Если же успех оценивать с точки зрения признания, то да: меня знает, ни много ни мало, около 10 млн. человек в Интернете, в Москве я известен примерно 1/10 горожан, которые так или иначе обо мне что-то слышали, видели…

Да, я написал несколько книг, и они были выпущены миллионными тиражами. Выпустил ряд программ для компьютеров, и у них тоже огромные тиражи. А программа «СОЛО на клавиатуре» разошлась в десятках миллионах экземпляров – как в нашей стране, так и в мире. Я, как Вы правильно сказали, преподаю в университете, веду передачи на радио, создал три сайта – и по всем параметрам должен быть сказочно богатым человеком. Увы, у меня есть даже долги, и я не всегда могу позволить себе приобрести всё, что хочется.

Но я и не соизмеряю богатство и успех – мне не нравится лозунг: «Если ты такой умный, то почему такой бедный». Всё моё существо восстает против подобного лозунга. Могу Вам сказать: Винсент Ван Гог был нищим, Моцарт был нищим; Белинский, Некрасов страдали от нехватки денег; поэт Бродский, режиссёр Тарковский тоже были нищими (лишь в конце жизни Бродский прилично зарабатывал, когда уехал в Америку). А это всё гении! Поэтому ещё раз повторю: финансовое благополучие не всегда есть показатель успеха. Можно быть умным, талантливым, великим, полезным и нужным обществу, и, к сожалению, не иметь достаточно денег.

— Хорошо, а что бы Вы хотели сделать?

В.Ш.
(не задумываясь): Мне хотелось бы, чтобы нашу программу «Соло на клавиатуре» знали все, и большинство людей овладели бы скорописью. Как я уже говорил, я хотел бы найти ещё человек 15-20 для работы в нашей фирме, и с ними создать программы, о которых упоминал. Нашей фирме 10 лет, а я ещё не начал этого делать: у меня нет на это средств.

Хочу закончить книжку «Я+Я» о проблемах однополого секса. Более двадцати лет собираю материал. Хочу выпустить книжку о том, как бросить курить. Сам курил полвека, и вот уже несколько лет не курю и людей отучаю от курения – и вроде бы успешно. Алан Карр, автор книги «Лёгкий способ бросить курить», многим помог. Но процентов двадцать прочли книжку, а курить не бросили. В России другие реалии.

А ещё мечтаю выпустить книгу о Кристофе – это моя собака, покойная ныне. Она прожила пятнадцать лет.

Как видите, планов много. А самое главное – мечтаю создать особое сообщество в Интернете. Попытаюсь собрать на одном ресурсе людей добрых, умных, ищущих, неравнодушных, согласных жить не по принципу «я тебе, а ты мне», а иначе: «я тебе, а ты − другому».

Если мне удастся хотя бы на 10-20 процентов сделать всё, что я задумал, – буду рад.

— Есть ли общая направляющая идея во всех ваших проектах?

В.Ш.
(усмехнувшись и словно просверлив меня взглядом): Я руководствуюсь девизом, который придумал сам: «Человек – это возможность, а жизнь – это творчество». Помочь раскрыть потенциал каждому, с кем я сталкиваюсь: студентам, сотрудникам фирмы, читателям моих книг, посетителям моих ресурсов в Интернете, ученикам, осваивающим слепой десятипальцевый метод набора…

Мой жизненный принцип прост: делая для себя – делаю для других. Вот, например, в доме, где живу, я «пробил», чтобы нам поменяли лифт, и лифтом пользуются все. В больнице, которая рядом с моим домом, работал жуткий главный врач – он довёл больницу до аварийного состояния. Мне пришлось долго добиваться, чтобы этого главного врача сняли. Дело, полезное для всех. Там проходят лечение несколько тысяч человек. Или реконструкция нашего двора: пришлось обращаться в районную управу, к префекту, к заму мэра, но ведь удалось добиться!

Ещё один пример: мне не нравилась работа парка «Сокольники». Много раз я писал об этом, выступал на различных совещаниях, собраниях – и парку выделили фантастические деньги на реконструкцию и поменяли администрацию. Надеюсь, Вам понятно, о чём я говорю?

— Понятно. Что Вами движет, что заставляет постоянно находиться в поиске?

В.Ш.
Чтобы написать книгу «1001 вопрос про ЭТО», мне пришлось серьёзно заниматься изучением сексуальной жизни человека, в том числе отклонениями в этой сфере. Более десяти лет у меня ушло на подготовку книги.

Более семи лет вместе с Юрием Никулиным, 90-летие со дня рождения которого отмечается сейчас, мы писали книгу о его жизни – «Почти серьёзно…». Книга выдержала 16 изданий.

Я преподаю – значит, я должен уметь говорить, чтобы меня слышали, слушали и понимали. Я написал учебник «Учимся говорить публично» – работал над ним более десяти лет.

О сообществе, которое я создаю в Интернете, уже говорил Вам. Интернет перевернёт мир. Интернет позволит сплотиться людям вокруг той или иной идеи. Ещё два-три года, и в Интернете появятся свои лидеры – сначала в той или иной стране, потом на отдельных континентах, а затем – лидеры мирового масштаба, лидеры всей Земли.

В жизни идёт постоянный круговорот. Вот Вам только один пример. У меня есть друг юности, знаменитый журналист и писатель Валерий Хилтунен, он объездил весь мир. Сорок лет назад, когда нам дарили какие-то безделушки, мы раздавали их другим людям, говоря при этом: если встретишь хорошего человека – передай ему, передари. И что самое удивительное – через год, иногда через два-три, эти безделушки снова к нам возвращались. Эти сувениры проделали большой путь, иногда они меняли более ста владельцев, живущих не только в разных городах нашей страны, но и в разных частях света.

Так и тут: всё возвращается – и хорошее, и плохое.

— Когда Вы почувствовали, что можете чему-то научить других?

В.Ш.
(загибая пальцы, начал говорить): Тут очень много слагаемых: знание психологии ученика, собственное знание предмета, потому что трудно преподавать что-либо, чего ты не знаешь сам. Иначе получится, как в анекдоте: «Я раз ему объясняю – он не понял, два – не понял, три – уже я понял, а он так ничего и не понял».

Я понял, что профессионально овладел журналистикой, психологией – и мне захотелось, конечно, поделиться своими знаниями, умениями. Я и начал вести свой спецсеминар в МГУ, на факультете журналистики.

Тут важно помнить и о другом. Когда преподаёшь, обязательно чему-нибудь учишься сам.

— Кроме стремления к знаниям, Вам, похоже, всегда интересна чья-то жизнь?

В.Ш.
(погрустнев): Насколько себя помню, да. Когда мне было 5-7 лет, я интересовался, как живут мои друзья, знакомые, соседи.

Я родился в Ленинграде за год до войны, в коммунальной квартире, где жил с мамой. У нас была маленькая комнатка. Во время войны в квартире уже никого не осталось, кроме нас, все погибли. Мы с мамой чудом пережили блокаду Ленинграда.

Ребёнок до трёх лет развивается интенсивно. Бурное развитие происходит и до шести лет. Потом уже шлифуется всё, что наработано за эти годы. К шести годам ребёнок начинает понимать, как устроен мир, закладывается характер, формируется база, позволяющая получать новые знания. Мир ребёнка – фантастическое явление; мы до сих пор не понимаем, что происходит в голове того или иного малыша.

К сожалению, я был лишён всего этого. Блокада – стоит ли объяснять…. К пяти годам я представлял собой затравленного зверька, который всего боялся и ничего не умел. Не знал, что такое лес, какие есть звери на белом свете, не понимал музыки, с трудом говорил (я заикался до 19 лет) и жутко боялся всего. Рахитик, еле ходил, дистрофик… Таким я был к окончанию войны.

Поэтому я очень плохо учился в школе. В 6-м классе меня оставили на второй год. Мне тяжело давалась учёба, и я переживал по этому поводу, плакал. Это теперь я понимаю, в чём дело: полное отсутствие базы, полное отставание от сверстников в психологическом плане и физическом.

Но, видимо, от родителей на генетическом уровне определённые способности были заложены. В 5-6-м классах я уже начал нормально читать, записался в кружки, активно знакомился со сверстниками. А ещё мне повезло: я попал в семью Григория Львовича Рошаля, известного режиссёра, вокруг которого собирались талантливые люди: Шостакович, Черкасов, Борисов, Акимов, Козинцев, Хейфец…

— Чем закончилась Ваша учёба в школе?

В.Ш.:
Тем, что из 8-го класса, в 15 лет, я ушёл работать учеником киномеханика, и продолжил учебу в школе рабочей молодежи. Потом закончил МГУ, факультет журналистики. Психологию осваивал у профессора Белкина в Институте психиатрии.

Мне нравится одна югославская киноновелла – я о ней часто рассказываю студентам.

Начинается она с того, что на ленту транспортёра ставят жёлтых, хорошеньких цыплят, и чьи-то руки сверху отбраковывают их: сильных, мощных в одну сторону кладут, а слабеньких – в другую.

Из слабеньких делают компост – они падают вниз, и там их прессуют. А сильных оставляют: они станут курочками и петушками. И тут вдруг появляется странный цыплёнок: довольно сильный, но отличающийся от всех по окраске. И вдруг рука «застряла» над ним: он и не слабый, и не сильный, но и не жёлтенький – он пёстренький, не такой, как все. И рука не знала, куда его, в какую сторону – в компост или туда, где жёлтенькие и сильные цыплята.

И цыплёнок сам вдруг побежал в обратную сторону по ленте транспортёра – он боялся, что его забракуют. И чья-то рука его бракует – схватывает и кидает в компост.

Этот компост упаковывают, загружают в машину, и машина едет по шоссе. И вдруг, перед красным сигналом светофора машина останавливается, и из неё, в крошечную щёлку между дверей, с трудом вылезает пёстрый цыплёнок, шмякается об асфальт, поднимается и гордо идёт по дороге, а всё машины объезжают пёстренького цыплёнка…

Он не такой, как все, и он, к счастью, выжил!

Вот и я был в детстве не таким, как все. С одной стороны, плохо учился, с другой – уже тогда организовывал концерты школьной самодеятельности, был отрядным вожатым в младших классах, пробовал писать стихи, ходил в детскую студию литературы при газете «Ленинские искры». Со мной вместе учился самый красивый мальчик в студии, который потом стал известным писателем Сергеем Довлатовым.

После шестого класса я ходил во Дворец пионеров – со мной занимались Володя Колокольцев, Жанна Прохоренко (к сожалению, их уже нет в живых). Из студии Дворца пионеров вышли талантливые люди, в том числе Лев Додин, руководитель знаменитого Малого драмтеатра в Санкт-Петербурге.

А в 19 лет я уже сам вёл студию, в которой в то время занимались ныне известный режиссёр Сергей Соловьёв, крупнейший фотограф нашего времени Валерий Плотников, второй муж Аллы Пугачёвой, несостоявшийся кинорежиссёр Александр Стефанович.

Как видите, судьба меня всё время сближала с творческими людьми – я их воспитывал, а они меня воспитывали.

— Мой следующий вопрос к Вам как психологу. Много ли вокруг людей, которые живут сознательной жизнью? Как сильно наше сознание подвергается влиянию извне?

В.Ш.
(чуть-чуть раздражённо): Простите, но я не очень понял Ваш вопрос. Это как: я человек, я выполняю чью-то чужую волю, или что Вы имели в виду? На мой взгляд, человек, как только начинает говорить, уже живёт сознательной жизнью. Он осознаёт себя в этой жизни, свои желания и совершает выбор – либо навязанный ему обществом и структурой, либо семьёй (но это тоже общество), либо собственным сознанием.

Другое дело, что он всегда поставлен перед выбором: учиться или не учиться, жениться или не жениться и т. д. Человек хочет или не хочет выбирать работу: он может трудиться только из-за денег, а может по призванию, он может вообще нигде не работать, стать нахлебником или, как говорили в годы моей молодости, тунеядцем.

Невероятно важно, чтобы у каждого человека было любимое дело – в этом случае будет увлечённость жизнью.

Страшно то, что большинство людей не занимаются тем, к чему у них призвание. У нас можно встретить врача, ненавидящего больных, учителей, не любящих детей. Управленца, который не любит то, чем он управляет, лётчика, который ненавидит полёты, артиста, не любящего искусство, и так далее – можно перечислять до бесконечности.

Как говорил поэт Александр Аронов, которого я хорошо знал, надо «остановиться, оглянуться» для того, чтобы подумать и принять решение. Примерно 80-90% населения в нашей стране, да и не только в нашей, плывут по течению. Они не живут так, как хотели бы, по большому счёту.

— А что мешает им, какая причина?

В.Ш.
(сокрушённо): Многим мешает отсутствие денег. Они вынуждены работать только из-за денег. Впрочем, на эту тему мы уже с Вами говорили.

Заметьте, самый несвободный человек у нас – это президент. Он никуда не может пойти без охраны, президент чихнул – тут же: не заболел ли он? Мечта фотографа – поймать в кадр любое политически известное лицо в момент, когда тот ковыряет в носу, к примеру. Я могу себе это позволить, а он тысячу раз оглянется, нет ли рядом камеры.

Это ещё со времён Иосифа Сталина идёт. Как отмечал знаменитый философ Юрий Борев, «главным заключённым сталинской империи был сам Сталин. Он был отгорожен от мира самым прочным и высоким забором. Его охраняла целая дивизия. Он общался с минимальным количеством людей. Он боялся всяких опасностей больше всех остальных граждан своей страны. Столь глубоко отделённого от мира человека, как Сталин, среди его подданных не было. В этом тиран и тюремщик превзошёл всех заключённых».

Я хорошо понимаю все ужасы сталинщины. У него руки в крови. На его совести миллионы погубленных жизней. Но и замечание Юрия Борева точное.

— Выходит, что Вы себя относите к категории свободных людей?

В.Ш.:
Я, конечно, свободнее, чем многие другие люди. Могу себе позволить определять, чем заниматься, а большинству приходится думать только о деньгах. Они рабы: рабы денег, рабы ситуации, рабы в собственной стране, рабы по своему мировоззрению. Им нравится подчиняться и не думать.

Ну, и другое здесь ещё есть. В нашей стране огромное количество мигрантов. Их используют в качестве дворников, строителей, уборщиков, подсобных рабочих – и с ними обращаются, как с рабами. Если что не так – пинок под зад, выкатывайся отсюда! Они спят по 15 человек в комнате, они работают по 12 часов в сутки, а получают меньше, чем за такую же работу платят не мигрантам…

— Но ведь это порождает огромное число несчастливых людей?

В.Ш.:
Да, это одна из причин того, почему мы так плохо живём. К тому же у нас нет профессионалов.

— А верно ли, что Ваша любимая фраза: «Шахиджанян всегда прав»?

В.Ш.
(долго смеясь): Верно!

— Какими категориями Вы определяете качество жизни? Если брать материальные аспекты, вроде уровень жизни стал выше, еды стало больше, магазины завалены одеждой?

В.Ш.:
Статистика − вещь упрямая, я вам приведу всего несколько цифр, и вы сами поймете, хорошо мы живем или плохо. У нас около 5 млн алкоголиков, по официальным данным – 3 (а на самом деле 5) млн наркоманов. Если брать женское население – от 18 до 20 млн живут без любви, у них нет ни мужей, ни отцов их детей, и они недовольны личной жизнью.

Далее: более чем 1 млн сидит в тюрьме. Более 12 млн одиноких мужчин: репродуктивный возраст, время любви, а они одиноки.

Около миллиона работает в правоохранительной системе. Из них многие недовольны своей жизнью. У меня на сайте www.1001.ru есть серьёзное видеообращение по этому поводу к министру внутренних дел Р. Нургалиеву – посмотрите и послушайте его.

И ещё одна грустная цифра. У нас свыше 500 тыс. проституток – это же несчастные девушки.

— Всё, Вы меня убедили, мы народ несчастливый

В.Ш.:
Это ещё не все! Сколько людей без жилья? Вот у меня хорошая ли, плохонькая, но моя квартира – моя! От одной мысли, что негде жить, станешь несчастливым. А сколько бездетных семей? Сколько людей стали бездетными в силу экологии? А сколько людей страдают от рака, и не могут вылечиться?

Счастливым в наше время нельзя быть вообще. И я стараюсь помогать людям. Делаю всё, что возможно в моих силах.

Научу людей быстро набирать тексты – и у них появится профессия. Научу хорошо говорить – они быстрее устроятся на работу, обрастут друзьями.

Каждый новый день для меня – праздник, подарок от Бога. Может, это звучит наивно, декларативно, банально, как хотите, но если ты хочешь, чтобы тебя полюбили другие, полюби себя сначала сам.

Не хочется говорить общих фраз, но вынужден.

Нам необходимо другое телевидение, другие книги, другие газеты, другие радиопередачи, другой Интернет. Другая система среднего и высшего образования.

Наш президент признаёт, что общество поражено коррупцией. В то же время мне не нравится, когда говорят: все воруют! Нет, не все: я не ворую, и в нашей фирме никто не ворует. И мои друзья не воруют, я знаю многих. И среди моих коллег – преподавателей университетаа – никто не ворует, насколько мне известно. А это уже более тысячи человек.

— Считаете ли Вы себя счастливым?

В.Ш.
(чуть возмущённо): Конечно, нет! Как могу сказать, что я счастлив, если в Москве ежедневно убивают иногда по 20 человек? Каждый день я выхожу на улицу и вижу, как кто-то роется в помойке…

О каком счастье идёт речь, если рядом со мной проходит отлов и убийство собак; некоторые больные СПИДом не могут найти лекарства, финансовые авантюристы оставляют людей без их вкладов? Рядом со мной огромное количество стариков и старух, которым не на что жить…

Кстати, обо всём этом мы говорим на нашем сайте nabiraem.ru. Заходите – Вы там всё прочтёте.

— Пусть мой вопрос прозвучит несколько абстрактно, но всё же: Вы находите радость в каждом дне, в работе, в общении?

В.Ш.:
Конечно, мне грех жаловаться: живу интересно, наполненно, нестандартно и разнообразно. Мне повезло, что, не имея детства, я не стал дебилом. Ещё можно сказать, что я везучий человек, радостный, оптимистичный.

— Что Вы делаете, когда устаете от людей, от общения?

В.Ш.:
Бывает, остаюсь дома один. В это время сплю, отдыхаю, гуляю. Всё время общаться тяжело. Я против одиночества – оно губительно, а вот уединение полезно. Как говорил Михаил Жванецкий, «не нарушайте моего одиночества, но и не оставляйте меня одного».

А я всем своим ученикам, коллегам, чтобы они не впадали в уныние, всегда говорю: «Во всех удачах благодари обстоятельства, во всех неудачах вини себя».

— Благодарю Вас за содержательную беседу и желаю Вам творческих успехов

В.Ш.
(усиленно жестикулируя): Как ни банально звучит Ваше пожелание, оно мне приятно. Я приглашаю всех на свои сайты: www.nabiraem.ru и www.1001.ru. А если кто-то хочет мне написать лично, вот мой почтовый адрес: [email protected]

Поддержите нас!

Каждый день наш проект старается радовать вас качественным и интересным контентом. Поддержите нас любой суммой денег удобным вам способом и получите в подарок уникальный карманный календарь!

календарь Epoch Times Russia Поддержать
«Почему существует человечество?» — статья Ли Хунчжи, основателя Фалуньгун
КУЛЬТУРА
ЗДОРОВЬЕ
ТРАДИЦИОННАЯ КУЛЬТУРА
ВЫБОР РЕДАКТОРА